мешок муки и овощи…Вот тогда он и сказал папе, что дочка его растет, но жены у него больше нет, она вышла замуж за другого.
ТАШКЕНТ
Итак, в 1949 году греческих партизан тайно смогли переправить через Албанию в СССР. И 12 тысяч греков, большей частью молодых мужчин, отправили в Узбекистан. В Ташкент. Их стали обучать русскому языку и направили работать на заводы, к станкам. 12 тысяч рабочих рук — это сила!! Огромное подспорье развивающемуся Узбекистану. Греки работали, строили себе жилье. Государство определило 11 территорий, где были построены, так называемые «греческие городки». Как правило, это были 2-х этажные многоквартирные дома. В городках был обязательно свой клуб, в котором была организована художественная самодеятельность. Греки свято чтили свои традиции, берегли свою культуру. Пели народные песни, играли на музыкальных инструментах и танцевали в хороводах). Вот такая история, полная лишений, разлук, разбитых судеб людей, в одночасье лишившихся своей родины.
В 1952 году соединились семьи. Приехали из Польши и Югославии жены и дети к своим мужьям и отцам. И жизнь для них заиграла новыми красками. Но это уже другая история.
И однако же я сильно отвлеклась от своего путешествия. Но видимо придется еще несколько слов сказать о том, как мой папа стал моим папой)). Это важно!
Папа познакомился с моей мамой на заводе «Ташсельмаш». Нельзя сказать, что их роман развивался стремительно. Папа еще плохо говорил на русском языке. Но сразу выучил мамино имя. Подходил к ее фрезеровочному станку и говорил: «Здравствуй, Раечка!»- а потом только смотрел и улыбался…Маме все это не нравилось. Замуж за иностранца она категорически не собиралась. Но время шло. Пополнялся его словарный запас, он уже мог поинтересоваться: «Как твои дела?» Затем к этому прибавилось еще несколько фраз. Постепенно она привыкла к его приходам, улыбке. И даже начинала волноваться, если он вдруг, по каким-то причинам, не приходил. Ухаживания шли три года. Папа был очень упорный и терпеливый. Он все время крутился рядом, и ни у кого из других парней не было шансов как-то претендовать ни на мамино сердце, ни на руку.))
Маме было уже 28, когда ее мать спросила:
— Раиска, ты почему не выходишь замуж за Павла?
— Даже не знаю. Иностранец… И цветов не дарит…
— Какие тебе цветы? Он парень практичный! Не дури. Иностранец! Как ты так можешь рассуждать? Он воевал за правду! Он — наш!
А надо сказать, что папа, конечно, не был обучен разным романтическим тонкостям! Откуда??? Вырос в деревне! Церковно-приходская школа…Курсы у портного. Война. Какие уж тут цветы? Зато он никогда не приходил в гости с пустыми руками. Всегда нес фрукты или арбузы с дынями. Старался как-то помочь по хозяйству. И будущая теща сразу разглядела в этом парне настоящего семьянина. И не ошиблась.
А маму, конечно, еще волновал один очень серьезный вопрос:
— Что будет, когда окончится эта политическая свистопляска, все устаканится и у тебя появится возможность уехать на родину? А мы с тобой поженимся и у нас уже будут дети. Я останусь здесь с ними одна?
На это папа очень серьезно ответил:
— Рая, где ты, там и моя родина.
И Рая сдалась. Красивый, светлокожий, кареглазый, честный, искренний, непьющий — со всех сторон положительный! Ну как тут устоять? Они поженились. В 1955 году родился старший сын Виталий, затем через 4 года дочь Марина и еще через несколько лет я.
На этом биографию моей семьи надо бы завершить и перейти к путешествию. Но все же позволю себе еще одно отступление.
В 1984 году мы с папой оформили документы, чтобы поехать в отпуск в Грецию. Там еще в семидесятые годы к власти пришли ребята-демократы и подавляющее большинство греков ринулось из Ташкента на свою историческую родину на ПМЖ. Папа не ринулся. Я даже таких разговоров не припомню. Может быть они и говорили с мамой, но с детьми это всерьез не обсуждалось. Папа в 1980 году ездил туда один и его не было почти два месяца. Все это было тогда не просто. Мало того, что ему прислали приглашение, и виза делалась полгода, еще и в Москве надо было пройти Посольства трех стран и везде получить визы. Короче, морока, суета, время и деньги. Везде плати. Ведь папа так и не взял советского гражданства. Так и был политэмигрантом с Видом на жительство. Видимо это был его внутренний протест. Не хотел изменять своей Родине. Не знаю. Он как то уклонялся от ответа на вопрос — почему ты не берешь гражданство.
В Москве жила мамина тетя, папа остановился у нее, и это как-то облегчило задачу хождения по Посольствам. Потому что за один день все три было не объехать. Мало приехать туда, еще ведь и очередь надо отстоять. Я помню, что, когда прошло больше полтора месяца с папиного отъезда, мама как-то загрустила и начала задумываться. Я очень остро чувствовала ее настроение и однажды спросила, почему она переживает? Она сказала, что действительно волнуется. И неожиданно добавила: «А может встретился со своим папой, с братьями, — со всей родней и не хочет возвращаться сюда…» Для меня это было тааакой нелепостью, что я засмеялась:
— Мам, ты что? Как это? Он не может нас оставить! Ну, во-первых, он очень любит тебя. А, во-вторых…. меня!))))
И мы с ней весело засмеялись! Папа, действительно очень любил маму и всех детей! И мамины мысли были совершенно для меня нелепы! Мама, после разговора с мной, заметно воспрянула духом. А я, придя на следующий день на работу, решилась позвонить в Москву маминой тете. Дома у нас не было телефона. И родители не пользовались такой роскошью, как телефон). А и у меня, и у Марины, на работе были телефоны, к которым мы имели беспрепятственный доступ. Итак, я позвонила тете, потому что все сроки ожидания уже прошли.
— Здравствуйте, тетя Паня! Это Ирина, Раина дочка из Ташкента! Скажите, а мой папа не приехал еще?
— Ась? Из Ташкента? Папу ищешь? Приехал утром! Павел! Иди! Дочка звонит!!
На том конце трубки я услышала папин голос: «Ирина? Это Ирина?»
Почему-то он вдруг заговорил с акцентом, а я этого никогда не замечала! Меня охватила такая огромная радость, аж до слез!
— Папа!!! Ты приехал!!! Как же я рада тебя слышать!!! Ты когда домой?
— Дочка! Иришка! Я скоро приеду, через два дня!!! Как
