– Не смейте так говорить! – рассердилась Комарго.
– А я был бы не прочь увидеть этого Рыцаря Курятника! – вскричал Ликсен. – Потому что, если память мне не изменяет, он пятнадцать лет назад обокрал отель моей милой тетушки и теперь мог бы рассказать мне подробности.
– Неужели он ограбил отель княгини де Мезан?
– Да.
– Это истинная правда! – вставил Ришелье смеясь.
– В самом деле, любезный герцог, вы должны это знать: вы были у моей тетушки в тот вечер.
– Я провел вечер в ее ложе в опере, и мы вернулись вместе в отель – княгиня де Мезан, я и Рыцарь Курятника. Только я уехал после ужина, а счастливец Рыцарь ночевал в отеле.
– Что вы нам рассказываете? – смеясь сказала Дюме-
ниль.
– Я вам рассказываю то, что было.
– Как? – спросил аббат де Берни. – Вы вернулись из оперы с Рыцарем Курятника и княгиней?
– Да, одна карета привезла нас всех троих.
– Вот это мило! – воскликнул герцог де Ришелье.
– Рыцарь Курятника редко ходит пешком, – заметил Таванн.
– Он слишком знатен для этого, – вставил аббат.
– И вы вернулись все трое в одной карете? – спросила Госсен.
– В карете? Нет.
– Объясните же нам эту загадку, – сказал герцог де Бриссак.
– Мы с княгиней сидели в карете. Рыцарь же привязал себя к рессорам кожаными ремнями и таким образом въехал в отель, так что его въезд не был замечен швейцаром.
– А уж этого цербера нелегко обмануть! – вскричал Ликсен.
– Ну а потом что случилось? – спросила Комарго.
– Надо полагать, – продолжал Ришелье, – Рыцарь ждал в этом мучительном положении, пока все в конюшне лягут спать. Тогда он забрался в главный корпус здания, вошел в комнату княгини, не разбудив ее прислуги, и, без шума взломав замок бюро, вынул тысячу луидоров и большой портфель.
– А потом? – спросили дамы, заинтригованные рассказом герцога.
– Потом он ушел.
– Каким образом?
– По крыше. Он пролез в окно прачечной, находящейся на чердаке, и спустился по простыне.
– И ничего не заметили? – спросила Госсен.
– Решительно ничего. Пропажу обнаружили только на другой день, – отвечал князь, – и то тетушка отперла бюро уже после того, как Рыцарь уведомил ее о своей проделке.
– Это уже чересчур! – вскричала Кино, расхохотавшись. – Рыцарь Курятника уведомил вашу тетушку, что он ее обокрал?
– Да. На другой день он ей отослал ее портфель, даже не вынув из него облигаций.
– И при этом в портфеле, – прибавил Ришелье, – было письмо, подписанное его именем. Негодяй просил княгиню принять обратно портфель и его нижайшие извинения.
– Он называет себя Рыцарем, следовательно, он дворянин? – спросила Кино.
– Кажется.
– Это не должно вас удивлять, – ответил Таванн, – я уже говорил вам, что он дворянин.
– Самое оригинальное – достойный Рыцарь Курятника заметил очень вежливо в своем послании, что если бы он знал, как мало найдет в бюро, то не стал бы беспокоиться.
– Ах, как это мило! – воскликнула Дюмениль. – Он заканчивал письмо, выражая сожаление, что лишил такой ничтожной суммы такую знатную даму, которой, если понадобится, будет очень рад дать взаймы вдвое больше.
– Он осмелился это написать?! – возмутилась Софи.
– Все как есть!
– Он очень остроумен, – сказал Таванн, который, казалось, был в восторге, – да, как я сожалею, что не мог привести его сегодня!
– Неужели в самом деле вы его знаете? – спросила Сале.
– Конечно, я имею честь быть с ним знаком.
Со всех сторон раздались насмешливые восклицания.
– Послушать вас, представишь, что это карнавал, – сказала Кино.
– Однако я не шучу, – вновь подтвердил Таванн.
– Ты утверждаешь, что он твой друг? – заметил Ришелье.
– Я это говорю потому, что это правда.
– Вы – друг Рыцаря Курятника? – переспросил Брис-
сак.
– Друг, и к тому же многим ему обязанный, – кивнул Таванн. – Рыцарь оказал мне одну из тех редких услуг, которых никогда не забывают!
– Таванн, вы насмехаетесь над нами!
– Таванн, ты нахально шутишь!
– Ты должен объясниться!
И вопросы посыпались со всех сторон.
– Позвольте, – поднялся Таванн. – Вот что Рыцарь Курятника сделал для меня. В продолжение шести часов он два раза спас мне жизнь: он убил троих человек, которые пытались убить меня; он велел отвезти за пятьдесят лье моего опекуна, который очень меня стеснял, и бросил на ветер сто тысяч экю для того, чтобы женщина, которую я обожал и с которой я никогда не говорил, протянула мне руки и сказала: «Благодарю!» Рыцарь Курятника сделал все это в одно утро. Скажите, милостивые государыни и милостивые государи, много ли вы знаете таких преданных друзей, которые были бы способны на такие поступки?
Собеседники переглянулись с выражением очевидного сомнения. Было ясно, что каждый из присутствовавших считал это просто шуткой. Но лицо Таванна было серьезно.
– Уверяю вас, – продолжал он, – я говорю вам чистую правду.
– Честное слово? – спросила Кино, пристально глядя на виконта.
– Честное слово! Рыцарь Курятника действительно оказал мне ту важную услугу, о которой я вам рассказал.
– Как это странно! – недоумевал князь Ликсен.
– Расскажите нам подробно об этом происшествии! – попросила Комарго.
– К несчастью, я не могу этого сделать.
– Почему? – спросил аббат де Берни.
– Потому что в этом деле есть тайна, которую я обязан сохранять.
– Почему же? – настаивал Ришелье.
– Потому что та минута, когда я смогу ее раскрыть, еще не настала.
– А настанет ли она? – спросила Дюмениль.
– Настанет. Года через два, уж никак не позже.
– Через два года! Как долго!
– Может быть, и раньше.
Все собеседники опять переглянулись.
– Таванн говорит серьезно, очень серьезно, – сказал Бриссак.
– Вы говорили правду о сегодняшней вашей встрече с Рыцарем Курятника? – спросила Катерин Госсен.
– Я вам уже рассказал, что встретил его, – отвечал Та-
ванн.
– И вы привезли бы его сюда? – спросила Комарго.
– Да.
– Под его именем?
– Конечно.
– О, это невозможно!
– Мне хотелось бы его увидеть! – сказала Кино.
– Я не говорил, что вы его не увидите, – возразил Таванн.
VII Ужин
За словами виконта последовало молчание. Вдруг Бриссак, Ришелье и Ликсен весело расхохотались.
– Чтобы узнать поточнее, придет ли твой друг, Таванн, – сказал Ришелье, – тебе бы следовало сходить за ним.
– Я пошел бы, если бы знал, где его найти, – спокойно отвечал Таванн.
– Да не из его ли вы шайки? – подзадорил князь Лик-
сен.
– Господа! – обратился к присутствующим Креки. – Я предлагаю вам забавную встречу!
