– Не спорю, – ответил я, – но не такую машину.
Мы оба замолчали.
– Виктор Сергеевич, – постарался я как-то оживить наш несколько увядший диалог, – выбор у нас с вами сейчас невелик. Но если вас все еще интересует автомобиль, то вам придется прислать нам либо недостающее оборудование, либо деньги на его покупку или, на худой конец, на аренду. Если же автомобиль вас уже не интересует, мы, пожалуй, начнем сворачиваться и…
– Нет, нет, Александр Григорьевич, – решился он, – мне бы очень не хотелось, чтобы вы бросали дело на полдороге. Так и быть, я вышлю вам деньги. Скоро.
– Высылайте их прямо сейчас, – я решил ковать железо пока горячо, – а я подожду. Понимаете, от того места, где мы базируемся, до телеграфа добраться непросто. Лучше я здесь посижу, на скамеечке.
– Постараюсь устроить перевод так быстро, как только возможно, – сдался он.
– Вот и прекрасно, – сказал я и продиктовал ему свои координаты.
Сидеть на телеграфе я, конечно, не стал, поскольку деньги могли поступить не ранее чем через три часа. Поэтому я отправился на рынок за провизией. В наш походный лагерь я добрался только к одиннадцати вечера.
– Э-гей, миряне! – крикнул я, завидев угасающее пламя костра и согбенную фигуру дремлющего около него Михаила.
Он встрепенулся и, кинув в огонь охапку веток, бросился мне навстречу.
– Ну, наконец-то, – радостно проговорил он, помогая мне снять с плеч рюкзак с провизией, – а я уже и не знал, что и подумать.
– Да что там думать, – устало проронил я, усаживаясь у огня, – задание партии и правительства выполнил с честью.
– И что же тебе сказал Туницкий? – спросил Михаил, накладывая в мою тарелку нечто похожее на оладьи.
– Сказал! – хмыкнул я. – Он уже и деньги нам прислал.
– Не может быть! – недоверчиво посмотрел на меня Михаил. – Неужели Виктор Сергеевич с деньгами расстался?
Я прожевал политый сгущенным молоком кусок упругого теста и гордо хлопнул себя по нагрудному карману:
– Говорю – прислал, значит, прислал. Полтора «лимона» отвалил.
– Считай, что ты совершил тринадцатый подвиг Геракла, – с восхищением взглянул на меня Михаил и пододвинул мне кружку с чаем. – Ты запей, запей горяченьким, так легче пойдет.
– Спасибо, а ты что, собственно, приготовил, оладьи или галушки?
– Блины, – скромно потупил взор Михаил.
– А-а-а, – искренне удивился я, – наверное, в первый раз в жизни?
– Как ты догадался? – нахмурился он.
– Не обижайся. Лучше достань продукты из рюкзака, а то у меня сил совсем не осталось.
Сквозь сон я слышал, что он меня о чем-то настойчиво расспрашивает, но я смог только промычать ему в ответ что-то невнятное и тут же отрубился.
Утром, открыв глаза, я обнаружил, что лежу один. На всякий случай ощупав карман с деньгами и убедившись, что они на месте, я вылез из палатки. На поляне Михаила не оказалось. Несколько раз окрикнув его, я понял, что он, видимо, находится далеко от нашего лагеря. Едва я развел огонь и вскипятил воду, как из-за кустов показался мой друг, обремененный двумя увесистыми хозяйственными сумками.
– Стой, Саня, – крикнул он, видя, что я склонился над котелком, – подожди минуточку, не клади туда ничего.
Я выпрямился.
– Привет, Миш! Ты где пропадал?
– Не поверишь, – ответил он, осторожно ставя сумки на землю, – меня с утра бессонница одолела. Проснулся я где-то часа в четыре. Крутился, крутился, сон нейдет. Думаю, чем просто так валяться, пройдусь-ка лучше по окрестным полям и огородам, глядишь и добуду что-нибудь съедобное.
– Это твои трофеи? – указал я на сумки.
– Да, – улыбнулся Михаил, – но не совсем то, что ты думаешь. Просто я по случаю познакомился с одной дамой, она меня и угостила.
– Ничего себе угощение! – удивился я, вынимая литровую банку со сметаной, солидный шматок сала, еще теплую, видимо, только что зажаренную курицу, пластиковую емкость с крупными красно-желтыми сливами и прочее, прочее и прочее. – За какие же заслуги тебе столько отвалили?
– Да так, – засмущался Михаил, – женщина она оказалась одинокая, вдова бывшего начальника местного автопарка. Для начала помог я ей ведра до дома поднести, потом еще кое-что по хозяйству сделать. Вот так и познакомились. По ходу дела я рассказал ей про наших героических ученых, которые не щадят своей жизни и на голодный желудок самоотверженно борются с радиацией.
– Хватит трепаться, за науку столько харчей не дают. Говори честно, что ты ей наобещал.
Михаил виновато опустил голову:
– Хряка пообещал зарезать.
– Да ты хоть раз живых свиней-то резал? – нахмурившись, спросил я.
Михаил отрицательно потряс головой:
– Не-а, но я думал, что ты запросто с этим управишься.
– Что?! – зарычал я на него. – Так ты и меня к этому подвязал?
– Да что ты, Саня, – на всякий случай сделал шаг назад Михаил, – я для общего дела старался. Я же тебе говорил, что ее бывший муж местным гаражом заведовал, а стало быть, и она там всех знает. Гаражи же там громадные, железок кругом навалено всяких – море. Ты же сам говорил, что нам понадобится техника, а где же ее еще искать, как не там?
– Действительно, – быстро сообразил я. В конце концов, что мне стоит какого-то хряка завалить, зато выгода от такого знакомства может быть весьма ощутима. – Так и быть, – сменил я гнев на милость. – Когда нас ждет бедная вдова?
Через полтора часа мы загнали нашу лодку поглубже в камыши и, забрав с собой из палатки все самое ценное, направились к совхозной усадьбе. Вдова оказалась еще вполне крепкой женщиной лет сорока пяти. Удивившись тому, что мы пришли вдвоем, она, тем не менее, встретила нас весьма приветливо. А когда Михаил отрекомендовал меня своим помощником и главным консультантом по забою домашнего скота, то улыбка ее стала еще приветливее.
– Прошу в хату, – сказала Дарья Максимовна с заметным южнорусским акцентом.
Обговорив все детали предстоящего действа, она проводила нас в загон, где у большой рубленой бадьи весело чавкали три весьма упитанные чушки.
– Какой из них? – спросил я, вытаскивая из ножен походный кинжал.
– Вон тот, с рваным ухом, – указала одними глазами хозяйка. – Уж очень беспокоен он стал в последнее время, драчлив, – добавила она со вздохом.
– Понятно, – кивнул я, – принесите веревки покрепче и тазик, какой побольше.
Хозяйка скрылась в доме.
– Сань, а таз-то нам зачем? – спросил Михаил.
– Кровь собирать в него будем, – ответил я ему.
Михаил побледнел.
– Как кровь? Зачем еще? – пробормотал он.
– Ты что, даже никогда не присутствовал при этой процедуре?
