Ознакомительная версия.
Сафия приблизилась к обломку статуи с алмазным резаком и аккуратно процарапала стекло, очертив правильный квадрат вокруг скрытого в камне сердца.
– Я хочу сохранить как можно больше. Надеюсь, что слой оплавившегося песчаника слабо связан с остальной породой.
Затем Сафия прилепила к стеклянному квадрату присоску и крепко взялась за рукоятку. Взяв резиновую киянку, она с силой постучала по периметру стекловидного квадрата. Под царапинами появились маленькие трещинки. Все присутствующие вздрагивали при каждом ударе. Даже Кара поймала себя на том, что крепко стиснула пальцы в кулаки.
Одна только Сафия оставалась спокойной. Кара знала, что в стрессовых ситуациях ее подруга легко поддается приступам паники, но когда занимается любимой работой в привычной среде, то становится твердой, как алмаз в резаке, и такой же острой. Молодая женщина работала в спокойной сосредоточенности, с невозмутимостью последователей дзен-буддизма. И все же Кара заметила во взгляде подруги блеск. Блеск восторженного возбуждения. Уже давно Кара не видела ничего подобного в глазах Сафии, превратившейся в бледную тень той женщины, которой она когда-то была.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – наконец объявила Сафия.
Отложив киянку, она маленькой кисточкой смела стеклянную крошку и песчинки, полностью очистив поверхность. Затем слегка надавила на рукоятку присоски сначала в одном направлении, потом в другом, осторожно раскачивая стеклянный квадрат. Вдруг Сафия резким движением потянула присоску вверх, поднимая кусок освободившегося стекла.
Шагнув ближе, Кара заглянула во вскрытую грудь изваяния. Как выяснилось, сердце было выполнено детальнее, чем ей показалось вначале. Каждая камера была воспроизведена с мельчайшими подробностями, включая тончайшие артерии и вены на поверхности. Сердце уютно устроилось в ложе из песчаника, словно изваяние наросло вокруг естественным путем – жемчужина внутри устрицы.
Осторожно освободив стекло от присоски, Сафия перевернула его. На внутренней стороне расплавленного камня отчетливо отпечаталась поверхность сердца. Сафия повернулась к объективу видеокамеры.
– Клей, ты получаешь хорошую картинку?
Пригнувшись к видоискателю, Клей покачивался на каблуках.
– Черт возьми, это просто фантастика!
– Считаю это положительным ответом.
Сафия опустила стекло на столик.
– А что насчет сердца? – спросил Флемминг.
Обернувшись к изваянию, Сафия склонилась над вскрытой "грудью". Она осторожно постучала ручкой кисточки по сердцу. Все присутствующие услышали отчетливый звон.
– Определенно, это металл. Судя по рыжеватому цвету, скорее всего, бронза.
– Звук такой, будто сердце полое внутри, – заметил Клей, перемещая штатив так, чтобы добиться лучшего ракурса. – Пошевелите его.
Сафия покачала головой.
– Лучше этого не делать. Видите, как местами песчаник выступами охватывает сердце? Оно сидит очень прочно. Полагаю, его не надо трогать. Перед тем как что-либо предпринять, необходимо показать сердце другим исследователям.
На протяжении всей последней минуты Кара не смела сделать вдох. Сердце бешено стучало в ушах, и амфетамин тут был ни при чем. Неужели, кроме нее, никто этого не заметил?
Однако прежде чем она успела спросить, в глубине Сводчатого зала хлопнула дверь. Все вздрогнули от неожиданности. Послышались приближающиеся шаги. Двое мужчин.
Сафия перевела луч галогенной лампы в глубь библиотеки.
– Это директор Тайсон.
– Эдгар, – шагнула вперед Кара, – что вы здесь делаете?
Директор музея отступил в сторону, открывая взорам своего спутника. Это был следователь отдела убийств полиции Большого Лондона.
– Инспектор Сэмюэлсон находился со мной, когда до нас дошло известие о вашем блестящем открытии. Мы как раз заканчивали, и он попросил разрешения лично взглянуть на эту поразительную находку. Разве я мог отказать, учитывая ту помощь, которую он нам оказал?
– Разумеется, – учтиво ответила Кара, скрывая свое раздражение. – Вы пришли как раз вовремя.
Она сделала жест, приглашающий новоприбывших к импровизированному операционному столу. Ее собственному открытию придется подождать еще немного.
Флемминг повернулся к своему начальнику.
– Полагаю, я уже достаточно насмотрелся. Надо сходить проверить ночную смену.
Он направился к выходу, задержавшись для того, чтобы обратиться к Сафии:
– Благодарю вас за то, что позволили наблюдать за вашей работой.
– Всегда пожалуйста, – рассеянно ответила та, не в силах думать ни о чем, кроме обнажившегося сердца.
От Кары не укрылось, как начальник службы безопасности задержал взгляд на Сафии и отвернулся, раненный ее безразличием. Сафия вечно будет оставаться слепой ко всему, за исключением своей работы. И более значительные мужчины, чем Райан Флемминг, не смогли найти место в ее жизни.
Инспектор Сэмюэлсон занял место начальника службы безопасности. Пиджак он держал перекинутым через руку, рукава рубашки были засучены.
– Надеюсь, я вам не мешаю?
– Вовсе нет, – заверила его Сафия. – Это открытие – счастливый случай.
– Вот как.
Инспектор склонился над изваянием. Кара не сомневалась, что его привело сюда нечто большее, чем простое любопытство. Случайные совпадения нередко становятся объектом полицейских расследований.
Эдгар Тайсон встал за спиной Сэмюэлсона.
– Это просто восхитительно, вы не находите? Несомненно, ваше открытие привлечет внимание всего мира.
Инспектор Сэмюэлсон выпрямился.
– Откуда это изваяние?
– Его обнаружил мой отец, – сказала Кара.
Вопросительно подняв бровь, Сэмюэлсон перевел на нее взгляд. Кара заметила, что директор Тайсон, отступив назад, смущенно уставился на мыски своих ботинок. Тема была слишком деликатной.
Подняв на лоб защитные очки, Сафия продолжила объяснение, избавив подругу от необходимости касаться больного места.
– Реджинальд Кенсингтон финансировал археологическую экспедицию, которая отправилась наблюдать за раскопками при возведении нового мавзолея на месте старой гробницы в городе Салала на побережье Омана. Сэр Реджинальд обнаружил эту статую в земле неподалеку от гробницы. Находка оказалась редчайшей: изваяние доисламской эпохи, датируемое третьим веком до нашей эры, в таком изумительном состоянии. Впрочем, гробница на протяжении двух тысячелетий почиталась как святыня, поэтому окружающая местность оставалась в неприкосновенности. Уничтожение этого прекрасно сохранившегося памятника истории – настоящая трагедия.
Похоже, Сэмюэлсон не разделял ее чувств.
Ознакомительная версия.
