держал прикрепленной к магниту сбоку от места для ног водителя. Он повернул ключ зажигания. Двигатель, как всегда, завелся с первого раза. Он отпустил ручной тормоз, включил передачу, выжал педаль газа и направил "мерседес" с ревом прямо на дверь гаража.
Усиленный радиатор врезался в то, что казалось твердым деревом, но на самом деле было просто листом, прикрепленным к сосновой раме. Когда "Мерседес" пролетел сквозь него, как пушечное ядро, лицо фон Меербаха расплылось в торжествующей улыбке. И снова мир вокруг него развалился на части. И снова он сбежал.
- Черт возьми! - пробормотала Шафран, когда шестеро израильтян прошли через ворота к дому. - Джошуа совершил ошибку. Я должен был заметить это с самого начала.
- Как так? - спросил Герхард.
- Он никого не оставил прикрывать ворота.
- Разве мы здесь не для этого?
- Да, но на земле должно быть по крайней мере еще двое, чтобы остановить побег, прежде чем Конрад и Франческа покинут территорию.
- Я думал, они перекрыли все выходы.
- Да, каждый выход, о котором они знают. Но что, если есть и другие?
- Что ж, в таком случае давай что-нибудь с этим сделаем, - сказал Герхард.
Он перевел "ягуар" через дорогу так, чтобы он прикрывал ворота, а пассажирское сиденье было ближе всего к дому.
- Теперь ты можешь стрелять в них, если они попытаются выбраться отсюда, - сказал он Шафран.
- Да, и они наткнутся прямо на меня.
- Тогда я уйду с дороги. Я знаю о маневрах уклонения.
- Будем надеяться.
Шафран смотрела, как Джошуа подошел к входной двери. Она видела, как он открыл ее. А потом они с Герхардом услышали сигнал тревоги.
- ‘О черт! - пробормотала Шафран. - Ну вот, поехали.
Она достала свою "Беретту" и опустила стекло. Прошло десять секунд, но ничего не произошло. Десять секунд превратились в тридцать ... почти в минуту. Ночной холод заставил Шафран слегка вздрогнуть.
— Не хочешь ли ... - начал Герхард, сунув руку в карман пиджака, но тут дверь гаража, казалось, взорвалась. Звук мощного двигателя взревел, как лев в ночи, и фары прорезали темноту.
Шафран почувствовала, как ее желудок напрягся. Это могла быть только машина Конрада, и она ехала прямо на них. Пули из ее малокалиберного револьвера отскакивали от его корпуса, как горошины от слона. Ей придется целиться в фары или шины.
Мерседес был в нескольких секундах от него. Свет бил ей в глаза, почти ослепляя.
Герхард включил двигатель "Ягуара", готовый убраться с дороги.
Внезапно фары перестали светить в глаза Шафран. Они исчезли. Ослепленная, она попыталась понять, что происходит.
Она услышала лязгающий звук. Часть забора исчезла, и два луча белого света, сопровождаемые огромной черной тенью, прошли через ее поле зрения. "Мерседес" промчался через дыру, появившуюся перед ним. Раздался еще больший грохот, когда "Мерседес" проехал через упавшее на землю ограждение.
Лучи повернулись на девяносто градусов, пока не повернулись обратно на дорогу, к "Ягуару". Они начали приближаться, и когда они проезжали мимо, Герхард включил передачу, помчался вперед и сразу же развернул машину, шины визжали и дымились в повороте на восемьдесят градусов.
Он тоже смотрел на дорогу, указывая на юг, в том же направлении, что и "Мерседес".
Герхард повернулся к Шафран, и она увидела хищную ухмылку.
- Хорошо, - сказал он, - давай посмотрим, насколько быстра эта машина.
"Ягуар" помчался по дороге. Каждый раз, когда Герхард переключал передачу, Шафран чувствовала удар в спину, когда включался новый всплеск мощности. Спидометр в мгновение ока переместился с нуля до шестидесяти миль в час и продолжал двигаться, пока не перевалил за сотню. Герхард никогда не казался торопливым; его управление машиной было плавным и контролируемым.
Они догоняли свою добычу. Шафран видела красные огоньки задних фар "Мерседеса" Конрада и луч его фар на дороге впереди. Мерседес резко повернул направо и исчез.
- Это крутой поворот, где дорога поворачивает обратно к Атлантическому побережью, - сказала она. - Тебе нужно быть начеку.
Герхард подождал, пока очередь дойдет почти до них. Он затормозил намного позже, сильнее и на более короткое время, чем это сделала бы Шафран. Затем он снова начал ускоряться, даже когда он так сильно тянул машину за поворот, что они почти согнулись пополам.
"Ягуар" быстро набирал скорость, когда Шафран крикнула - " Притормози!", Чтобы ее было слышно сквозь рев двигателя и шум ветра.
Герхард посмотрел на нее, пожал плечами и сделал, как ему было сказано. И тут он понял.
Дорога впереди была пуста. Нигде не было света.
- ‘Они исчезли, - сказала Шафран.
***
Фон Меербах обдумал все возможные варианты маршрутов, ведущих прочь от его владений. Он знал, где можно найти возможность оторваться от преследователя. И один из них появился после поворота в заливе Смитсвинкель. Левый поворот вел на грунтовую дорогу, которая пересекала заповедник и вела к Кейп-Пойнту. Трасса была длиной более четырех миль, но фон Меербах не собирался спускаться по ней дальше, чем это было необходимо.
Он повернулся так быстро и резко, как только осмелился. "Мерседес" мотало из стороны в сторону, пока шины боролись за сцепление с пыльной, усыпанной галькой поверхностью. Франческа была застигнута врасплох. В машине не было ремней безопасности. Ее с силой швырнуло на плечо мужа, а затем снова отбросило к двери, ударив головой.
Боль от удара о ее сломанную челюсть была мучительной, вспышка агонии в ее голове была хуже, чем все, что она когда-либо знала. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что теперь у боли появился второй источник, потому что ее нос тоже страдал. Когда к старым ранам добавились новые, кровь хлынула ей в рот и потекла по задней стенке горла. Франческа заплакала. Она попыталась принюхаться. И ничего не произошло.
- Прекрати хныкать, - рявкнул Конрад, не замечая панического выражения, промелькнувшего на лице жены.
Он выключил фары. Его мысли были сосредоточены на том, чтобы довести машину до известной ему точки: небольшого поворота, проходящего за кустом, которого было бы более чем достаточно, чтобы спрятать черную машину ночью.
Он подождет, пока его преследователи пройдут мимо, затем прокрадется обратно на главную дорогу и направится
