Мейсон кивнул головой и, наклонившись в своем вращающемся кресле, закурил.
– Ну, что ж, – сказал он, глубоко затягиваясь, – когда она вернется, посмотрим, что она нам скажет. Если подумать, то дело кажется очень интригующим.
Прежде чем Мейсон успел докурить сигарету, Делла еще раз выглянула в приемную.
– Она наверное принадлежит к тем нервным девушкам, – недовольно буркнул Мейсон, когда Делла, вернувшись, отрицательно покачала головой на его немой вопрос, – которые тратят всю энергию на печатание на машинке, а потом им требуется полный отдых. Сигарета или...
– Или? – с интересом переспросила Делла.
– ...или глоток алкоголя. Сейчас она вернется, Делла. Правда, в тексте, который она печатала, нет ничего секретного, но если мы ее задержим еще на три-четыре дня, то ей придется работать с материалом достаточно серьезным. Загляни в туалет и проверь как-нибудь, нет ли у нашего демона маленькой бутылочки в сумке и не закусывает ли она сейчас мятной конфеткой.
– Я также потяну носом посильнее, – рассмеялась Делла. – Может быть, учую дымок марихуаны.
– А ты можешь распознать запах марихуаны? – Мейсон иронически прищурился.
– Конечно, – ответила она тотчас же. – Я не могла бы работать у одного из самых известных адвокатов Америки, не зная на практике или хотя бы в теории наиболее распространенные правонарушения.
– Ты выиграла, – капитулировал Мейсон. – Иди теперь к ней и скажи, чтобы она прошла ко мне в кабинет. Но сначала поговори с ней немного. Я хотел бы знать, какое впечатление она произведет на тебя. Ты с ней не разговаривала до того, как она приступила к работе?
– Нет. Я спросила как ее зовут и это, пожалуй, все. Она назвала свое имя по буквам, чтобы я знала, как оно пишется. Просто три буквы. М-Э-Й.
Мейсон несколько раз кивнул головой. Делла снова вышла в приемную и почти сразу вернулась.
– Ее нет, шеф.
– Черт возьми, куда она делась? – занервничал адвокат.
– Просто поднялась и вышла, – беспомощно развела руками Делла. – А Герти подумала, что она спешит в туалет.
– Это странно. Она не спросила даже, как пройти в уборную? А что с ее шляпкой и пальто?
– Очевидно, она пришла без них. У нее была с собой только сумочка.
– Делла, будь добра, принеси мне последние страницы машинописи, посмотрим на них.
Через минуту Делла вернулась с пачкой перепечатанных листов и, подавая Мейсону, заметила:
– Осталось еще несколько страниц.
– Хм... Это не займет у нее много времени. Почти все я повычеркивал. В заключение Джексон дал волю своему красноречию, залив Суд тирадами на тему гражданских свобод, конституционных прав и правил в отношении использования прав.
– Он так гордится этим! Ты ведь не вычеркнул у него все?
– Большую часть. Суд не интересуется риторикой. Суд интересуют только факты и законы, к которым они относятся. Господи, Делла, разве ты не понимаешь, что если бы судьи решили читать все, что им пишут в апелляциях, то они не смогли бы ознакомиться со всеми делами, даже работая по двенадцать часов в день.
– Невероятно! Но ведь чтение апелляций это их обязанность!
– Теоретически так, но исполнение на практике практически просто невозможно.
– И как они выкручиваются?
– Большинство из них, бегло просмотрев материал, относящиеся к делу, отмечают самое существенное в свете права, отбрасывая патетические просьбы, а затем отдают дела своим канцеляристам, – говорил Мейсон, постукивая в такт пальцем. – Я по опыту знаю, что гораздо лучше представлять документы, содержащие абсолютно объективные и честно изложенные факты, как выгодные, так и невыгодные для представленной стороны. Таким образом мы проявляем полное доверие к компетенции судей, а так же к их умению пользоваться правом. Адвокат может помочь судье, знакомя его с фактами в отношении которых может быть использован закон. Но, это все. Потому что, если бы судья не знал законов, то он не сидел бы в апелляционном суде. Делла, какого черта случилось с этой девицей? неожиданно закончил он.
– Наверное, она где-нибудь в здании.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что так предполагаю. Дедукция, основанная на одном факте. Она старательно работала все утро и не получила денег. Ведь не сделает же она нам такой подарок?
– Она должна была закончить перепечатку текста, – возмутился Мейсон. – При ее-то темпе ей понадобилось бы не больше сорока и пятидесяти минут.
– Шеф, – Делла внимательно посмотрела на него, – ты убежден в том, что она вышла и больше уже не вернется, верно?
– Да, так я думаю.
– А может она просто спустилась вниз, чтобы купить себе сигарет?
– Тогда она давно бы уже вернулась.
– Да, наверное так, но... ведь она же должна получить деньги за свою работу!
Мейсон старательно раскладывал перепечатанные листы.
– Как бы там ни было, но она помогла нам в трудном положении, – он остановился, услышав стук в дверь, представлявшую частный вход из коридора в кабинет. Быстрая серия ударов – знакомый сигнал. – Это Пол Дрейк. Интересно, что его привело к нам? Впусти его, Делла.
В открытой двери остановился Пол Дрейк, шеф детективного агентства, офис которого размещался в конце коридора, у самого лифта.
– Все такие возбужденные, а вы так спокойно сидите? – ухмыльнулся Дрейк.
– Возбужденные? – удивился Мейсон.
– Все здание напичкано полицейскими и только вы двое заняты прозаической деятельностью.
– Садись, Пол, – рассмеялся Мейсон, – и закури сигарету. Что там случилось? Мы были заняты составлением бумаг.
– Об этом я уже догадался. – Дрейк сел в мягкое кресло, предназначенное для клиентов, и закурил.
– Что случилось? – снова спросил Мейсон.
– Полиция гоняется за какой-то дамочкой, спрятавшейся где-то на этом этаже. Они не заходили в твое бюро?
Мейсон бросил вопросительный взгляд на Деллу.
– Мне об этом ничего неизвестно.
– Наверняка заходили.
– Делла, посмотри, Герти еще здесь?
Делла выглянула в приемную.
– Как раз собирается уходить, шеф.
– Попроси ее задержаться.
– Хорошо, она уже у дверей. Герти! – крикнула Делла. – Ты можешь заглянуть к нам на минутку?
Герти, готовая уходит, покорно повернула обратно.
– Слушаю вас, господин адвокат.
– К нам заглядывала полиция?
– Ох, да! Извините, у меня совсем вылетело из головы. Кто-то вломился в одну из контор на нашем этаже.
Мейсон посмотрел на Деллу.
– Чего они хотели?
– Они хотели знать, все ли лица, присутствовавшие в нашем офисе, работают здесь. Нет ли кого-нибудь у вас в кабинете и не видели ли мы какой-нибудь девушки, воровки или грабительницы, уже не помню.
