1
Далеко за Янтарным лесом, у подножья горы, которую за её форму называли Медвежьей, простиралось королевство Алфен. Тамошние правители никогда не вели захватнических войн, поэтому площадь королевство занимало небольшую, зато люди там жили самые счастливые.
В лесах водились олени, дикие кабаны и глухари, реки полнились рыбой, поля голубели цветом льна. Кузнецы ковали лишь садовые инструменты, подковы да ободы для бочек, в которых настаивали вино с виноградников Медвежьей горы. Игристые напитки разливали по тавернам, где солдаты королевского гарнизона (за неимением иных забот) гуляли, играли в кости и нескладно ухаживали за девушками с помощью щипков и шлепков.
Правил Алфеном молодой король Флориан: правил не по годам мудро, за что был любим и почитаем подданными. Даже слухи и пересуды – жужжание двора, голос городов – получались какими-то необидными. Нынешней весной, например, обсуждали цвет платья, в котором королева Грета вышла к завтраку, или цветы в её золотых косах. А прошлым летом все гадали, как назовут новорожденных двойняшек. После недолгих раздумий мальчика, наследника трона Алфена, назвали в Тедериком в честь деда, а девочку – Софи.
Наверное, читатель уже запутался: приключение ещё не началось, а прозвучало уже так много имён. Что ж, их можно смело прятать на самое дно мешка памяти, ведь у нашей истории будут совсем другие главные герои.
– А как тебе во-он та? – Флориан указал на дальний конец стола. Неподобающий жест он умело замаскировал комбинацией других: одёрнул кружевной манжет, наполнил бокал королевы вином (не до краёв, конечно), поцеловал её руку, а на обратном пути зачерпнул посеребренным половником немного фасолевого супа.
– Хм.
– Да ты взгляни получше. Глаза ясные, губы сочные, алые, волосы – шёлк на плечи ниспадает…
– Взгляд у неё пустой, губы надменно поджаты, а причёска… так и быть, тут соглашусь с тобой, локоны дивной красоты. Но ты поосторожнее с похвалами, дорогой кузен, не то Грета услышит и огреет тебя ночью подушкой.
Сокрушённо вздохнув, Флориан отодвинул от себя тарелку. Он с удовольствием отведал бы ещё дымящихся каштанов, которые разносили поварята, да и кроличье рагу источало дивный аромат, но хороший король в последнюю очередь думает, как наполнить желудок.
– А как тебе принцесса Лотта из Нильсина? Я слышал, она виртуозно играет на арфе!
– Важнейшее качество для хорошей жены.
– Хотя бы пригласи её на танец.
Принц Клаус понуро опустил голову. Зимой ему исполнилось восемнадцать, и все вокруг вдруг озаботились срочной женитьбой королевского кузена. Вместо карты звёздного неба Флориан заставлял его рассматривать портреты принцесс, вместо военного дела его обучали танцам и науке о комплиментах. Но холода отступили, вишнёвый цвет почти облетел, а женить Клауса так и не удалось. Тогда первый министр Хелфрид (будь он трижды околдован и русалкой поцелован!) посоветовал позвать одну-другую принцессу в гости.
Будто колдовство какое-то приключилось. Флориан клялся своей короной, что разослал всего парочку приглашений: два или три, пять едва получится, десять – если щедро округлить. Может, Грета от себя несколько черканула, но стоит ли об этом упоминать? В общей сложности и двух дюжин не наберётся. Правда или нет, а в Алфен потянулись принцессы: из соседних королевств, чужедальних и даже тех, что у самого края света лежат. Вот уже который день королевский дворец гудел, точно улей. Слуги выбивали перины, утюжили платья и начищали туфельки, повара варили суп, затем чистили кастрюли, чтобы варить в них новый суп, а музыканты меняли лопнувшие струны. Бесконечное веселье, от которого у всех кругом шла голова.
– Я бы обратил внимание на Фиренцу. – Первый министр, который сидел слева от Клауса, поддакивал королю, который сидел справа.
«Вот сам и обрати», – подумал Клаус, но вслух вежливо поинтересовался:
– Напомни, будь добр, как она выглядит.
Хелфрид грацией короля не обладал, поэтому просто выпятил острый подбородок в направлении вышеупомянутой девушки. Принцесса Фиренца разделывала перепёлку. Почувствовав на себе внимание потенциального жениха, она тотчас совершила манипуляции, описанные в журнале «Как очаровать принца за три дня»: кроткий взгляд из-под полуопущенных ресниц, локон за ухо, глубокий вздох, улыбка и нежный румянец на щеках. Да, Фиренца умела менять цвет лица по своему желанию, а что тут сложного?
– Довольно мила, – сказал Клаус. Впрочем, отвернувшись, он тут же забыл, как выглядел этот очередной экземпляр принцессы.
Три перемены блюд, два круга танцев и одно торжественное исполнение гимна спустя гости начали расходиться. Оказавшись у себя, Клаус выдохнул с облегчением. Он сменил нарядный костюм на удобную куртку, вычесал пудру из волос и быстро соорудил из подушек имитацию спящего себя.
Скоро в коридорах стихли последние шорохи. Клаус вышел из спальни и по короткому пути – мимо библиотеки, через оранжерею светлячков, сквозь винный погреб – добрался до тайного хода из дворца. Ещё мальчишками они с Флорианом любили без спросу улизнуть в город, поэтому выучили все лазейки, а потом дорогой кузен стал скучным королём и всё позабыл. Ну ничего, теперь это было Клаусу только на руку.
Когда во дворце засыпают, в городе только начинается жизнь. Зажигаются огни, таверны приглашают гостей. Местные ведьмы вешают на двери венки: увидишь папоротник – ищи тут амулеты на счастье и богатство, а если венок с цветками гибискуса, то за такой дверью можно купить приворотное зелье (штука сомнительная, плохо изученная и в принципе обществом порицаемая).
Клауса все эти развлечения не интересовали. Он припустил и скоро оказался на рыночной площади. Торговля прекратилась, лавочники складывали товар и подсчитывали прибыль за день. Пробежав несколько рядов, Клаус остановился у лотка, где торговали фонариками. Он запыхался немного, торопился.
– Хозяйка уже собрала выручку, так что я больше ничего не продам. – Девушка за прилавком смерила его придирчивым взглядом.
– А вот так? – Клаус положил на стойку букетик из незабудок.
– А так – тем более.
Взмахнув рыжей косой, девушка отвернулась и принялась вытирать пыль со стеллажей. Срочное занятие, как же! Клаус усмехнулся, осмотрелся по сторонам – никого. Он перепрыгнул через прилавок и, оказавшись с другой стороны, торопливо запер ставни.
Горел всего один оранжевый фонарик.
– Здравствуй, Ровена.
Она позволила обнять себя за талию, развернуть, поцеловать – правда, пока в плотно сомкнутые губы.
– Тебя ещё не женили? – Вопрос прозвучал чуть менее сурово, чем приветствие.
– Я сопротивляюсь изо всех сил.
– Совести у тебя нет! – Ровена пригладила его волосы, которые растрепались от бега. Ладони там, на его шее, и оставила. – Попробуй всех этих принцесс с мамками, няньками и братьями прокорми. Наш славный король скоро всё золото из казны на гостей истратит, а ты всё никак невесту себе не выберешь.
– Твои глаза даже ярче тех голубых незабудок, что я принёс, – ответил Клаус.
– Знаю, ты каждый день мне их носишь, – проворчала Ровена.
– Я давно выбрал себе невесту.
В этот раз она охотнее позволила себя
