— Вот, смотрите — именно здесь мы тогда и останавливались! Ну, когда раненого парня на себе тащили…
— Хорошо… — дядюшка присел на землю. — Небольшая передышка — и снова в дорогу. Нам надо постараться сегодня же дойти до места. То есть до монастыря…
Если честно, то Андреас почти не обратил внимания на то, что творится вокруг — за время недолгого отдыха он старался перевести дух, успокоить бешено колотящееся сердце, а заодно хотя бы немного придти в себя и отогнать пелену, которая то и дело застилала сознание молодого человека. Не стоит себя обманывать и надо посмотреть правде в глаза: ему еще никогда в жизни не было так скверно.
Все последующая дорога отложилась в памяти Андреаса отрывочными кусками: беспрестанный путь по лесу, выматывающий последние силы, корни деревьев, постоянно попадающиеся под ноги, трава, цепляющаяся за ноги, короткие мгновения отдыха, бесконечная боль во всем теле, а еще теплая ладонь Абигейл, которую Андриан боялся выпустить даже на мгновение… Несколько раз брат Белтус отгонял непонятных зверей, появлявшихся на пути отряда и яростно скаливших зубы. По счастью, хищники нападать не стали, хотя долго рычали вслед уходящим людям, а парочка наиболее неприятных созданий из числа того зверья еще и шла за отрядом какое-то время… Потом снова были все те же деревья, кусты, высокая трава, боль во всем теле и страстное желание не свалиться…
Это все продолжалось не просто долго, а невыносимо долго. Андреасу казалось, что ноги у него налиты тяжестью, словно свинцом, и что он идет без остановки уже не день, а несколько дней, только почему-то никак не может дойти до места. Когда же, наконец, закончится это немыслимо долгая дорога?!
Когда Андреас пришел в себя, то понял, что ему по его лицу течет струйка воды. А еще рядом было испуганное лицо Абигейл с полными слез глазами. Тут же наклонился дядюшка, который тоже был встревожен:
— Ты как?
— А что случилось? — Андреас провел рукой по лицу. — Я что, сознание потерял?
— Вроде того. А еще несколько минут назад ты усиленно изображал из себя хладный труп, который невозможно поднять на ноги. Дорогой племянник, ты идти можешь?
— Наверное…
— Адриан… — всхлипнула Абигейл. — Я за вас так испугалась!..
— А что такое? — Андреас попытался сесть, и, по счастью, это у него получилось.
Оказывается, что день уже давно перевалил за свою половину, и все это время маленький отряд двигался почти без остановок — люди стремились как можно быстрей покинуть эти опасные земли, и, кажется, Светлые Боги были на их стороне, во всяком случае, здешние леса были куда безопасней тех мест, которые беглецы уже прошли. Разумеется, все видели, что Андреас чувствует себя плохо, но он держался настолько спокойно, хотя и двигался чуть заторможено, что все сочли, будто в целом у него все в порядке. Да и Абигейл не отходила ни на шаг от своего жениха. Правда, все это время парень помалкивал, не произносил ни слова, но люди так торопились, что и сами лишний раз старались не болтать. Наверное, потому для всех и явилось неожиданностью, что молодой человек внезапно рухнул на землю без сознания.
— Брат Андреас, до монастыря осталось совсем немного… — брат Белтус присел подле лежащего парня. — Надо пройти этот лесок, затем кустарник, потом луг — и мы на месте.
— Не вопрос… — Андреас с трудом поднялся. — Пошли. Тем более что идти до места осталось всего ничего. Так рвану, что не догоните…
— Рвать не надо, достаточно не отставать и не задерживаться.
— Договорились.
Удивительно, но после обморока Андреасу отчего-то стало легче идти, прояснилось сознание, да и боль в спине словно немного поутихла. Такое впечатление, будто на какое-то время у парня открылось второе дыхание. Впрочем, остальные тоже будто забыли об усталости и болячках: у всех было одно желание — и как можно быстрей дойти до монастыря, тем более что он был уже так близок! Что ни говори, но пройти осталось не так и много…
К сожалению, частенько бывает так, что в конце сложного дела многое может пойти наперекосяк. Люди устали, внимание ослабло, душа жаждет отдыха, появляется уверенность в том, что все опасности осталось позади… В таких случаях частенько перестают замечать все мелочи окружающего мира, а ведь именно это спасало беглецов все то нелегкое время, что они находились в Запретных землях. Ложное чувство безопасности, надежда на то, что долгий путь вот-вот будет закончен, а заодно и страстное желание как можно быстрей увидеть монастырь — все это сыграло с беглецами злую шутку.
Отряд уже прошел рощицу и продвигался в зарослях высокого кустарника, когда сверху на людей внезапно упала ловчая сеть. Вернее, ее кто-то умело кинул, причем сделал это настолько ловко, что разом сумел накрыть ею всех идущих, и в следующее мгновение люди уже лежали на земле, сбившись в одну большую кучу, и начиная осознавать, что все может окончиться совсем не так, как они рассчитывали. Это же подтвердил довольный вопль двух сатиров, которые выскочили из своего укрытия. Рожи у козлоногих были донельзя довольны, и они только что не приплясывали от радости. Грязные, кудлатые, давно не мытые, с весьма неприятными физиономиями, они производили отталкивающее впечатление. Прыгая вокруг лежащих людей, сатиры какое-то время орали от радости, но потом козлиная натура взяла верх, и один из сатиров пнул ногой лежащих людей.
— Попались, крысы!
— Вы, кажется, нас с кем-то перепутали… — заговорил дядюшка. — Мы…
— Заткнись! — посоветовал ему один из сатиров, тот, что был помоложе. — Знаем, кто вы такие! Мы умные, и ничего не путаем! Вам это понятно, грязные людишки?
Вообще-то это как раз от сатиров вовсю несло застарелым козлиным духом, от которого беглецов только что не выворачивало, только вот козлоногим говорить об этом не стоило.
— Какие мы молодцы! — меж тем молодой сатир только что не прыгал от счастья. — Умеем сетку бросать! Сколько мы птиц переловили, да и людишек поймали немало! И вот новые птички в сетку попали!
— Ну, насчет птиц — это я могу понять, а вот зачем вы людей ловите? — продолжал дядюшка.
— А не твое дело!
— И сколько же вам за нас заплатят? — мрачно поинтересовался брат Белтус. Андреас мог только догадываться, каких усилий монаху стоит сдерживаться.
— Твое какое дело? Больно ты любопытный.
— Может, мы вам сумеем заплатить больше?
— Вы-ы? — заржал сатир. — Дождешься от вас, как же! Обманете! И потом, нет у вас ничего! Между прочим, за каждого из вас по двадцать доз вара обещано! Ох, и оторвемся же мы!..
— Заткнись, придурок! — оборвал слишком разговорившегося сатира его приятель, постарше, и с одним обломанным рогом. — Тебя никто не просит болтать! Засунь свой болтливый язык знаешь, куда? Там же его можешь и оставить. И вообще, надо идти, этим сказать, что мы поймали пташек, о которых они говорили…
