- В командировке, - пробубнил Мозес, закрывшийся в сейфе. - Вот тебе шоколадка, привередливый ты наш. Давай по единой.
Вторая рюмка пошла значительно легче - появилась некая легкость мыслей.
- Ты, Паша, приперся за санкцией на Цебус? Считай, что ее получил, не отвлекайся от дегустации.
- Но я же на службе, - запротестовал опер.
- А я что в отпуске? - парировал маг.
- Хорошо, но это последняя рюмка!
Пашку вдруг неожиданно развезло, пришлось сосредотачиваться на отрезвление.
Перед ходом Мозес зацепился за его Гебу.
- Пашенька, такой ценный кадр для Ордена очень нужен, сам понимаешь. Помоги ее уговорить.
- Ничего не выйдет, девушка занята, создает свое королевство на Хане. Материально ее не заинтересовать, сами понимаете. Возможно, поучаствует в разовых акциях, но гарантий дать не могу.
- Да, да, понимаю, - сокрушенно покивал головой Мозес.
Действительно, силой заставить Создательницу работать на Орден невозможно и даже самоубийственно, а прельстить хорошими бонусами тем более. Девушка честно заработала семьдесят тысяч тонн трофейного золота - этого более чем достаточно и для королевства, и для безбедной жизни ее будущим потомкам.
- Да, Паша, - остановил его на пороге Мозес: загляни к головастикам, у них, по-моему, остался запасец ампул с мужской спермой. Наведешь карачун Создательнице, а потом осеменишь молодых амазонок. Повысим демографию...Ик...На Цебусе...Ик. Га-га-га.
Заржавший Мозес вдруг закатил глазенки и вывалился с полукресла на ковер, похрапывая. Высший маг оказался пьян в стельку.
- Боже мой, с кем я работаю, - пробормотал Павел, выходя из кабинета.
В приемной восседала ослепительная Лариса, любуясь собой в маленькое зеркальце.
- О несравненная богиня, вам так идет этот цвет волос! Вы похожи на милого волнистого попугайчика!
- Всеязвите, Пашенька, - закокетничала секретарша, поправляя зеленый локон.
- А если серьезно, Ларисонька, зачем вы выкрасились в лягушачий цвет?
- Разве же я хотела, это папаня притащил краску из последней поездки. "Самый модный цвет гетарских фрейлин, покрасся, не пожалеешь!". Вот и хожу, как пугало, второй день, а налысо постричься страшно.
- Подберите красивый паричок и все дела!
- Вы гений, Пашенька, дайте я вас расцелую!
- М-ма, м-ма, нет, еще раз, первый раз не считовски, не получилось, как надо, - и Лариса. прижавшись всем телом, присосалась к губам опера.
Пришлось Чернову резво ретироваться, дабы не быть изнасилованным. В себя пришел только у дверей арсенала. Сидящий за стойкой Михеич радостно поприветствовал легендарного опера.
- В чем нужда, Паша?
- Михеич, мне бы травматику длинноствольную.
Оружейник на секунду задумался:
- Пишта, мухой ко мне! Вынырнувший из-за стеллажей замурзанный курсант встал во фрунт, поедая хитрыми глазами начальство.
- Принеси винтовку СТ-40 и два магазина.
- Тебе какие пули?
- Резина.
- Слышишь, лодырь, два магазина с резиновыми пулями.
Малый неловко затоптался в растерянности:
- Где ствол то лежит, дядя Михей?
- Двадцать пятый стеллаж, полка сверху, место восемьсот двадцать четыре. Патроны там же, в коробке.
Опер с удовольствием погладил изящную винтовку с оптическим прицелом.
- Неплохой ствол. Какая прицельная дальность?
- Пятьсот метров, магазин на десять патронов, калибр девять миллиметров. Резиновая пуля имеет стальной сердечник. Немцы делали для полиции, получилась очень убойная штука. От попадания в лоб с двухсот метров слон падает на задницу. Сняли с вооружения, гуманисты хреновы, ну а наши подсуетились и выкупили партию в триста стволов. Тебе же пристрелить ее надо?
- Ну да.
- Пишта, тащи всю коробку патронов!
- Погодь, Михеич, пусть еще экземпляр притащит для моего напарника.
А короткоствол травматика найдется?
- Как не быть, та же фирма клепала.
- Тогда два.
- Пишта, все слышал? Пистолеты на соседнем стеллаже.
Отстреляв оружие на открытом стрельбище, опер довольный вернулся в коттедж. Гидо на крыльце полировал двухметровый кол мелкой наждачкой.
- Познакомься с оружием, скоро буду, - и опер припустил в мехмастерские.
Упрятав разрушитель с прилаженным таймером в футляр, Павел понесся в лабораторию к ученым, которых Мозес обзывал "головастиками". Те с радостью избавились от контейнера-холодильника с девятьюстами четырнадцатью ампулами. Не удержались засранцы и пожелали успехов в деторождаемости, да все с такими серьезными мордами. Не обращая внимания на подколки, он потащил бесценную ношу в свое логово.
- Гидо, разбуди меня через час. Обкашляем детали операции и на Цебусе.
- Не хочешь дать ей шанс выкрутиться?
- Да, друг мой, она меня ждет завтра, а мы вот они! На Цебусе другой временной вектор - один день к пяти нашим. Все, пошел спать.
Через час приятели сидели за столом и рисовали схемы вариантов схватки с фиксацией времени.
- Так, часы у тебя есть.
- Ну да, сам же дарил.
- Сверим стрелки. Извини, Гидо, но снаряжение придется тащить тебе, мне нужна свобода передвижения.
- Ерунда, не тяжелее полных доспехов?
Пашка достал из шкафа два новыхкомбеза, один из них отдал герцогу.
- Переодевайся, а я в душ.
Ополоснувшись, Чернота надел чистое белье и "Хамелеон". Кинжал и кобура с "Коброй" - на пояс, меч в ножнах - за спину, на плечо - немецкий винтарь со снаряженным магазином. Запасные рассовал по карманам. В небольшом рюкзачке за плечами паек на трое суток, вода и аптечка. Все что нужно бойцу. Гидо, не напрягаясь, пер кучу снаряжения и оружия следом. Войдя в зал перемещений, Пашка хлопнул по лбу:
- Етит твою за ногу, забыл, что СТ-40 дальность поражения всего полкилометра. Если что пойдет не так, стреляй из "шавки". Старайся попасть в конечность, при попадании наверняка оторвет. Пока она в шоке, сделаешь бросок и тогда из трамватики засадишь пулю ей в башку.
- Рановато себя списываешь со счетов, Паша.
- Да я так на всякий случай, - смутился Чернота.
У одного из переходов замигал красный свет, взвизгнула сирена.
- Все, я пошел и смотри, твой выход через десять минут, не раньше.
Хлопнув друг друга по плечам, они расстались. Пашка исчез в портале перехода, а Гидо стоял, уставившись на минутную стрелку часов.
Выскочив из портала невидимый для окружающего мира благодаря маскирующему режиму "Хамелеона", Павел мгновенно сделал микропортал к еле видневшемуся леску. Не выходя из арки, опустил в травку разрушитель и включил таймер. Механикусы Ордена настроили его таким образом, что аппарат Создателей включался через четыре секунды и вырубался из боевого режима почти сразу - спустя двадцать миллисекунд. Павел рассчитывал, что этого ничтожного времени хватит для серьезного повреждения организма Создательницы.
