— А, кажется, нам предстоит недурная охота, — сказал, немного помолчав, Ганс. — Львов должно быть довольно много.
— Я даже одного шага не сделаю в сторону, чтобы убить льва, — возразил Гофман. — Лев гораздо опаснее слона, а толку никакого. За шкуру даже и тридцати риксдаллеров не дадут, а зубы годны лишь для украшения. Вот слон другое дело. Кстати, не оговорить ли нам сразу вопрос относительно дележа добычи?
— Теперь самое удобное время, — ответил Ганс. — Потом будет не до этого.
— Я советую поступать так: зверей для пищи мы будем бить по очереди; если же все вместе, то будем мясо делить на равные части. Что же касается слонов, то выпустивший первую пулю имеет право на половину клыков; каждый же попавший в слона после первого выстрела получает свою долю из другой половины. Правильно, товарищи?
— Нет, — ответил Ганс. — Это будет неудобно. Все начнут стрелять, как придется, второпях, лишь бы попасть в слона, и выйдет путаница. Я предлагаю по-другому: когда мы все вместе и вместе стреляем, то кладем отметку на клыки и делим их на равные части. Если же мы охотимся порознь, на разных слонов, клыки достаются тому, кто убил слона. Все мы люди честные и испытанные; никто не станет уклоняться от опасности и стрелять хуже оттого, что часть его заработка получат товарищи.
— Ганс прав, этак будет лучше, — согласились все.
— Здесь у нас прекрасные места, — продолжал Ганс. — Теперь, когда Панда стал царем беспокойных зулусов, мы должны искренно радоваться, что поселились здесь. Там осталось уже мало дичи, а здесь еще долго не переведутся олени и козы. И на слонов мы можем охотиться, когда захотим. Дай же нам, Боже, завтра удачи, друзья, а теперь не грех и поспать. Спокойной ночи!
Предложение Ганса понравилось всем. Поставив на стражу двух готтентотов и приказав им как можно чаще окликать друг друга, охотники разошлись по своим повозкам, укутались в одеяла и улеглись спать в этих экипажах, которые в пустыне для путника то же, что корабль для моряка в море.
В течение первых дней охотники не видели ничего, кроме лосей, буйволов и всевозможных антилоп. Наконец, они добрались до берегов реки Понголы, и следы слонов стали чаще и многочисленнее.
— По всей вероятности, мы пропустили в лесах немало слонов, — сказал Виктор, ехавший рядом с Гансом по свежим следам нескольких самцов, найденным еще утром. — Следовало бы остановиться и найти их.
Они поскакали в ту сторону, где были слоны, стараясь не стереть их следов, и вскоре увидели громадных животных, собравшихся в тени акаций. Слоны насторожили уши, словно желая удостовериться, не грозит ли им какая-нибудь опасность. Кроме того, они подняли хоботы, пытаясь уловить чутьем предполагаемых врагов.
— Теперь, не пугая остальных, попробуем положить хоть одного из них, — сказал Ганс. — Привяжем лошадей к этому дереву, а сами пешком подойдем к ним. Потом можно будет на лошадях скакать за ними следом.
Охотники привязали лошадей к дереву приблизительно ярдах в трехстах от слонов и тихонько направились к ним. Слоны спокойно стояли возле деревьев, насторожив уши. Но Ганс с товарищем ступали так тихо, что даже чуткое ухо слона не могло уловить близости врагов. Им удалось подойти на восемьдесят ярдов к дереву, возле которого стоял большой самец. Ни он, ни другие слоны не заметили их.
Спрятавшись за ствол дерева, Ганс подал знак Виктору, что надо стрелять скорее и по возможности вместе, так как слонами снова овладело беспокойство, и они издавали короткие, резкие крики, давая друг другу знать об опасности. Крупный самец, у которого белые, гладкие клыки далеко высовывались изо рта, стоял повернувшись к охотникам своим широким боком; по его нетерпеливым движениям и подозрительным взглядам следовало ожидать, что он либо изменит свое положение, либо совсем уйдет. Поэтому Ганс выстрелил, прицелившись между ухом и глазом; его примеру последовал Виктор, пуля которого попала в переднюю ногу слона над самым коленом. Ганс рассчитал верно. Пуля его прошла через всю кость, достигла мозга, и громадное животное упало замертво. Поэтому второй выстрел был совершенно излишен.
Как только прогремели выстрелы, все прочие слоны бросились бежать по полю, покрытому низким кустарником. Они ломали с треском, похожим на выстрелы, встречавшиеся по пути деревья.
Ганс, увидев, что слон упал, сказал товарищу:
— Виктор, приведи скорее лошадей, а я отрежу хвост — это на случай, если кто-нибудь придет сюда без нас.
Ганс отрезал хвост быстрее, чем Виктор вернулся с лошадьми.
Боясь потерять лишнюю минуту, Ганс зарядил ружье и побежал навстречу Виктору. Они сели на лошадей и погнались за слонами, которые уже успели уйти далеко. Проскакав полным карьером милю, охотники очень близко подъехали к животным.
Теперь они использовали совершенно другой способ охоты.
Они проехали настолько далеко, чтобы опередить слонов, потом остановились, слезли с лошадей, и в то время, когда мимо них проходили слоны, дали четыре выстрела в самого большого. Раненый слон повернулся к врагам, поднял хобот и бросился с ревом на них. Всадники в одно мгновение сели на лошадей и ускакали прочь, но зверь бежал так быстро, что едва не задел лошадь Виктора. Какое-то время он гнался за ними, но потом увидел, что это бесполезно. Тогда он побежал следом за другими слонами. Однако, этим дело не закончилось. Охотники, зарядив ружья, бросились за ним, дали второй залп, и он упал мертвым.
— Ни одного нельзя упустить, — сказал Ганс, — у них прекрасные клыки. Во время бега они так запыхались, что сил у них почти не осталось. Если на каждого из нас придется по два, то охота будет стоящей.
Пришпорив коней, они поскакали дальше. Два следующих залпа повалили еще четырех.
Когда охотники вернулись в лагерь, Гофман сказал:
— Приходите ужинать в мою палатку; поболтаем о сегодняшней охоте. Что вам, Ганс, послал сегодня Бог?
Ганс в нескольких словах рассказал о своих приключениях и описал величину клыков убитых слонов.
— Вы счастливее, чем мы, — сказал Гофман. — Нам, всем вместе, удалось убить только семерых, да и то двое из них еще маленькие.
Разговор в течение всего вечера не выходил за рамки сегодняшней охоты.
— Завтра нужно будет собрать все клыки и искать новой дичи, а то слоны скоро уйдут отсюда, — сказал Гофман. — Работы предстоит немало, поэтому лучше всего сейчас лечь спать.
После этих слов Гофман начал готовиться ко сну. Прочие последовали его примеру, и вскоре весь лагерь погрузился в тишину.
К полудню следующего дня охотники при помощи готтентотов и кафров вырезали из челюстей убитых накануне слонов клыки, перенесли их в повозки и тщательно уложили. На каждом клыке была сделана отметка его владельца. Закусив наскоро, они решили продолжать охоту в течение всего дня, а к заходу солнца собраться возле нового ночлега, место которому они точно определили. Ганс вместе с Бернардом и Виктором выбрали для охоты восточное направление.
