Здесь вспоминается выражение: пьянка пьянке рознь. Таким отщепенцам уже ничто на белом свете не поможет, пьянка ради пьянства — никем никогда не приветствовалась: ни авторитет не поддержит, ни дела не спасет. Потому такое поведение всегда осуждалось на Руси.
Мы просто привели факт: к сожалению, и такое бывает…
Литва, Паневежес
Славное было время. Страна ещё не развалилась на отдельные государства, ещё не входила в СНГ, а была единой и казалась неделимой. В то время Елецкий завод «Эльта» соревновался с литовским заводом «Электрон». Соревнование носило дружеский характер.
Помню, когда наша елецкая делегация прибыла в литовский город Паневежес, гостеприимные хозяева, не давая нам опомниться с дороги, повезли нас — небольшую группу — как они выразились, «на завтрак». Автобус быстро выехал за пределы города и, свернув на просёлочную дорогу, помчался в сторону леса.
Нам казалось, что хозяева что-то перепутали. И вместо завтрака решили показать нам какой-нибудь старинный полуразрушенный замок князей Гедеминасов. Уж слишком долго ехали мы, и, когда стемнело, автобус стал медленно углубляться в лес. Терпению нашему, казалось, подошёл конец, но что-то яркое мелькнуло за поворотом, и литовцы предложили нам выйти из автобуса и пройтись пешком по осеннему лесу.
Пройдя метров двести, мы замедлили движение. Тут, наверное, любой бы остановился, раскрыв рот от изумления. Впереди, справа и слева от дороги вспыхнули фонари, и в их свете очень отчётливо мы разглядели ухмыляющиеся чёртовы рожи, которые кривлялись, показывали нам языки и злорадно улыбались. «Куда это нас черти занесли?» — невольно скаламбурил я. Думали, позавтракаем и отдохнём с дороги.
Однако хозяева с невозмутимыми лицами продолжали вести нас в глубь леса. Представьте себе такую картину: лес, чертовские рожи и неизвестность. Не буду описывать, какую ещё чертовщину мы видели, но очень обрадовались, когда в свете прожектора перед нами словно из-под земли выросла мельница. Крылья её вздрогнули и начали медленно крутиться.
На деревянном крыльце нас встретил здоровенный мужик в кожаном переднике и замысловатой литовской шляпе. Первым делом он представился: «Я мельник Якобс, это моя мельница. И вы будете сегодня ночью моими гостями. Ничему не удивляйтесь и, пожалуйста, не пугайтесь. Прошу на мельницу».
Мельник внезапно исчез, словно сквозь землю провалился. Дело принимало любопытный характер. На втором этаже мельницы был оборудован своеобразный то ли ресторан, то ли шинок. Невысокие дубовые столы, а вместо стульев мешки с зерном, словно приготовленные для помола. На столах пока ничего не было, но не успели мы оглядеться, как по деревянной лестнице откуда-то сбоку к нам спустились три миловидные одинаково одетые в литовские платья девушки, очень похожие друг на друга. Это были, оказывается, дочери мельника. Видимо, служившие у отца подавальщиками блюд, по-нашему, официантами.
Они ловко стали выставлять на столы какие-то закуски, салаты, грибы и незнакомые нам травы. Затем на столах появились горячие блюда, огромные куски тушёного мяса, а на больших тарелках — куски ровно нарезанной холодной говядины. Здесь её употребляли вместо хлеба. Не прошло и десяти минут, как эти же девушки принесли три здоровенных кувшина с вином и удалились.
Позже нам стало известно, во-первых, что в эту ночь на мельнице ужинают две группы: наша и английская. Заметим, чтобы попасть в это экзотическое место, на эту «чёртову мельницу», не только в Литве, но и по всей Прибалтике приобретаются места за два месяца вперёд.
Мы, естественно, взялись за привычное нам дело — выпивку и закуску. Литовское вино, видимо, творчество самого мельника и его подручных «чертей», сразу шибануло нам в головы. И всё закружилось, завертелось, загудело. Заиграла неземная музыка, от неё нам стало явно не по себе. А в скрытых до сего времени амбразурах вновь засветились и закривлялись здешние черти.
В самый разгар «завтрака», когда наши ребята уже здорово набрались и успели побрататься с членами английской делегации, вдруг раздался громкий выстрел, и с двух сторон прыгнули в наш «ресторан» пятеро мужиков со старинными мушкетами и кинжалами в руках.
Их главарь — настоящий пират с одним глазом — громко объявил: «Это нападение! Если хотите остаться в живых и не сгинуть в здешних болотах, платите выкуп!», и выставил вперёд корзинку. Нам ничего не оставалось делать, как опустить в нее по червонцу.
Разбойники исчезли, веселье продолжалось до самого утра. Всё перемешалось, и полностью сменился репертуар: ельчане пели «Шумел камыш», англичане завели свою мелодию. В головах у нас не шумело, а гудело от выпитого вина, от всей этой дьявольской кутерьмы.
Кстати потом нам рассказали, что хитроумный мельник, подмешивал в вино «живые» травы, от чего гости не только пьянели, но и вообще плохо соображали, что с ними происходит. Мы-то выдержали этот «натиск», а вот один молодой англичанин с криком выбросился со второго этажа на траву.
Сами понимаете, домой мы возвращались, можно сказать, в невесомом состоянии. А когда покидали мельницу, у порога стояла корзина со знакомыми нам бутылями — «пропитание» в дорогу. Правда, вслед нашему автобусу ни один чёрт нам больше уже не кривлялся. Проще говоря, мы просто ничего вокруг себя уже не видели и не слышали. Однако о чёртовой мельнице еще часто вспоминали.
КАК ТРИ ГЕРОЯ СПАСЛИ РОССИЮ(сказка — быль)
Россия, Липецк — Курская магнитная аномалия
Знаете ли вы, друзья, где живёт бессмертная Хозяйка Медной горы? Даже не горы, а целого тысячекилометрового подземного хребта? Подземного медного царства? Не знаете. Тогда прочитайте сказку-быль о трёх Героях, двое из которых Иваны, а третий — Виктор.
Я в ту пору служил пресс-секретарём у генерального директора Новолипецкого металлургического комбината, который до сего времени считается одним из крупнейших в мире. Возглавлял его тогда Первый Иван — Герой социалистического труда, лауреат многих-многих премий — Иван Васильевич Франценюк. Второй Иван, по отчеству Пантелеевич был на Первой Домне обычным газовщиком. И однажды в суровую зимнюю пору Хозяйка Медной горы, осерчав на всю Курскую Магнитную Аномалию, напустила злые чары на людей. Мороз — бой-френд Хозяйки, которую в народе звали и зовут Домной Ивановной, по её велению и своему хотению сковал горы медной руды, которую с нетерпением и тревогой ждали металлурги, а за ними тянулась нескончаемая цепочка тысяч предприятий. Комбинат был на грани остановки, ибо без руды нельзя было плавить чугун, варить сталь, катать стальной лист, которого ждали более 30 труболитейных заводов, а от них зависели тысячи и тысячи километров газовых и нефтяных труб, корабельные верфи, железные дороги, всего и не перечтешь.
