опять валяешься в траве, - прозвучал ворчливый голос, и д Экарт тяжко вздохнул, усилием воли выдергивая свое сознание из ласковых волн и впихивая в расслабленное тело.
-И тебе привет, Лист, - буркнул он. – Что-то случилось?
-Как сказать, брат, как сказать…
Листом оказался тот самый мальчишка, совсем недавно выбравшийся из Города Семи Фонтанов, по пути отдавивший ноги приличному количеству жаждущих как выйти, так и войти в благословенный Триадой град. Сейчас он стал как будто старше, мало чем напоминая того сорванца. Жилет и рубаха давно покинули его плечи, перебравшись в котомку, загорелые плечи покрывали грязноватые потеки – а что вы хотели? Пыль, жара, почти день по бездорожью…
-Жрать хочу, - буднично сообщил мальчишка. - Вставай, сиятельство, хватит траву мять.
-Как ты меня нашел? – спросил д Экарт, между делом размышляя – наподдать родственнику, или ладно, обойдется.
Мальчишка фыркнул, кивая в сторону коня, который к этому времени уже не пасся, а просто стоял над крошечным родничком, из которого струился тоненький ручеек, торопясь куда-то на восток. Туда, где за густым перелеском серебрилось озеро.
- Если Фарез пасется в степи оседланным и без своего гарема – значит, его хозяин валяется где-то в траве, - сказал он, помогая родственнику подняться. – А если он пасется спокойно – значит, его хозяин всё еще жив и даже здоров.
-Логично, - согласился д Экарт, с сомнением оглядывая свой костюм. Потом махнул рукой, решив, что чисткой можно заняться и позже.
И едва устоял на ногах от дружеского тычка бархатным храпом. Фарез прискакал, приняв взмах за призыв.
Сейчас стало видно, что эти двое действительно родня. Читалось это и облике, и в жестах, и в том неуловимом ореоле, что окружает любое живое существо. Они одинаково улыбались, хмурились, скептически кривили губы, пожимали плечами.
И даже одинаково хватались за кинжал при случае.
Разнился лишь цвет глаз. У Листа они были темно-карими, почти черными, у д Экарта густо-синими.
Кто-то, конечно, мог бы указать на разницу в телосложении. Если д Экарт был широкоплеч, имел узкие бедра, хорошо развитую мускулатуру – что, впрочем, скрадывал удачно пошитый костюм, то Лист был узкоплечим и тощим. Впрочем, этот недостаток легко исправлялся тренировками и возрастом. Д Эка
рту было около тридцати, он успел развить нужное и заматереть, тогда как Листу недавно исполнилось восемнадцать. У него всё еще было впереди.
- Домой? –хлопнув коня по шее, спросил д Экарт. Лист кивнул. –Хватайся за стремя.
-Издеваешься? Я с утра отмахал шесть верст по буеракам. Потом еще три напетлял по степи, пока нашел тебя.
-Слабак, - ласково ткнул его в плечо д Экарт. –Ладно, прогуляемся.
И они пошли неторопливо. Жеребец, позвякивая сбруей, топал следом, время от времени тычась в их спины, требуя угощения. И если хозяин отмахивался, то Лист безропотно протягивал на раскрытой ладони то яблоко, то грушу, то кусочек желтоватого сахара. Морковку Фарез за лакомство не признавал.
Дом встретил их привычной суетой и перебранкой слуг.
Фарез, с шумом обнюхав Листа – от котомки на плече до самого последнего кармана на широких штанах, пренебрежительно фыркнул и вальяжной походкой отправился в собственные хоромы, в просторечии именуемые конюшней.
Молодые люди неторопливо отправились дальше. В дом.
Дом был невелик. Два этажа, крыша, крытая черепицей веселого красно-оранжевого цвета. Большие светлые окна, широкий балкон вокруг всего второго этажа. По летнему времени балкон полон зелени. Она вьется по стенам, струится вниз, шелестит листвой и благоухает ароматами цветов. Кажется, какой-то волшебник перенес сюда клочок таинственных садов давно пропавшего народа.
Об этом народе рассказывали сказки. Будто бы на заре времен, когда людей даже в проектах Великой Триады не было, из солнечных лучей, дождевых капель, теплого дыхания воздуха, упавшего с дерева листочка упавших в жарко горевший костер, родилось… или всё же, родился…
Тут рассказчики, как правило, переводили речь на красивости и условности. В самом деле, как такое может быть, чтобы в огне что-то зародилось, кроме пепла. Кто-то приводил в пример расплав. Золота или серебра, или вовсе железа. Дескать, руда плавится, не сгорая. Так почему бы в божественном тигле не расплавить лучи, листья, ветер и кусочек земли. Откуда земля –спросите вы. Оттуда же, откуда и все остальное. Может, ветер пыль принес, может, листок в грязи запачкался, пока по земле кружился.
Родился удивительный… нет, всё же родилось удивительное существо. Безволосое, то есть, абсолютно лысое.
Великая Триада –кстати, а почему триада, если их было по разным подсчетам от трех до почти десятка? Впрочем, неважно.
Великая Триада приняла в теплые ладони беспомощное существо, и принялась одарять.
Вода дала существу роскошные волосы и помогла прозреть. Земля поправил неказистую внешность, вылепив удивительно прекрасное лицо. Поправил недочеты в строении тела, создав идеал красоты. Древо внес свою лепту, наградив существо талантом чувствовать все живое. Особенно растения. Которые тут же сбросились «на бедность», чтобы принарядить новорожденное существо. Травы создали невероятно прекрасные ткани, деревья подарили сначала колыбель, а после, сплетясь ветвями, образовали жилище. Они же и накормили существо, мгновенно вырастив на своих ветвях диковинные ягоды и плоды.
Металл дал существу крепкий стержень, дабы оно не ломалось и не падало при движении.
Огонь, полюбовавшись на получившееся, обнял существо горячими лепестками, сплавил воедино все дары, а воздух, охладив разгоряченное тело, вдохнул в создание жизнь и разум.
Все это, конечно же, не имеет под собой никаких научных оснований. Так оно было, или не так, а как-то иначе – не имеет никакого значения. Главным было то, что существо со временем размножилось. Как именно – тоже никто не знает. (Кто знает – тот молчит). Как-то. Стало их много. И все они были нечеловечески прекрасны.
Об этих существах многое еще говорят. А еще больше – молчат. Все легенды и сказки схожи в одном: были. Долгое время проживали, создавая прекрасные Леса и Сады. А также управляли дикими и домашними животными. Оберегали, совершенствовали. Одним словом – творили Прекрасное. Потом исчезли. в одних сказках говорилось, что возгордились своими достоинствами, возомнили себя равными Триаде. Сочли всех остальных грязью под своими ногами. Принялись унижать и требовать поклонения и почитания. Великая Триада на это рассердилась и уничтожила гордецов.
По другим легендам, возгордившихся Триада выселила за Пределы Мира, превратив их в Вечных Странников. Те, кто возгордился не сильно, вынуждены были смешать кровь
