— Встреча товарищей Гевары и Фернандес прошла в дружественной обстановке и при полном взаимопонимании сторон. К вам же, товарищ Вяземский, есть только один вопрос: вы обдумали сделанное вам предложение?
— Ещё не успел.
— В таком случае попрошу с вещами на выход!
— Как на выход? — опешил я. — Светлана, может, ты объяснишь, в чём дело?
— Просто пришло моё время бросать «кошку», и ты должен уступить мне дорогу. — Светлана буквально буравила меня предупреждающим взглядом.
Я постарался ничем не выдать, что понимаю её иносказание, но Макар всё равно насторожился.
— О какой кошке идёт речь? — спросил он требовательным тоном.
Светлана с надеждой смотрела на меня. Давай, Старх, выкручивайся! На раздумье у меня ушло не более секунды.
— Видите ли, Макар… — начал я, осторожно подбирая слова. — Меня и Светлану связывают устоявшиеся дружеские отношения. Но иногда нам хочется отдохнуть друг от друга. «Бросить кошку» это своего рода ключевая фраза, которая даёт понять, в данном случае мне, что пришла пора самоустраниться и не мешать другому жить по своему усмотрению.
По восхищённому взгляду Светланы я догадался, что моё враньё произвело на неё неизгладимое впечатление. На Макара, видимо, тоже. Он заметно успокоился и уже вполне обычным голосом произнёс:
— Тем более надо понимать, что вам больше не следует досаждать товарищу Фернандес своим присутствием. Так что — собирайтесь!
Когда я взял рюкзак и поплёлся к двери, Макар меня остановил.
— Насчёт «с вещами» я пошутил. Рюкзак оставьте здесь.
Совру, если скажу, что очень удивился, оказавшись перед дверью в помещение, где содержались пленные американцы.
— Входите, не стесняйтесь, — напутствовал меня Макар. — Тут как раз есть одно свободное местечко!
Из-за слабого освещения в помещении почти ничего не было видно. Я присел на лавку и стал ждать, пока мои глаза обвыкнут. Через некоторое время из темноты проступили очертания нар и три сидящие на них фигуры.
— Здравствуйте, господа! — поздоровался я со старожилами тюрьмы. Ответ получил только от одного:
— Здравствуйте!
Кроме этого «здравствуйте» мы в этот день не обмолвились ни словом. Я сидел тихо на лавочке, мои соседи о чём-то шептались в углу. Когда доставили ужин, молча поужинали. Пришла пора спать, и я пробрался к своей шконке. Место мне оставили почему-то внизу.
На следующий день я, во что бы то ни стало, решил преодолеть полосу отчуждения. Вскоре удалось подслушать имя одного из американцев. Когда его обладатель оказался поблизости я его окликнул.
— Билл.
Американец замер на месте, а я продолжил ползти по полосе.
— Вам не кажется, что вы и ваши товарищи ведёте себя, как мальчишки? Может нам всё-таки следует познакомиться?
Билл шагнул к скамейке и сел рядом со мной.
— Вы кто? — в его голосе переплелись вопрос и угроза.
Ещё в первые дни пребывания в лагере мы со Светой придумали легенду, оправдывающую наше появление в этих местах. Против тюремщиков эта легенда больше не работала, но против американцев, в несколько изменённом варианте, вполне могла прокатить.
— Я со своей невестой навещал родственников в Рагвае. На обратном пути решили попутешествовать. Но почти у самой границы попали в руки бандитов, которые и доставили нас сюда. Теперь сидим, ждём выкупа.
Остальные американцы подтянулись к нам и уселись рядышком.
— Ну, хорошо, — сказал один из них, — допустим, всё, что вы говорите, правда. Ответьте: из какой страны вы прибыли в Рагвай?
— Из России, — ответил я.
— Вы русский?!
— Да, и моя невеста тоже.
Американцы были удивлены, если не сказать ошеломлены.
— Скажите что-нибудь по-русски, — попросил один из них.
Я произнёс несколько фраз.
— Он действительно говорит по-русски, — подтвердил американец.
— Тогда, он, наверное, не врёт, — сказал его товарищ. — Только русским могла прийти в голову идея путешествовать по местам, кишащим сепаратистами.
— Как тебя зовут? — спросил Билл.
— Аристарх, — ответил я. — Но вы можете звать меня Старх.
— О’кей, Старх, — хлопнул меня по плечу Билл. Моё имя ты знаешь. Это Боб и Майкл.
Завязался непринуждённый разговор, но как только я упомянул о том, что знаю, что они из США, вновь возникло напряжение.
— Откуда тебе известно, что мы американцы? — потребовал объяснений Боб.
— Гевара сказал, — честно признался я.
— Гевара? — американцы переглянулись. — Давно он здесь?
— Уже три дня.
— А он не говорил тебе, зачем здесь мы? — вновь спросил Боб.
— Нет, этого он не говорил. Мне показалось, что он этого не знает, — попытался я обнадёжить ребят.
Майкл вздохнул.
— Знает, сволочь. Нас ведь с поличным взяли.
— Это как? — не понял я.
— Нас кто-то сдал, — пояснил Билл. — Поэтому мы не успели оказать сопротивление. При нас была сумка с оружием и рацией и ещё одна сумка с экипировкой.
— Так вы… — начал догадываться я.
— Американские коммандос, — подтвердил мою догадку Боб. — Мы должны были обнаружить базу Гевары и вызвать подкрепление.
— Считайте, что базу вы нашли, — сказал я.
— А передать сигнал нам поможешь ты, — вновь хлопнул меня по плечу Билл.
— Интересно, как? — поинтересовался я.
— Пока не знаю. Может тебя скоро выпустят? Ходил же ты до этого по всему посёлку?
— Ходил, — подтвердил я.
— Вот. Или твоя невеста поможет. Кстати, почему ты здесь, а она там?
— А вы не догадываетесь? — грустно спросил я.
Повисло неловкое молчание. Потом кто-то, кажется Боб, успокаивающе произнёс:
— Ладно, парень. Может, всё ещё обойдётся. А пока, начерти-ка план посёлка. Сможешь?
— Попробую, — ответил я. — Только чем и на чём?
Боб похлопал по столешнице.
— Вот тебе бумага, а вот ручка, — он сунул мне в руку гвоздь.
В этот день я чертил план, потом подробно объяснял, что к чему. Весь следующий день мы ломали головы, как мне связаться со Светланой, но так ничего и не придумали. В конце дня Билл спросил:
— А ты хоть знаешь, кто такой Гевара?
— Прикидывается революционером, а так, кто его знает? — пожал я плечами.
— Именно что прикидывается, — сказал Билл. — Может, он и был когда-то революционером, а сейчас… — Билл осёкся. — Извини, но это не моя тайна.
Утро вечера мудренее, — сказал я сам себе перед сном. И как в воду глядел.
* * *
— Подъём, мальчики, пора приниматься за работу!
Светлана вошла через распахнутую дверь, за которой брезжил рассвет. Она опустила что-то тяжёлое на пол, потом стала складывать какие-то вещи на стол. Оказавшись возле неё, мы увидели на столе пару пистолетов и «Калаш».
