Ибо мечта, в которую искренне веришь, непременно отзовется в сердцах других.
– …Иными словами, прямо сейчас мы в чистом виде наемники. Наемники от головы до пят. Великий военачальник Йохан Шлаузевиц говорил: чтобы наемник был наемником, ему необходима сила. А чтобы наемник мог жить как наемник, необходимы бессильные, которые нуждаются в этой силе, и необходимо знание, как этим пользоваться. Думать только о том, чтобы махать мечом, вдыхая воздух, точно это пища, мчаться по полю брани – вот что такое наемник. Идеальное орудие. А чем проще орудие, тем оно прекраснее.
Это, пожалуй, можно назвать красотой практичности.
Хоро бы, пожалуй, рассердилась от такой мысли, но то, как Ив зарабатывала на всем, чем угодно, в своем стремлении к золотому трону, тоже было красиво.
Но Хильде на пышную речь Руварда отреагировал прохладно:
– Договор должен содержать то, чего желают обе стороны, ни больше ни меньше. Это основа торговли.
Он явно не был тронут.
Хильде, безусловно, был ключевой фигурой в компании Дива. Великий торговец, который спланировал и преуспел в создании новых денег, который наемникам вроде Руварда показал кошмар, а городским торговцам вроде Лоуренса показал мечту.
Лоуренс ему уже не завидовал. Он испытывал чистое восхищение.
Большие дела должны делать вот такие люди, а не бродячие торговцы вроде него.
У Руварда от возбуждения глаза были широко открыты, зубы оскалены. Несомненно, он думал, что с таким нанимателем он и его люди смогут покорить весь мир.
Мечта, казалось, уже умершая, вновь расцвела благодаря уму Хильде и силе наемников. Если все так и пойдет, запретная книга, которую несла Хоро, может даже не пригодиться.
– Что ж, как следует постараемся быть хорошими куклами. И за это мы тоже хотим получить неплохую награду.
За ядовитым тоном Рувард прятал смущение. Хильде лишь прикрыл глаза, словно беззвучно смеясь.
– Ха-ха. Тебе лучше показать нам какие-нибудь хорошие мечты. Не вздумай угодить под шальную стрелу.
– А тебе лучше бы постараться, чтобы я не угодил кому-нибудь на обед.
– Несомненно.
И эти двое тихо засмеялись.
***
На следующий день, когда после ночного бивака банда снова выступила в путь, события развивались так же, как накануне.
Шуму было много, однако все это была сплошная комедия, в которой не должно было быть ни единой жертвы.
Однако иногда противник прижимался к ним почти вплотную, а иногда они отрывались, и выглядело это как странная битва, идущая волнами.
На самом же деле все было просто: передовой отряд с санями не мог позволить себе расслабиться, когда дорога шла вверх по склону, зато отдыхал, когда дорога шла вниз. Мойзи командовал просто великолепно.
Время от времени наемники брызгали на снег кровью из кровяных колбас, чтобы было похоже, что они несут раненых.
Пока они изо всех сил старались создавать хорошее зрелище, пришла новость, что на Сувернер наступает еще одно войско компании Дива – по большой дороге, вдали от банды Фуго и наблюдателя. Поскольку банда Фуго сотрудничала с бандой Миюри, Рувард, конечно, хотел передать Ребонету эту новость, чтобы не быть перед ним в долгу.
Как и говорили Рувард с Хильде, тот, кто не был здесь лично, просто не мог разобраться, что же происходит за занавесом. Компания на своем троне становилась все более и более надменной, отдавая лишь деньги и приказы, и оказывалась во все большей власти хитроумных людей.
Оставляя происходящее в своем тылу на Мойзи, Рувард посылал вперед разведчиков, чтобы узнать о положении дел в Сувернере. Если Рувард и его люди, изначально собравшиеся в Леско по призыву компании Дива, бездумно и без подготовки явятся в Сувернер, их вполне могут принять за врагов и атаковать.
И даже без учета этого – Лоуренс по-прежнему сомневался, что Сувернер захочет подняться против компании Дива.
Потому что ни сила, ни боевой дух компании Дива пока что и не думали снижаться.
– А, думаю, все будет хорошо, – произнес Рувард со своего коня и зевнул. – Люди, которые не столь хорошо умеют считать прибыли и убытки, не так уж легко меняют взгляды.
– К лучшему или к худшему, – добавил Хильде.
Рувард выпятил нижнюю губу и пожал плечами.
– Верно подмечено. Но это значит, что мы должны полагаться на Сувернер.
– Вот как? К сожалению, у меня лично с ними не было никаких сделок.
– И тем не менее. В конце концов, они нормальные – у них вокруг города стена, они собирают налоги, у них есть гильдии, они ограничивают торговцев, они устанавливают цены на хлеб, и их глаза сияют, когда они продают и покупают товары. Они куда более предсказуемы, чем ребята из города, в котором нет стен и налогов и который живет сам по себе, как будто им магия управляет.
Нос Хильде дернулся.
– Несомненно, таким людям доверять нельзя.
Рувард хлопнул своего коня по шее – его явно позабавила бесстрастно произнесенная шутка Хильде.
– Что ж, узнаем, когда доберемся туда. Мы уже довольно близко – придем завтра или, самое позднее, послезавтра утром. Пожалуй, пора уже подумать, как мы собираемся сбежать от Ребонета.
Слово «сбежать» несло в себе потаенный смысл. Поскольку на самом деле две банды не сражались, создать ситуацию, которая бы позволила банде Миюри сбежать, было непросто.
Тем более непросто, потому что при этом необходимо было еще и поднять боевой дух тех, кто находился за стенами Сувернера.
– Немного зависит от того, как они захотят это разыграть…
Рувард кинул рассеянный взгляд в сторону ближайшей горы. Другая банда, конечно, не желала, чтобы со стороны показалось, что добыча ускользнула из-за их неумения. Значит, наемникам Миюри требовался хороший план.
Однако Хильде не давал никаких мудрых советов из своей корзинки – его голова даже не высовывалась. Он спал, целиком забравшись под платок, точно спасаясь от холода.
Несомненно, он считал, что его выдающийся ум еще не означает, что он должен находить ответы на все вопросы.
Если лучший ответ могут знать те, кто в таких делах разбирается лучше всего, этого вполне достаточно.
В отличие от бродячих торговцев, крупные организации естественным образом устанавливают разделение труда. Вверить что-либо кому-то другому требует немалой смелости. Лоуренсу подумалось, что он, возможно, даже Хоро не сможет доверить принятие решений. А эти люди так поступают, даже когда на кону стоят их собственные жизни. Это совершенно другой мир.
Когда Лоуренс покинул Леско и направился сюда, у него возникло ощущение, как будто он москит, жужжащий совсем рядом с противомоскитной сеткой, однако сейчас оно уже исчезло. Он был просто рад заглянуть в этот прекрасно логичный мир.
