Линкольн Чайлд - Меч карающий

Хотя «Плэйн Джейн» осталась стоять на якоре на том же месте, где и вчера – сразу за рифами острова Рэгид, – ландшафт поменялся кардинально. Работы начались вскоре после заката и с рассветом ускорились. Огромная баржа теперь прочно покоилась на двух якорях у восточного побережья острова, удерживаемая двумя массивными цепями, которые группа ныряльщиков Найдельмана надёжно укрепила на каменном дне. Хатч наблюдал, как стотонный плавучий кран ставят на якорь у западной оконечности острова, и длинная гидравлическая стрела нависает над берегом наподобие хвоста скорпиона, в готовности переносить рухлядь, скопившуюся за двести лет охоты за сокровищами. В тени крана – «Гриффин», корабль Найдельмана. Малин едва сумел разглядеть на мостике жёсткую, тощую фигуру капитана, который пристально наблюдает за ходом работ.

Крупное исследовательское судно «Цербер» оставалось за чертой тумана, тихое и неподвижное, словно не желающее удостаивать сушу своим приближением. Два его катера, «Наяда» и «Грампус», ещё рано утром доставили команду на берег, и теперь бороздили прибрежные воды. По тому, как передвигалась «Наяда», Хатч мог с уверенностью заявить, что она занята картографией дна. «Грампус» же сканировал сам остров с помощью незнакомого Малину оборудования.

Доктор продолжал наблюдать за кипучей деятельностью вокруг, пока его взгляд, наконец, не упал на остров. Малин снова почувствовал тошнотворное чувство внутри. Быть может, оно никогда не исчезнет. Но он принял решение, и это само по себе сняло с плеч неподъёмную ношу. Теперь он каждое утро пробуждался всё с большей и большей убеждённостью – решение верное. Вчера вечером он даже поймал себя на мысли, что ему делать с чуть ли не миллиардом долларов – и решил: вложит его целиком, до последнего цента, в благотворительный фонд имени брата.

Внезапный проблеск белого на острове привлёк к себе внимание, прежде чем снова исчезнуть в тумане. Где-то, знал он, группы людей уже бродят по острову, находят старые туннели, натягивают лееры ограждений, вешают ярлычки на древний мусор, скрытый в зарослях кустов, чтобы убрать после. «Заросли крапивы», – подумал про себя Хатч и продекламировал вслух:

Прочие группы, как он знал, извлекают образцы из балок, которые подпирают стенки бесчисленных колодцев, чтобы затем датировать их радиоуглеродным методом в лаборатории «Цербера», определить возраст самих шахт и попытаться понять, которая из них – настоящий Водяной Колодец. Хатч поднёс к глазам бинокль и медленно осматривал остров, пока не обнаружил одну из этих групп – белые призрачные фигурки в тумане. Люди выстроились в неровную линию и медленно передвигались вперёд, с помощью секаторов и топоров прорубаясь сквозь заросли черёмухи и время от времени останавливаясь, чтобы сделать фотографии или набросать кое-какие записи. Один из мужчин помахивал перед собой металлодетектором, в то же время другой зондировал почву длинным, узким инструментом. В голове группы Малин заметил немецкую овчарку, что усердно обнюхивала землю. Должно быть, натаскана на взрывчатку, – подумал Хатч.

Всего по острову сновало около пятидесяти человек. Все – сотрудники «Талассы», и все – хорошо оплачиваемые: Найдельман сказал, что, за исключением главной полудюжины или около того, которые получат долю сокровищ вместо оклада, рядовые сотрудники получат по двадцать пять тысяч долларов. Неплохо – в особенности если учесть, что большинство покинет остров в течение двух недель, как только будет завершена сборка различных агрегатов, и сушу укрепят.

Хатч продолжил осмотр острова. На безопасной северной его оконечности – единственной части, где можно ходить без опаски – появились причал и пирс. Рядом буксир сгружал гору оборудования: упакованные генераторы, ацетиленовые баллоны, компрессоры, электронику. На берегу уже сложены аккуратные штабеля железных уголков, гофрированного олова, деревянных брусков и фанеры. По импровизированной дороге угрожающего вида вездеход с выпуклыми шинами тянет за собой трейлер с оборудованием. Неподалёку группа техников принимается за создание телефонной сети острова, в то время как ещё одна возводит бараки. К завтрашнему утру один из этих бараков станет новым офисом Хатча. Поразительно, как быстро всё происходит.

Однако, Хатч по-прежнему не спешил ступить ногой на остров Рэгид. Завтра и так наступит довольно скоро, – подумал он.

До него донёсся раскатистый грохот, когда очередную порцию тяжёлого оборудования выгрузили на пирс. Звуки с лёгкостью пролетали над водой. Хатч знал, что даже без помощи Бада Роуэлла весь Стормхавэн, должно быть, гудит от новостей о его возвращении и неожиданной суматохе на острове. Малин почувствовал себя несколько виноватым при мысли о том, что не мог рассказать обо всём Баду два дня назад. Теперь тот, безусловно, сам разобрался, что к чему. Хатч отвлечённо подумал, что говорят люди. Быть может, некоторые из горожан подозревают его мотивы. Но если даже и так, пусть: ему нечего стыдиться. Несмотря на то, что банкротство деда сняло с его семьи юридическую ответственность, отец постепенно – с трудом, год за годом – оплатил все долги семьи. Не было человека лучше, чем отец. И это благородство характера сделало его нелепый, патетичный конец ещё более страшным… Хатч отвернулся от острова, отказываясь продолжать размышления на эту тему.

Он глянул на часы. Одиннадцать; в штате Мэн – ланч. Малин направился вниз, совершил налёт на холодильник и вернулся с рулетом из омара и бутылкой имбирного эля. Вскарабкавшись в кресло капитана, опустил ноги на нактоуз и жадно вгрызся в рулет. Забавный факт насчёт морского воздуха, – подумал Хатч. – Всегда вызывает жуткое чувство голода. Быть может, стоит провести исследование на эту тему для «Журнала Американской Ассоциации Медиков». А его лаборанту, Брюсу, совсем не повредит хорошая доза солёного воздуха. Да, впрочем, и любого воздуха, если уж на то пошло.

Пока он ел, одинокая чайка опустилась на леер и вопрошающе посмотрела на него. Хатч знал, что рыбаки терпеть не могут чаек – называют их «крысами с крыльями» – но сам всегда испытывал слабость к этим громкоголосым, вечно роющимся в отбросах птицам. Доктор подбросил в воздух кусочек омара; чайка подхватила его на лету и поспешно взмыла ввысь, подгоняемая двумя товарками. Вскоре все трое вернулись и уселись на гакаборт, уставившись на человека голодными чёрными глазами. Ну, на этом – всё, – добродушно подумал Хатч, выковыривая из рулета ещё один кусочек и швыряя его в среднюю птицу.