Король ел привычно мало, только пробовал по маленькому кусочку от каждой смены блюд, но с удовольствием наблюдал, как насыщаются другие. К разочарованию Карла; Годослав, такой громадный рядом с ним, тоже не страдал излишним аппетитом.
— Друг мой, Алкуин, — поинтересовался монарх, — а что стало с нашим победителем состязаний бойцов на дубинках? Стоило бы пригласить сюда брата Феофана. Он смог бы подать пример другим гостям, если умеет так же много есть, как и пить. А, если судить по его, мягко говоря, объемному корпусу, так оно и есть в действительности.
— Увы, Ваше Величество, — с улыбкой опустил голову аббат, сидящий крайним слева от короля. — С нашим уважаемым другом произошла неприятная метаморфоза…
— Что за метаморфоза? — заинтересовался Карл.
— Теперь мне, Ваше Величество, уже не суждено решить ту сложную задачу, которой я посвятил несколько лет. Если вы помните, я мечтал понять, как брат Феофан умудряется выпивать больше, чем может в него вместиться. Мне не следовало оставлять его одного надолго.
— Так в чем все-таки дело? — Карл настаивал на подробностях.
— Дело это выглядит несколько странно, Ваше Величество. Вы изволили вручить победителю боя на дубинках целый воз с бочонками вина. Брат Феофан, поскольку не имеет собственного подворья, решил на время оставить воз во дворе трактира, где он остановился. А вот там произошло что-то непонятное. Он начал пробовать вино и несколько утомился то ли от этого занятия, то ли от самого турнира. Тут к нему подступили посетители заведения с вопросом о вкусе вина. Он разрешил им попробовать, а сам лег отдохнуть под одним из столов, где, как ему показалось, достаточно мягко. Впрочем, брат Феофан привык к истязаниям собственной плоти и весьма неприхотлив в поисках уюта. А когда проснулся и потребовал принести себе под стол вина, ему сообщили, что вино кончилось. Естественно было удивление прославленного бойца на дубинках. Ему казалось, что он не в состоянии выпить целый воз, а хозяин утверждал именно это. Я бы не поверил хозяину тоже, но уже не однажды убеждался, что брат Феофан способен творить чудеса. Однако жажда, вероятно, мучила нашего друга достаточно сильно, и он обиделся на хозяина и на посетителей. И начал, как говорят нехристи-саксы, крестить их дубинкой. Мне сообщили, что в трактире поломана вся мебель. Но это не от дубинки, а от живота нашего любезного и смирного, пока его не обидят, брата. Потом он выскочил на улицу, и тут ему подвернулся под горячую руку тот стрелец, что тоже стал победителем турнира. Но луком бить, как все мы понимаем, несподручно. А дубинкой вполне удобно. Стрелец монаха не тронул, а брат Феофан огрел стрельца прямо по лбу, что слегка возмутило спутника бод-рича, того высокого волхва, вы помните его, Ваше Величество. И вот этот волхв, не думая долго и не дожидаясь от нашего монаха удара и по своему лбу, сам огрел преподобного своим тяжелым посохом. После чего брат Феофан успокоился и надолго заснул. Надо думать, что у волхва в руках могучая сила, потому что до этого никому не удавалось с одного удара утихомирить такого славного бойца.
— Интересно, — усмехнулся король, — но где же здесь метаморфоза?
— А метаморфоза, Ваше Величество, заключается в том, что волхвы, насколько мне известно, обладают некоей магической силой. И эта магическая сила неведомым и непонятным лично мне образом подействовала на нашего любимого всеми монаха.
— Надеюсь, он хотя бы жив?
— Более того, Ваше Величество. Он не только жив, но еще и прекрасно грустен по той простой причине, что после удара совершенно перестал переносить запах вина.
— Как так? — не понял король.
— Очень просто, Ваше Величество. Когда брат Феофан пришел в себя, сердобольный трактирщик принес ему стаканчик из своих запасов. И брат Феофан не смог выпить ни глотка. Ему противен винный запах, и он уже второй день пьет только чистую воду и молится за спасение души злобного волхва, испортившего славному монаху всю оставшуюся жизнь.
Карл захохотал. Засмеялись и придворные. Даже те, кто сидел далеко и не слышал ни слова из рассказа аббата Ал-куина. А поскольку на обед было приглашено около пятисот человек, то хохот слышала, должно быть, вся округа и удивлялась.
— Брат Феофан должен быть счастлив, — сказал с улыбкой князь Годослав, — что так удачно расстался с волхвом Ставром. Это удается не всем. И лечение монаху пошло, как я понимаю, на пользу. Иногда Ставр лечит эффективно, но это не всем нравится.
И Годослав рассказал, как лечил волхв в лесу жалтоне-са датского короля. Это вызвало новый взрыв смеха.
— Кстати, ваш волхв легок на помине, — сказал Алкуин. — Если не ошибаюсь, именно он поднимается сюда по дороге. Конечно, это он. Другого человека такого роста я не встречал в округе.
— Очевидно, Ваше Величество, — поклонился Годослав, — мне пришло сообщение из княжества. Я оставил приказание передать мне новости, если они будут срочными. Разрешите мне на несколько минут покинуть вас…
— Пожалуйста, князь, — согласился Карл, — только не покидайте нас надолго. Мне весьма понравился ваш рассказ об эффективном лечении, но у меня возникли в связи с этим некоторые вопросы. Не откажитесь удовлетворить мое любопытство.
— Я непременно скоро вернусь, Ваше Величество. Годослав вышел из-за стола и направился по дороге навстречу Ставру.
— Гонец?
— Гонец, — даже всегда невозмутимый Ставр сиял.
— Сказывай.
— Полкан потопил треть датской армии. Потом они с Дражко ударили по остаткам с двух сторон. Но части данов — примерно около тысячи солдат — все же удалось бежать, а уже в Дании, по ту сторону границы, где они никак не ожидали опасности и устроились на привал, их нашел с пятью сотнями сотник Оскол с Буяна и довершил разгром.
— Он что, вошел за ними в Данию? — удивился Годос-лав. — Это будет пощечина Готфриду, который весьма дорожит своей территорией.
— Нет, княже. Оскол не за ними пошел. Как только дань! перешли нашу границу, Полкан по приказу князя-воеводы отправил эти пять сотен в Данию, чтобы пожечь там все приграничные поселения. А потом Оскол должен был ударить по наступающему полку. Только он ударил уже по отступающему.
— Хорошие вести. У меня есть веские аргументы для разговора с королем. Он, кстати, просил меня не задерживаться. Так что я пойду…
— Вы получили интересные известия из дома, князь? — встретил король Годослава прямым вопросом. Всем, в том числе и Годославу, стало очевидно, насколько Карл интересуется делами бодричей. Карл никогда не задавал вопросов из праздного любопытства.
— Да, Ваше Величество. Некоторые мои бояре проявили отвратительное упрямство и повели себя неподобающим образом, — объяснил князь, садясь на свое место.
