Полицейский щелкнул переключателем.
– Седьмая машина, сообщаю в ответ на ваш запрос: немедленно, как только вернется ваш напарник, доставить в Управление мистера Мейсона, миссис Кемптон и секретаршу мистера Мейсона. Ни при каких обстоятельствах не позволяйте им покинуть машину. Не позволяйте им ни с кем общаться. Проследите, чтобы они не смогли ничего спрятать. Ваш напарник только что получил приказ присоединиться к вам. Все.
Полицейский выключил рацию, повернулся к Мейсону и сказал:
– Хорошо, вы сами слышали инструкцию.
– Но вы должны предоставить мне возможность, – возразил Мейсон, перегнать мою машину к Управлению и припарковать ее там. Я поеду за вами следом или, если хотите, перед вами, по любому маршруту, который вы...
– Сидите где сидите, – перебил его полицейский. – В этом деле не все чисто. Вы, черт побери, отлично знаете, почему из Управления отдали такой приказ.
– Почему? – с невинным видом спросил Мейсон.
– Кто-то позвонил с улицы и сделал заявление. О чем бы ни шла речь в этом заявлении, оно заставило... А вот и мой напарник.
Дверь, ведущая в зоопарк, распахнулась, оттуда выбежал полицейский и направился прямо к машине.
Полицейский, стороживший сидевшую на заднем сиденье троицу, завел мотор и отодвинулся в сторону.
Его напарник рванул дверцу машины и прыжком уселся за руль.
– Из Управления нам приказали...
– Я знаю, – перебил водитель и резко рванул с места. – Им надо, чтобы мы доставили этих людей как можно скорее. Включи-ка сирену, Майкл, и пускай она ревет на всю катушку.
– Я оставила машину мистера Мейсона с включенным мотором, – сказала Делла Стрит.
Никто не обратил на нее ни малейшего внимания.
Полицейская машина пронеслась по Роуз-стрит, свернула направо, и Делла Стрит, взглянув в заднее стекло, воскликнула:
– О боже, фары я тоже не выключила!
Водитель был полностью поглощен дорогой. Второй полицейский внимательно осматривал обочину. Стрелка спидометра переползла через отметку «сорок», затем «пятьдесят», достигла шестидесяти и наконец замерла на отметке примерно семьдесят миль в час, когда они мчались по проспекту.
Мейсон откинулся назад и сказал:
– Расслабьтесь. Расслабьтесь и получите удовольствие!
– Расслабиться! – процедила миссис Кемптон сквозь стиснутые зубы. Черт возьми, с какой стати?
– Вам, – ответил Мейсон, – следовало бы лучше знать китайские пословицы.
Мейсон сидел в Управлении полиции в небольшой комнате для допроса свидетелей. Вдоль стены выстроилось полдюжины обшарпанных стульев. В центре комнаты стоял изрезанный дубовый стол со следами потушенных окурков по краям. В дальнем углу был бачок с водой и упаковкой бумажных стаканчиков. Кроме стульев, стола, бачка с водой, корзины для мусора и двух обшарпанных плевательниц, в комнате больше абсолютно ничего не было.
Мейсон устроился на одном из крайне неудобных стульев. Вытянув свои длинные ноги, и, со значением посмотрев на свое голое запястье, где должны были находиться наручные часы, он подчеркнуто нетерпеливо опустил руку.
Сидевший в комнате полицейский в форме, флегматично попыхивая сигарой, сказал:
– Теперь уже скоро, Не волнуйтесь.
Мейсон недовольно посмотрел на него:
– Мне не нравится, когда со мной обращаются подобным образом.
– Ясное дело, кому же это понравится.
– Вы, наверно, вообразили, что это мы совершили убийство.
– Но вы ведь могли его совершить, разве нет? Кроме вас, в доме никого не было.
– Это просто чушь! – воскликнул Мейсон.
На несколько секунд воцарилось молчание.
– А эта ваша идея: поместить мою секретаршу в одну комнату, меня в другую, мою клиентку – в третью, чтобы мы не могли общаться друг с другом, это, если хотите знать мое мнение, просто дешевый театральный трюк, во всяком случае когда вы имеете дело со мной.
– Ну, – сказал полицейский, попыхивая сигарой, – мое дело маленькое, я выполняю приказ. А вот что вы думаете насчет «Джайантс»? А? Каковы ребята? Что скажете?
– Да, ребята что надо, – согласился Мейсон.
– Ну. А «Доджерс»? Вот это команда!
– Пожалуй, – кивнул Мейсон.
Полицейский курил с абсолютно отрешенным видом, и было совершенно ясно – единственное, что его может заинтересовать, – это время, когда пора будет сменяться с дежурства. Все остальное он воспринимая как скучную неизбежность. Ему было приказано сидеть в этой комнате вместе с Мейсоном и следить, чтобы он ни с кем не общался, – значит, нужно устроиться с максимальными удобствами, выполняя отданный приказ.
– И какой только умник распорядился об этом? – спросил Мейсон.
Полицейский помедлил мгновение, перекинул сигару из одного угла рта в другой, внимательно рассмотрел ее кончик, убедившись, что она горит равномерно, и только после этого ответил:
– Сержант Холкомб.
– Видите ли, – сказал Мейсон, – мое время очень дорого стоит. К тому же мой автомобиль остался там стоять с работающим мотором и включенными фарами.
– Да нет, не остался.
– Что вы имеете в виду?
– Да он у нас внизу стоит. Вы только не говорите никому, что узнали это от меня. Об автомобиле вы можете больше не беспокоиться.
– Отлично, – сказал Мейсон, – значит, я смогу поехать на нем домой.
Полицейский ухмыльнулся.
– Боже милосердный! – воскликнул Мейсон. – Не хотите же вы сказать, что они собираются и машину конфисковать в качестве вещественного доказательства.
– Ребята как раз ее обшаривают, – ответил полицейский. – Может, они успеют управиться к тому времени, как вас отсюда выпустят. А может быть, и не успеют.
Мейсон сердито заметил:
– Вот мне награда за то, что велел своей секретарше вызвать полицию.
– Нет, – ответил полицейский, – это вам награда за то, что вы находите слишком много трупов. Больно уж вы шустрый парень. Сержант, видимо, думает, что было бы лучше, если бы вы сидели в своем офисе, а клиенты сами к вам приходили. А то вы вечно оказываетесь где-нибудь на самой линии огня – похоже, у вас просто дар оказываться на месте происшествия как раз в тот момент, когда кого-нибудь кокнут. Да, задумчиво продолжал полицейский, – если речь идет о борьбе за кубок, то я, знаете ли, предпочитаю команды, которые действуют по старинке. Это энергичные ребята, действующие заодно, – вот что приводит команду к успеху. Хорошо еще, что есть такие команды. А некоторые всю игру действуют вразнобой. Вот взять, к примеру, команду, которая играет в бейсбол так себе – на среднем уровне. И вот вдруг совершенно неожиданно кто-то зажигает игру, и ты только видишь, что вся команда словно с ума сходит, вышибает питчеров [в бейсболе: игрок, который бросает мяч игроку, наносящему удар битой], расшвыривает мячи по всей площадке. Они выигрывают кучу пробежек и только после этого успокаиваются. Они могут теперь себе это позволить. Они уже выиграли игру.
