Ознакомительная версия.
– Сознаюсь, господин Готье, – заговорил он, – что в нашем кратковременном с вами знакомстве первая роль была ваша. Теперь, когда мы короче узнали друг друга, позвольте мне надеяться, что сношения наши не будут совершенно прерваны. Где бы вы ни были, вы можете всегда располагать мною и моим влиянием, и я всегда буду рад случаю служить вам.
– Хорошо, хорошо, Даниэль, благодарю вас; вашим вниманием, я знаю, пренебрегать не следует, и, может быть, я скорее, чем вы думаете, даже обращусь к вам.
И, говоря таким образом, они прошли зал и дошли до двери, которую Бо Франсуа отворил, чтобы выйти. Но в передней перед ним вдруг встала фигура лейтенанта Вассера с двумя другими жандармами. С руками на эфесах своих сабель, как будто собираясь загородить ему путь. Кроме того, на случай нужды тут было еще два дежурных.
Как бы ни был силен Бо Франсуа, он не мог бы совладать с этим народом, если бы они захотели захватить его.
Но, не подав даже и вида, что замечает грозное выражение на лице жандармского офицера и его свиты, он, обернувшись к Ладранжу, громко и еще более фамильярным тоном заговорил:
– Довольно, милый мой Даниэль; я не позволю вам далее идти, возвращайтесь к вашим серьезным занятиям. Итак, еще раз прощайте и желаю вам полного успеха во всех ваших предприятиях.
– А я вас прошу, господин Готье, – отвечал Даниэль, – помнить всегда, что во мне вы имеете друга, готового служить вам.
И они еще раз пожали друг другу руки, после чего Бо Франсуа, надвинув на глаза шляпу, гордо прошел перед изумленными жандармами и твердым шагом направился к выходу.
Догнав Даниэля, входящего в свой кабинет, Вассер торопливо спросил его:
– Гражданин! Хорошо ли вы знаете человека, которого сейчас выпустили? И уверены ли вы, что он достоин!…
– Замолчите, лейтенант Вассер, – строго перебил его Даниэль. – Я знаю его достаточно, чтобы быть уверенным, что он имеет право на уважение честных людей, и не хочу, чтобы когда-нибудь ему пришлось пострадать от какой-нибудь ошибки, от злоупотребления властью с вашей стороны. Знайте наперед, что при исполнении ваших обязанностей, то, что вы называете своим чутьем, не заслуживает никакого внимания, и избавьте меня вперед от ваших подозрений, ни на чем не основанных. Могут выйти очень дурные последствия ваших ошибок, и я потребую у вас в них отчета… Теперь пойдемте, получите мои приказания.
И он вошел в свой кабинет. Сконфуженный Вассер тихо последовал за ним.
В это время, выйдя из здания министерства юстиции, Бо Франсуа из предосторожности свернул на глухие извилистые улицы этого старого квартала, рассуждая с собою таким образом:
"Да, пора было! Еще несколько минут, и все было бы потеряно. Хорошо, что я вперед принял все эти предосторожности. Но это дело будет только отложено; уж возьму же я свое и перед этим гордецом Даниэлем и очаровательной кузиночкой… А пока надобно отомстить этим проклятым бабам, помешавшим исполнению моего плана, так мастерски придуманного и доведенного почти до конца. Черт возьми, поплатятся же они у меня за эту измену!"
Пора дать читателю некоторые подробности, добытые из официальных источников, о шайке мошенников, главой которой был Бо Франсуа.
Эта ассоциация названа была Оржерская шайка, имела свои предания, свою историю, историю страшную, каждая страница которой была написана кровью. Предания ужасные, передававшиеся из поколения в поколение преступления первых варваров. С незапамятных времен действительно оржерские леса с его каменоломнями, из которых добыт камень для постройки прекрасного Шартрского собора, казалось, служил притоном злодеям, наследовавшим его один за другим уже несколько поколений.
В средние века побежденные политические партии, доведенные нуждой до грабежа, находили тут себе пристанище. Когда, вследствие уголовного процесса этой шайки, открыли огромные подземелья в Оржере, там нашли потайные склады серебряных и золотых монет с изображением Карла IX, Карла V и даже Филиппа-Августа, священные сосуды, вследствие грабежа церквей во времена Альбигойцев или Карлинистов; бриллиантовый крест, принадлежавший герцогине д'Этамп, и даже галуном обложенная ливрея курьера господина де Полтартрен, министра Людовика XIV. Эти сборники воровства исключают всякое сомнение насчет древнего существования страшной шайки.
Но дознания, собранные властями, не заходят так далеко, и до Пулалье и Флер д'Эпина, двух атаманов, двух предшественников Бо Франсуа ничего положительного не было известно об этой шайке. Пулалье, негодяй мужик, история которого хорошо известна, был колесован в Париже; преемником ему был избран, несмотря на свою молодость, Флер д'Эпин почти в то время, как вспыхнула революция.
Эти смутные времена были весьма удобны для развития шайки. Нация испытывала конвульсии общественных нововведений; все ее молодые силы были употреблены на уничтожение раздиравших ее партий; действия Юстиции постоянно находились парализованными несостоятельностью власти. Впрочем, война ли междоусобная или иноземная, финансовый ли кризис, голод ли, все служило успехом шайки. Кроме беглых арестантов, она постоянно увеличивалась дезертирами, нищими, бродягами, шатающимися по стране. В шайку принимали стариков, женщин, даже детей, как мы это уже видели, в ассоциации помогавших каждый, по мере сил своих, в общих злодействах.
В то время, когда, наконец, судебные власти добрались до этих мошенников, шайка состояла из трехсот человек, не считая еще большого количества сообщников или укрывателей, против которых не было найдено достаточных улик. В продолжение восьми лет шайкой совершено было более двухсот убийств, грабежей по селам и на большой дороге, и все это с такой таинственностью, что не было никакой возможности отгадать существование этой страшной корпорации, собственная ее организация была не менее удивительна. Никто не знает, существовали ли все их законы до начальствования Бо Франсуа, но доподлинно известно то, что он их всех изменил и прибавил еще некоторые правила небывалой строгости. Власть атамана была безгранична; он имел право жизни и смерти над всей ассоциацией, кроме того, в виде исправления, он мог их, при нарушениях дисциплины, приговаривать к наказанию палками.
Предпринимаемые экспедиции обсуждали на общем совете шайки под предводительством атамана; но когда решение было принято, то один атаман уже распоряжался исполнением его. Он указывал место сходки, назначал долженствующих принимать участие в деле, и никто не смел отговариваться от назначенной ему роли. Зато, по совершении преступления, диктатор становился равным со своими товарищами. Но что особенно было поразительно в этом собрании мужчин и женщин, погрязших в пороке, так это строгое наблюдение за нравственностью, которое постоянно имел атаман, и мужчина с женщиной не смели соединиться, не получив на то его разрешения. Получив это разрешение, они должны были явиться К кюре Пегров, венчавшему их по особо установленным обрядам, которые и мы скоро увидим.
Ознакомительная версия.
