Ознакомительная версия.
Всех отобранных для выполнения секретного задания людей из Пиньероля, Экзила и Венсенна в разное время, в зависимости от продолжительности пути, посадили в тюремные наглухо закрытые кареты. За воротами крепостей их ожидали конные мушкетеры сопровождения. Когда уже начало светать, три кареты почти одновременно (так и рассчитывал тайный советник), въехали в расположенное в двух лье от Парижа поместье, арендованное у крупного буржуа, где их поджидал де Флери со своим помощником монахом Эриком.
Более семнадцати лет назад в своем путешествии по восточной окраине Тибетского плато в поисках древних манускриптов Эдмунт де Флери в одном из высокогорных селений подобрал мальчишку, находившегося в крайне истощенном состоянии. Из жителей деревни никто не знал, откуда появился грязный оборвыш, и не понимал его языка, впрочем, такое было в порядке вещей, почти в каждом селении говорили на своем диалекте. Тогда де Флери был свободен в средствах и, увидев, как лишившись видов на урожай вследствие оползня, людей ожидала угроза вымирания, щедро помог уже ни на что не надеющимся жителям. В благодарность в ближайшем монастыре тепло приняли странствующего иностранца с восьмилетним ребенком, который, оказался китайцем по имени Мун. Высокообразованные ламы, кроме родного, знающие несколько европейских, а также индийских и китайских языков и десятки их диалектов, расспрашивали мальчика, что с ним случилось и откуда он, но кроме истории об убийстве разбойниками всей его семьи Мун больше ничего не мог рассказать. Видимо, пережитый ужас и горе подействовали на психику ребенка частичной потерей памяти вместе с проявившейся замкнутостью и неразговорчивостью. Де Флери показали и перевели древние книги, хранившиеся в монастыре. По молодости он жадно впитывал знания незнакомого и таинственного народа и, получив разрешение, отправился вместе со своим воспитанником в один из монастырей-дацанов школы Гелуг-па, бывших крупными образовательными центрами. Благодаря протекции влиятельных людей Тибета в виде исключения де Флери под именем Сина и мальчика Муна приняли на курсы обучения секретным боевым искусствам, где они усиленно занимались около двух с половиной лет. Получив звание младшего мастера, Эдмунт вернулся во Францию, отправив Муна с доверенным человеком в Китай на поиски родственников. Но где и кого бы Мун ни спрашивал, никто ничего не знал о его роде Белой Панды. Попав в провинцию Сычуань в горах Эмэй, в одном из даосских монастырей одиннадцатилетний Мун показал свои навыки умения древнего тибетского рукопашного боя, и отшельники согласились заниматься с ним боевыми искусствами ушу. Через восемь лет, также в порядке исключения Муна допустили к экзаменам (обычно монахи-ученики сдавали его после 10–15 лет занятий), причем последний был самый сложный и опасный. Предстояло пройти по подземному лабиринту монастыря, оснащенному всевозможными ловушками, в том числе, там находилось более сотни манекенов, вооруженных копьями и стрелами, выпускник, двигаясь вперед, наступал на плиты, и эти механизмы приводились в действие. После прохождения лабиринта Мун спрыгнул в глубокий колодец (три-четыре человеческих роста), выход из которого преграждал огромный раскаленный каменный шар, который надо было откатить голыми руками, ногами, короче, своим телом. Юноша выдержал и это испытание, о чем и известил своего названного старшего брата.
Де Флери не забывал своего питомца и настоял, чтобы тот приехал к нему во Францию. Хотя Мун считал себя буддистом, де Флери решил обратить воспитанника в христианскую религию и сам окрестил его. Юноша во всем слушался Эдмунта и с большим рвением принялся изучать богословские христианские науки, а уже через три года принял постриг и получил имя Эрик.
Все в руках Господа, когда-нибудь и отец Эрик тоже получит сан аббата и превзойдет в служении католической церкви своего старшего брата и духовного учителя, который, да простит его Иисусе, столько лет потратил на путешествия и различные мирские дела.
Сначала недавних узников проводили в двухэтажный жилой дом, где в трех комнатах, двух больших и одной маленькой – для дамы, их ждали чудные мгновенья – лохани, даже можно сказать, ванны, наполненные теплой водой, мыло, вехотки, полотенца. Слуги суетились как муравьи, поднося и меняя воду, но помогать в чем-то купающимся, им было запрещено, поэтому аристократы, перезнакомившись, терли друг другу искусанные блохами спины до красноты, только Беатрис Клэр в этом помогала служанка. Так как у подопечных де Флери изъяли для уничтожения грязную одежду, охрана в это время не обращала на них особого внимания.
После водных процедур каждому из избранных для ратных подвигов предоставили по комплекту нижнего и верхнего белья и подобрали башмаки соответствующих размеров. Какое же это высшее наслаждение быть чистым в чистой одежде! Такое поймет только тот, кто сидел в вонючих, сырых казематах. А тут еще наборы для бритья, а даме крема, мази, парфюм. Да, это вам не Англия или Голландия, где запрещалось пользоваться косметикой. Может, и в правду, судьба, улыбаясь, поворачивается к ним лицом, особенно, учитывая, что и завтрак подали, хотя и без изысков, но вкусный и плотный. Мушкетеры, вооруженные до зубов, следили за каждым движением людей, с жадностью набросившихся на пищу, словно крестьяне после тяжелой работы (какой тут, к чертям, этикет!).
После трапезы, в целях предосторожности мушкетеры сосчитали ложки и вилки на столе, затем, окружив будущих неофитов, провели их через двор до дверей большого каменного здания высотою около перша[1]. Вероятно, здесь до недавнего времени хранили запасы фуража. Мушкетеры оцепили здание, а двое встали у дверей, закрыв щеколду. Сейчас без приказа тайного советника короля никто не мог выйти оттуда.
Внутри помещения склада длиной не менее арпана[2], пол которого полностью покрывали свежеструганные доски, вдоль стен находились шкафы для оружия, девять кабинок для переодевания и несколько длинных скамеек. На одной из торцовой стен висели мишени для стрельбы и метания холодного оружия, в середине этого своеобразного тренировочного зала часть пола была застелена парусиновыми матами из прессованной соломы. Как потом объяснили прибывшим, для учений по рукопашному бою, о котором никто из них не имел ни малейшего понятия. Из узких вертикальных окон, похожих на бойницы, расположенных близко к крыше и явно предназначенных для вентиляции с восточной стороны пробивался свет восходящего солнца. Вдобавок, в многочисленных высоких канделябрах, расставленных по периметру зала, горели свечи.
Ознакомительная версия.
