Он решительно взял у нее «сундук» и, растянув зубы в нечто, напоминающее улыбку, подошел к краю обрыва.
Как в замедленной съемке, Джоан увидела поплывшую вверх руку, затем, насколько позволяла тяжесть набитого до отказа чемодана, взмах и… Все ее вещи, заключенные в серый пластиковый корпус, полетели в пропасть.
— Ну ладно, — даже не посмотрев вслед ненужному хламу, сказал Джек. — А теперь будем идти по-настоящему.
Джоан понимала, что она сейчас в его власти, что только он может вывести ее отсюда; что Элейн грозит опасность, если она не поспешит на помощь! Все это девушка понимала, но гнев, захлестнувший ее, был сильнее всех трезвых доводов рассудка. Она подскочила к этому негодяю, трясясь от ярости.
— Вы… — задыхаясь, начала Джоан, глубоко засунув руку в карман, чтобы не залепить кулаком по ухмыляющейся физиономии. — Вы…
Закончить она не успела — тонкие каблуки срезали кусок глины, размокшей под дождем, и Джоан ухнула вниз, не успев даже пискнуть, и поехала по ложбине, вымытой грязевым потоком, со скоростью гоночной машины.
— О, черт! — Она умудрилась свалиться! Джек взмахнул руками, и напрасно. Пласт, на котором он стоял, не выдержал этого резкого движения, и мужчина, кувыркаясь, отправился вслед за девушкой.
Сколько раз пыталась потом Джоан вспомнить злополучный полет, это не удалось ей ни разу. Мелькали какие-то обрывки, куски, не складываясь в общую картину.
… Ноги, руки, туловище и голова существовали отдельно. Липкая грязь окутала все тело, не давая открыть глаза. Огромные листья папоротника и банановые заросли, которыми был укрыт весь склон, больно хлестали лицо. Ее пару раз перевернуло, юбка оказалась выше пояса. Несколько смягчало удары пальто. Раздувшееся от воды, оно напоминало большую подушку, Она цеплялась за любой корень, попадавшийся на пути. «Конец!» — мелькнуло в голове девушки, но в этот момент, пролетев еще пару метров и перевернувшись в воздухе, она шлепнулась в огромную лужу, которая образовалась у последнего шестифутового трамплина. Ноги и руки раскинулись в стороны.
Джоан сидела, хватая воздух открытым ртом, как рыба, заброшенная на берег. Она упиралась ладонями в зыбкое дно лужи, поддерживая тело над колышущейся черной массой. Дрожащие ноги не слушались ее, и она никак не могла подтянуть их к себе, чтобы встать. Девушка тихонько скулила.
Уууух! Какое-то бревно врезалось в нее, чуть не разорвав пополам. Голова дернулась, и Джоан задохнулась от боли. Разлепив глаза, она увидела торчащий между ногами рюкзак, который стал постепенно отползать. ***
Джек влетел во что-то мягкое и замер. «Жив», — мелькнуло в голове. Он осторожно приподнялся и увидел справа и слева от лица ноги.
«Недурственно приземлился», — подумал он и решил разглядеть их получше.
Боже мой, что это были за ноги! Длинные, белые, несмотря а грязь, стекающую в лужу, и.., мягкие. Они спасли его голову, которая могла врезаться и в какую-нибудь корягу. Они казались прекрасными.
«…Лучшие ноги Нью-Йорка», — говаривала Глория в той далекой жизни.
— О-о-о! — громко закричал Джек, не очень торопясь выбраться из этого плена. — Йох-ху-ууу! — чуть отклонившись назад, он посмотрел в мокрое грязное лицо девушки и расхохотался.
— О, черт возьми! Вот это прокатились! Какое прекрасное утро сегодня!
Джоан не разделяла его восторга. Все еще сидя в луже, она растерянно моргала, абсолютно не представляя себе, как же выбраться из идиотского положения. Хохот этого жеребца оскорбил ее. Но тут он что-то сказал, и девушке послышалась тревога в его голосе.
— С вами все в порядке?
Она попыталась осмотреть себя. Рукав пальто был разорван, как выглядела юбка, будет видно потом.
— Вы не ранены?
Джоан отрицательно замотала головой, едва сдерживая рыдания. Наконец он догадался освободить ее, привстав на колени.
— В чем дело? Или у вас язык парализовало? — Нет, — выдохнула она, вытирая лицо мокрыми ладонями.
— Замечательно, — Джек встал. — Как вас зовут?
— Я — Джоан Уайлдер, — дрожащим голосом произнесла девушка с гордостью, рассчитывая, что он должен упасть на колени при звуке знаменитого имени.
— Джоан Уайлдер! — в его устах это прозвучало, как «сковородка» или «веник», Джек протянул руку и пожал дрожащую грязную ладошку «лучшей романистки года», которая все еще продолжала сидеть в грязи. — Добро пожаловать в Колумбию!
Наконец-то он вытащил ее из лужи и ободряюще похлопал по плечу. И если бы не правая рука, которую он все еще продолжал трясти в своей клешне, Джоан от этого знака внимания снова бы рухнула в грязь.
***
Айро сидел на яхте за столиком напротив Элейн, развлекал ее разговором и маленькой кисточкой снимал пыль с зубов статуэтки крокодила. Это была его страсть — острые «зубки», которые могли перемолоть все, что угодно.
Телефонный звонок прервал его рассказ об убийстве Эдуарде. Слуга принес аппарат и поставил на столик.
— Денер.
***
Ральф, улучив минуту, когда в караульной комнате никого не было, взял телефон со стойки и набрал номер. Трубку подняли почти сразу.
— Денер, — услышал толстяк и уже собрался было разразиться градом ругательств, как вдруг дверь открылась, и в комнату, окутанный клубами сигарного дыма, вплыл Золо.
Ральф резко повернулся к нему спиной и, втянув голову в плечи, преувеличенно радостно заорал:
— О, здравствуй, мама! — он отошел к окну, чувствуя затылком взгляд.
— Это я — Эрви!
— Ну ты, урод, где ты! — бодро рявкнул Айро, не понимая, сколько можно шляться. Всего-то дела на час!
— Все в порядке, мама… Почему я тебе не звоню…..Золо, окинув толстяка подозрительным взглядом, вышел, но зато появился солдат, которому потребовался карабин.
— Скажи, в чем дело! — надрывался Айро. Солдат безразлично выудил из стойки карабин, проверил затвор и, наконец, ушел.
Толстяку захотелось перекреститься.
— Ну, как всегда, огромные неприятности из-за тебя, — зашипел он в трубку, опасаясь, что сейчас войдет кто-нибудь еще и обязательно все услышит. — Прежде всего, эта дура села не на тот автобус. А теперь я торчу здесь, непонятно где, в каких-то бараках или казармах, где идет мобилизация.
За окном подъезжали и отъезжали машины. Военные бегали, будто уже началась война. Ральф увидел, как Золо подошел к какому-то «джипу» и отдал распоряжение вытянувшемуся по стойке «смирно» офицеру, который тут же куда-то укатил.
— Они знают, кто ты? — испуганно спросил Айро.
— А как же! Я же всем здесь представляюсь! Каждому полицейскому! Идиот. Да, и еще одна мелочь, двоюродный братец. Знаешь, кто здесь вместе со мной?
— Золо!
Ральф представил вытянувшуюся физиономию брата, сплюнул и передернулся, как будто увидел лягушку.
