Ознакомительная версия.
— Всё, — сказал он, собирая листки и вставая с кресла. — Пошел сдаваться. Тетя Настя, пожелайте мне удачи, а вам — семь футов под килем!
Мама вяло поблагодарила. Проходя мимо меня, Денис шепнул:
— Я все помню. Сегодня вечером на пляже.
Я непроизвольно скривилась. Вчера меня черт дернул за язык брякнуть, что я могу показать чудо. Ну, распирало! Желающих поймать меня на слове, а может, нуждающихся в чуде, оказалось много — все присутствовавшие при этом парни, и единственное, что я смогла сделать, это отстоять отсрочку на день. Я очень надеялась, что через сутки мое заявление забудется, как пустой треп. Не забылось.
Тетя Ирина посмотрела на часы.
— Хватит рассиживаться, на автобус опоздаешь. Идем за вещами.
Именно в этот момент, а не позже, когда мама, крепко меня обняв на прощание, скрылась в тесном автобусном салоне, у меня к переносице и глазам подступило что-то горячее. Секунд через пять оно схлынуло, а тетя Ирина, внимательно за мной наблюдавшая, тихо спросила:
— Неужели и сейчас не заплачешь?
— Она никогда не плачет, — с грустной улыбкой ответила мама.
Денис прекрасно понял, что я пообещала чудо опрометчиво и уже успела об этом пожалеть, поэтому, надежности ради, он вечером зашел ко мне домой. Слава богу, один. Его приход меня обрадовал: покой и одиночество, к которым я стремилась последние несколько лет, за полдня довели меня до состояния, близкого к истерике. Странно, многим нравится жить уединенно. Может, к этому надо просто привыкнуть?
В общем, я без лишних споров вышла с Денисом из дома и направилась в сторону западного пляжа, к прибрежным скалам.
— Сдал? — через пять минут пути догадалась спросить я.
— Конечно, — ответил он и вдруг признался: — Я бы давно уже сдал, просто мне нравилась русичка.
Я споткнулась.
— Ну вы даете, Денис Викторович!.. А теперь не нравится?
Он поскучнел.
— Теперь нет. Там, куда мы идем, тупик. Эти скалы врезаются далеко в море, я их очень хорошо знаю. Ты разглядела какое-то чудо на камнях?
— Там есть проход, — возразила я. — Туда ушли мои братья, когда уезжали в свой лагерь, вроде как их там ждал катер. Я на следующий день все внимательно осмотрела и его нашла.
— Внимательно осмотрела? — уточнил Денис. — Всматривалась, да?
Я поняла, что он имеет в виду — наш маленький секрет — и кивнула:
— Отфильтровывая лишнее. У тебя ведь тоже получается?
Он некоторое время молчал, но я чувствовала его острое желание о чем-то рассказать. Когда у меня лопнуло терпение, я категорично потребовала:
— Говори уже!
Еще через минуту он решился:
— У тебя такое бывает: ты всматриваешься в воздух вокруг человека, и видишь, как появляются всякие мелкие цветные тени, словно обрывки тумана?.. Когда человек радуется, тени светлые, такие желтые, бирюзовые, сиреневые, они от него разлетаются в разные стороны, кружат около него, прилипают к другим людям. Когда человек грустный, тени какие-то бурые, ржаво-коричневые… И тоже липнут к другим. Но не ко всем… Когда люди ругаются, они кидаются друг в друга этими клочками.
— Нет, — подумав, ответила я. — Такое мне не виделось. Хотя, я просто внимания не обращала. А что это может быть?
Денис на ходу пожал плечами и отозвался философски:
— Эмоции. Другого объяснения нет.
Так мы узнали, что человеческие эмоции похожи на клочки цветного тумана, имеют свойство возникать ниоткуда и клеиться к людям. Надо попробовать их разглядеть.
— И еще знаешь, что… — вдруг вспомнил Денис. — Когда таким «фильтрующим» зрением смотришь, зрачки очень сильно расширяются. Я сегодня смотрел на русичку, так она спросила, не наркоман ли я.
Это он очень кстати выяснил. Тренируя такое зрение, я рассматривала все подряд: картонные коробки, зашторенные окна, стены домов, заборы — могла и «засветиться» перед кем-нибудь. Теперь буду осторожнее. А у русички, видать, с эмоциями не все в порядке, раз Денис потерял к ней интерес, заставлявший его пол-июня таскаться в школу.
Мы дошли до конца пляжа. Несмотря на разгар сезона, туристов в нашем теплом крае очень мало — только гости режимного пансионата, пациенты режимного же санатория, а также родственники и знакомые местного населения, прошедшие жесточайшую проверку, так что пляж, давший название поселку Солнечный Берег, был, как обычно, просторным и почти пустым. Я остановилась в пяти метрах от первого большого камня, за которым начиналась скалистая гряда — только отсюда и видно замаскированный в неровных стенках коридор. Всмотрелась в серую стену, так, что очертания всего твердого перестали быть четкими, размазались в воздухе, проявляя более глубокий слой видимого мира.
— Есть, точно! — произнес у меня за спиной Денис. — Никогда в жизни не догадался бы сюда смотреть.
— Я тоже, если бы не братья. Идем, это еще не чудо.
Продолжая ненормально вглядываться в скалы, мы двинулись по узкому коридору. Он был не очень длинным, метров тридцать, и выводил в залитую солнцем маленькую бухту, с трех сторон стиснутую высокими отвесными скалами.
Мы вышли на единственный участок суши, который можно было назвать берегом, и остановились. Денис моргал, возвращая нормальное зрение, и осматривал скалы, а я ждала, когда он обратит внимание на воду. Мое творение было там. Оно покачивалось на волнах, указывая бушпритом в море, тыча мачтами в небо и подставляя солнцу округлые борта, удерживаемое посреди бухты двумя якорями.
— Господи, что это? — прошептал Денис.
— А ты как думаешь? — не в силах скрыть удовольствие, спросила я.
Денис в смятении посчитал мачты и реи.
— Бриг!
Он обалдело уставился на меня.
— Откуда здесь взялся бриг? Чей он? Ни названия, ни флага…
У меня был порыв соврать: «Не знаю», но что бы это дало? Денису — возможность не пытаться осознать фантастическую правду, однако я не настолько великодушна.
— Он мой. Я его построила. Прямо здесь. Название еще не придумала, флаг тоже.
Денис переводил взгляд с меня на бриг, с брига на скалы, со скал на вход в узкий коридор. Он понял, что я не вру, увидев мои эмоции, а это уже много.
— Как? — наконец спросил он.
— Руками! — ответила я. Судя по его лицу, мне не зря хотелось скрыть «чудо» ото всех. Судя по его лицу, одна девочка не может построить парусник. Но для меня такое отрицание уже не опасно — я построила! Не зная, что это невозможно. Значит, возможно и все остальное. В смысле, я ведь еще не закончила. Он лишь на воде держится, да есть к чему паруса крепить…
— Где ты взяла материалы? — после затянувшейся паузы произнес Денис. — Как ты строила корпус? Ну, киль, шпангоуты, форштевень, что там еще… Как делала и укрепляла мачты? Смолила корпус? Это в принципе одному человеку не под силу!
Ознакомительная версия.
