Ха! Ёлки, чуть ли не обнявшись, стояли так плотно, что стрелы пущенные с одной стороны, вылетали с другой, уже не могли даже поцарапать. Борис усмехнулся и что-то крикнул. С той стороны опять заорали. Похоже, сейчас попробуют прорваться в плотном строю и все вместе. Я глянул на парня. Он сидел спокойно, как будто каждый день у него такие развлечения. Ветки затрещали, и во влетевшего первым всадника, попасть копьём я не успел. Моё копье прошло за спиной степняка и воткнулось в ствол ёлки, превратив его в перекладину на уровне груди. Зато Борис успел. Он насадил на своё копьё степняка, будто шашлык на шампур. За первым летели остальные, и меня снесло с коня. Из прохода вылетели только кони, а слетевшие всадники копошились внизу. Борис резко выхватил лук и всадил остатки стрел в эту кучу. Потом, подъехав к первому убитому, выдернул копьё, вернулся к ещё шевелящимся веткам, стал яростно втыкать его в стонущих степняков. Похоже, парень выдохся. Как-то осунувшись, он наклонился к гриве и застонал. Конь отошел от ёлок, и я увидел обломок стрелы в бедре.
Тут ветки раздвинулись, и на поляну выскочил ещё один степняк, в доспехах. Последний? Он оглядел поляну и развернулся к Борису. Ну, это он зря, хотя откуда ему знать про меня, если я невидим. Я достал саблю. Взял за эфес. Сдёрнул ножны и, сделав шаг, ударил. В последний момент воин дёрнулся в сторону и моя сабля, кракнув об наплечник, переломилась пополам. На обломок сабли уставился и я, и воин.
— А-а-а!
Из-за деревьев вылетела Верея с копьём в руках. Степняк, развернувшись, отбил наконечник в сторону и отвёл саблю для удара.
— Нет! — Я перехватил его руку привычным приёмом, ударом руки в кисть выбил саблю, резко выкручивая руку, подсечкой и ударом локтя в загривок, впечатал степняка землю. Завёл руки оглушенного назад и его же ремнём связал.
— Уф! Боевик онлайн. — Огляделся.
Верея оторопело смотрела как степняк, непонятно почему, стал корчится и, выгибая неестественно руки, упал на землю, и сам связался. Тут Борис застонал и девка выйдя из ступора, кинулась к нему. Я наклонился и подобрал саблю и стал её рассматривать. Отличная сталь, с узором, слегка отражала меня. Отвязав ножны, я кивнул связанному.:
— Ты не против? — И привязал саблю к ремню.
Вид у меня внушительный! В выцветшем старом камуфляже и с саблей на боку. Жаль не видит никто.
Что там у Бориса?
Верея не стала вынимать обломок стрелы. Она обложила рану сухим мхом и перевязала тряпицей.
— Ну, теперь точно на Заимку ехать.
Она быстро сбегала в чащу и привела навьюченных коней. Я наблюдал как дека перевязывает поводья коней, составляя караван по-другому. Первым она поставила свою лошадь, затем жеребца Бориса, потом кони с тюками, последней мою, на которую думаю она хотела поместить связанного. Но подумав, она взяла лежащее на земле копьё и всадила его в степняка. М-да, как просто они убивают. Жизнь наших предков насыщенная такими событиями, и запросто хлопнуть человека, им как два пальца…
Ё-моё! Я ж его коснулся! И завалил приёмом. Не понял.
Может я уже видим? Состроил рожицу сторону Вереи. Ноль эмоций. Хотел коснуться её. Но плюнув на убитого, Верея быстро взобралась на переднюю лошадь и осторожно повела караван по лесу. Я, слава Богу, успел забраться на последнюю и теперь опять старался крепко держаться за гриву.
Через полчаса петляния между деревьев, караван вышел к пролеску, и Верея пустила лошадей лёгкой рысью. Блин, надо было лучше учится на лошадях ездить. Кто же знал?
Выскочив на более чистое от деревьев место, кони ходу прибавили. На небольшом повороте караван огибал дерево с торчащим суком, увернуться от которого не смог только я.
Уй! Грудь было немного больно, да и на задницу опять приземлился, отбив копчик. М-да. Отряд не заметил потери бойца.
И где эта Заимка? Достав сигареты, закурил. Интересно, та это Заимка или не та? Дело в том, что мой отец родился в деревне с таким же названием. Правда той деревни давно не было, и на том месте давно лес пророс. А если та? Древняя деревня получается. Нет, не та. Если, к примеру, Борис мне дальний предок, то интересно, он мне дед в какой степени?
Размышляя я продрался, наконец, через очередную стену елок и оказался… у дуба.
Здрасти, приехали. Забрался по склону и подошел к месту, где корень дуба образовал природное кресло.
Фух, отдохнуть надо. Лучше сразу поспать, на сон голод не чувствуется. И устал как ломовая лошадь.
— Кгарррг!
Я подпрыгнул и опять боднул проклятый нарост на стволе. Потёр ушиб, глядя на пернатого. Ворон сидел в том же месте. Нет, ну он издевается зараза.
— Пшел вон, сволочь! — Сделав шаг, крикнул я.
Ворон подпрыгнул и, как в прошлый раз, скрылся в лесу.
— Не стоит обижаться на вестника, даже если он принёс весть плохую.
Кто это ещё?
Напротив на корне сидел старик. Невеликого роста, с бородой-лопатой, одетого в рубаху, штаны и лапти. Похож на дедка в рекламе чая. Он опирался на палку, похожую на клюку и с интересом смотрел на меня.
— Садись мил человек. Поговорим?
— Здравствуйте.
— И тебе добрый вечер, человече. Садись, в ногах правды нет. Вопросов у тебя, мыслю, много.
— Кто вы.
Старик выпучил глаза.
— Дух лесной!
— Ну что ж, дух так дух. — Я сел и стал его рассматривать.
Дед поставил клюку между ног и положил на скрещенные руки подбородок, отчего борода стала ещё больше похожа на лопату.
— Я думал, напугаешься. — Вздохнул он.
Чего его пугаться? Ненормальный, какой-то. Только смотрит, как сверлом сверлит.
— А на самом деле вы кто?
Дед, не снимая рук с клюки, поднял один палец и показал на дуб.
— Это древо, а я его хранитель. То есть леший. Дух леса!
Леший, дух леса! Точно с крышей не всё в порядке. Да и хрен с ним. Устал, спать охота, хоть спички вставляй, а этот сидит и пялится. Как бы не учудил чего? Я вяло пожал плечами и сказал:
— Ладно, леший с тобой. Дух так дух.
Дед опять поднял палец, уже наставительно:
— Ты, смертный не понял. Я леший — хранитель этого древа. Про леших слышал? О, слышал. А знаешь, чем они занимались? Нет-нет, они не дурили голову людям и не заводили их в лесные дебри. Лешие не допускали людей к священным деревьям, заворачивая обратно, а люди наговаривали сказки про нас, что, мол заблудился, потому что леший водил. И на кой нам это? Наша работа оберегать и не пускать к древу людей. И мы наоборот помогали им выйти, чтоб не шлялись где не надо. — Он помолчал и продолжил: — Иногда люди всё-таки выходили и случайно касались священного дерева. Ну и память теряли, пропадали. Всякое бывало.
