— Простите, с кем?
— Граф, вы что, забыли об элементарных вещах? Для бракосочетания нужны свидетели, а иначе…
— Да, разумеется, в этой спешке все из головы вылетело! Мы можем позвать своих товарищей? Я имею в виду братьев Белтуса и Титуса… Скажите, позволительно брать в свидетели монахов?
— Ну, ничего предосудительного в этом нет, хотя подобное особо не приветствуется. Впрочем, сейчас нет времени искать в свидетели кого-то из только что прибывших, а с этими двумя братьями вы преодолели многие тяготы по дороге из Запретных земель, так что с моей стороны возражений не возникнет. К тому же для подобной церемонии Белтус и Титус подходят как нельзя лучше — не стоит привлекать к этому делу других братьев нашей обители… — отец Маркус направился к дверям. — Жду вас через пять минут в нашей храмовой церкви, а пока я попрошу брата Ипатуса как можно дольше затянуть проверку вновь пришедших — нам нужно выиграть необходимое время для проведения обряда. Надеюсь, Светлый Единый простит мне этот грех.
Настоятель вышел, а Андреас посмотрел на Абигейл. Казалось, после ухода отца Маркуса принцесса словно растерялась, и не знала, что можно сказать жениху. Впрочем, Андреас, посмотрев на смолкнувшую девушку, и сам понял, в чем тут дело: невеста ждет его слов, тем более, что во время всего разговора Андреас не произнес ни звука, и теперь дело выглядело так, будто жениха чуть ли не силой тащат под венец. Абигейл была несколько растеряна, и в то же время выглядела настолько смущенной, что молодому человеку невольно захотелось обнять и приободрить невесту. Пожалуй, тут как нельзя лучше подходит нечто необычное, то, о чем так любят мечтать девушки…
По счастью, молодой принц догадывался, как следует поступить.
— Абигейл… — Андреас встал на одно колено перед девушкой. — Принцесса, так получилось, что до сегодняшнего дня я так и не успел сделать вам предложение, и потому сейчас…
— Адриан! — сияющая Абигейл прижала ладони к пылающим щекам, однако начавшееся объяснение оборвал дядюшка. Он только что не поднял племянника за шиворот и подтолкнул его к дверям.
— Прошу прощения, молодые люди, но сейчас не до разговоров! Потом разберетесь между собой, а пока что у нас каждая минута на счету! Все бегом в лазарет, хватаем там наших болящих и тащим их в церковь!
— А…
— А все разговоры и объяснения — по дороге! Понимаю, принцесса, это не совсем вежливо по отношению к вам, и я разбиваю для вас столь приятную минуту, но во все наши романтические порывы частенько вмешивается жестокая проза жизни!..
…Колокола на монастырской церквушке зазвонили в тот момент, когда отец Маркус закончил церемонию. Однако поговорить с молодоженами и прочесть им необходимые наставления, как положено в таких случаях, отец Маркус не успел — его позвали к вновь прибывшим гостям. Посоветовав всем, кто только что присутствовал при заключении брачного обряда, какое-то время не покидать пределы церкви, настоятель ушел, предупредив, что позовет всех, когда сочтет нужным.
— Похоже, старею, ноги не держат… дядюшка присел на жесткую скамью, осторожно вытянув ноющую ногу. — Так, вопрос: кто именно позвал отца Маркуса? Я плохо расслышал произнесенное имя. Барон Варзе? Сколько не копаюсь в памяти, а такого вспомнить не могу!
— Не Варзе, а Варзее… — Абигейл крепко держала Андреаса за руку, словно боясь, что он исчезнет. — Более чем захудалый род, из числа тех, у кого, как говорится, нет ни кола, ни двора. Даже жили в чем-то, очень напоминающем нищенскую халупу. Насколько мне помнится, ни один из представителей этого рода никогда не вставал под военные знамена, хотя именно там есть возможность отличиться. Зато всем известно, что единственное занятие мужчин этой семьи — это написание писем всем и каждому со слезной просьбой о вспомоществовании и бесконечные жалобы на жизнь, которая, по их мнению, к ним крайне несправедлива. Некоторые из этих слезных писем даже читали на приемах, и делали это только для того, чтоб позабавиться. Правда, все это относится к прошлому. Сейчас барон Варзее — один из множества прихлебателей принца-консорта, и, по слухам, семейство барона стало весьма состоятельным. Ну, когда идет большое разорение страны, то кто-то всегда оказывается в выигрыше. В общем, сейчас барон Варзее на жизнь не жалуется.
— Насколько барон верен принцу-консорту?
— Точно об этом я судить не могу… — пожала плечами Абигейл. — Однако в окружении Найгарла вряд ли отыщется много тех, кто готов пожертвовать ради него своей жизнью. Там собрались лизоблюды, или, вернее, шакалы, которые будут находиться возле своего вожака до того времени, пока от него им перепадают куски мяса. Но если потянет дымом костра, то все прихлебатели кинутся кто куда, утаскивая в зубах то, что могут унести.
— Что ж, очень точная характеристика… — усмехнулся дядюшка.
— Господин граф, а вот что мы с братом Титусом тут делаем? — брат Белтус присел на соседнюю скамью. — Хотя, вообще-то, брат Титус находится при деле — присматривает за происходящим, работа у него такая, бдеть за всем и вся! А вот я…
— Брат Белтус, вы — свидетель совершения свадебного обряда, то есть в данный момент просто-таки бесценны! — хохотнул дядюшка.
— Приятно, что кто-то считает, будто тебе цены нет… Кстати! — брат Белтус решил вновь заняться своим любимым занятием — подковыривать брата Титуса. — Кстати, господин инквизитор, что-то вы сегодня немногословны. Скажите, что вы думаете о тех посланниках, что сейчас нагрянули в монастырь?
— Могу сказать только одно: тот наг, что дорвался к власти в Бенлиоре, и его приспешники — пусть все они сейчас находятся под охраной Темных Небес, но Светлые Небеса таких не защищают, и об этом им всем не помешает помнить.
— Если можно, то поподробней… — попросил брат Белтус. — Я что-то не особо понял, что за мысль вы пытались до нас донести.
— Хочется надеяться: то беззаконие, что сейчас творится в Бенлиоре, должно в скором времени подойти к концу… — брат Титус осенил себя знамением. — Если не будет принца-консорта и его тлетворного влияния, то нашей матери-церкви вкупе с инквизицией надо срочно направляться в ту несчастную разоренную страну, чтоб выжигать скопившуюся там скверну. Для того и существует вера, справедливость и законы Небес.
— Если я правильно понял, то в Бенлиоре запылают костры? — не отставал брат Белтус.
— Не совсем так… — покачал головой брат Титус. — Я просто хотел сказать, что грешников будут судить по справедливости и с правосудием Небес. Надеюсь, принцесса со мной согласна.
— Я, право, не знаю… — чуть растерялась Абигейл. — Разумеется, я не спорю с тем, что в некоторых случаях правосудие стоит отдавать в руки церкви, и наглядный пример тому — нынешний принц-консорт, он же наг по имени Найгарл, Только вот не стоит чесать всех под одну гребенку!
