А очередная моя идея касалась снова пулемета. Ведь что греха таить, «Кипчак» был по своей сути эрзацем, этаким уродским недокрупняком, тяжеленным, малоподвижным и не слишком эффективным. А новый винтовочный патрон позволял сконструировать что-то в классе «ротного пулемета». Конечно, наш боеприпас и, что самое главное, порох накладывали массу ограничений на возможности автоматики. Пришлось крепко подумать. Конструкция переделывалась несколько раз, выдвигались и отбрасывались идеи, пробовались разные решения. Перерыв на новогодние праздники, которые мы по традиции отмечали в Вихрях, заставил меня отключиться от этих проблем на некоторое время, чтобы вернуться к ним на свежую голову. И это помогло.
А после приезда в Долину пришлось еще поздравить Ронана, его с моей подачи утвердили в должности главного мастера экспериментально-механического цеха. Экзамен на эту должность он сдал весьма своеобразный, получив задание скопировать мою старушку «Итаку» и наладить ее серийное производство. За полгода справился мужик блестяще. Конечно, без консультаций у меня не обошлось, но это не умаляет его заслуги. Всеслав доволен остался, охотники тоже иногда ружбайкой интересуются. Назначение, разумеется, не обошлось без веселых посиделок «У Кемпбеллов». А моим помощником в мастерской неожиданно стал Брюс. Парень успешно освоил навыки слесаря, учился работать на станках. Вот с ним мы и сделали новый пулемет.
Первый образец был отстрелян в середине января. Потом доработан и испытан еще несколько раз. Когда я завалился на очередное заседание совета, держа на плече завернутый в мешковину пулемет, Всеслав ехидно прокомментировал: «Ну вот, Динго опять какую-то пушку припер». В развернутом виде изделие вызвало шуточки на тему «ПКМ» на стероидах». Действительно, он слегка напоминал несколько раздавшийся в размерах пулемет Калашникова, но только внешне. Конструкция же была совершенно иной.
– Ну, показывай, что ты тут натворил, – потребовал Кобра, когда мы закончили обсуждать основные вопросы собрания. – Неужели получилось справиться с проблемой, про которую ты нам все уши прожужжал.
– Нет, разумеется, – усмехнулся я, – с забиванием газоотводной автоматики продуктами сгорания селитряно-пикринового пороха справиться не получалось, это обходной вариант. У этого пулемета механика с коротким ходом ствола в отличие от «пэ-ка-эма».
– Тогда зачем же у него трубка снизу, если там не газоотвод?
– А в ней пружина возврата ствола засунута, ну и сошки к чему-то надо было прикрутить. Смотрите, – я откинул крышку с механизмом лентоподачи, – берем за рукоятку на стволе, тянем на себя, одновременно отжимаем замыкатель, вот ствол, вот пружина. – Раскладываю детали на столе. – Теперь извлекаем ось и снимаем крышку. Дальше вынимаем шток возвратно-боевой пружины и сам затвор. Теперь затворная рама и ускоритель. Разница, как видите, налицо.
– Теперь демонстрирую работу автоматики. – Я снова собрал пулемет. – Ствол с затворной рамой откатывается назад, при этом ускоритель отодвигает ударник за пределы затвора, поднимая хвостовую часть затвора и отталкивая его. Рама упирается в демпфер и останавливается, ее фиксирует ускоритель, стоящий в вертикальном положении. Затвор продолжает движение, извлекая гильзу из патронника и новый патрон из ленты. Гильза отражается вниз. В конце хода патрон опускается на линию подачи. Ударник, воздействуя своими упорами с ответными выступами затвора, также отводится назад вместе с ним. Далее затвор, если он не удерживается шепталом спускового механизма, досылает патрон в патронник, отклоняя вперед ускоритель. Затворная рама возвращается в переднее положение. Ускоритель перекашивает хвостовую часть затвора вниз, обеспечивая жесткое сцепление его с рамой. При этом упоры ударника прекращают удерживаться выступами на затворе, он движется вперед, происходит накол капсюля и выстрел. Цикл автоматики повторяется.
– Ого! И это работает? – удивился Кобра.
– Работает, Викторыч, не сомневайся. Только стволы меняй после каждых двух сотен.
– А лента какая?
– Холщовая, по типу «максимовской», – открываю коробку. – Пришлось повозиться, пока добились стабильной работы с рук, без перекосов ленты. Зато можно коробку пристегнуть, как и у «пэ-ка-эма». Маленькая коробка – девяносто, большая – двести пятьдесят, все по-взрослому.
– А вес какой? – поинтересовался Всеслав.
– Тринадцать кило сам пулемет, шестнадцать с половиной с «девяностой» лентой. Да, у короткой каждое тридцатое звено сделано из металла, разъемное, так что бегать с ним вполне можно, если не устанешь, под ногами ничего не болтается.
– Да, тяжеловатый агрегат.
– Ну, что имеем. И калибр большой, и стали у нас не совсем те.
– Цельнометаллическую ленту сделать не получилось?
– Не, там и звенья-то получаются дороже, чем вся лента с патронами, – сталь требуется пружинная, очень качественная, а ее мало.
– А как насчет станка?
– Пока не сделали, но это не проблема. Есть адаптер под станок от «Кипчака», хотя тот слишком тяжел и могуч. Будем делать штатный, получится легче раза в два.
– Так делайте, – кивнул Кобра. – А пулемет мы берем. Испытаем по полной. Их у вас сколько?
– Пока два. Второй в Долине народ осваивает. Пусть тоже «детские болезни» вылавливают.
– Хорошо, ориентировочно до июня погоняем, но надо еще несколько штук, а вы готовьте производство. С патронами как?
– Пятнадцать тысяч привез. Ленты по четыре больших и маленьких. Я планировал пробную партию на пять-шесть экземпляров, так что сделаем еще.
Естественно, недостатков у пулемета всплыло изрядно. Большую часть удалось устранить, но некоторые так и остались, будучи врожденными особенностями примененной схемы. В частности, нельзя было вести огонь с рук, держась за рукоятку ствола, которая двигалась вместе с ним. Работа автоматики нарушалось, и удар по кисти ощущался не слабый. Окончательно доведенный пулемет был принят на вооружение летом 96-го под индексом М602, правда, чаще его называли РП-96 – «ротный пулемет образца 1796 года». Второе, шутливое, прозвище досталось от Курбаши: «ПКМ» на стероидах».
Глава четвертая
Зрелищами сыт не будешь…
Война – войной, а обед по расписанию!
Солдатская аксиомаНачало августа 1796 года
Ирина
По дороге в оптическую мастерскую зашла я на телеграф, надо было отправить заявку Елене на некоторые химреактивы. С варкой оптического стекла не все ладилось, никак не получалось добиться выхода стабильных партий продукции.
Здороваюсь. В ответ получаю: «Buenos días, сеньора!» от пожилой испанки донны Розы (ну да, почти как в том фильме! Только фамилия у нее не Альвадорец, но тоже похожая – Альварес), одной из первых решившейся освоить новую специальность еще в Форте. И дружный хор детских голосков:
