Из первой информации, полученной по этому каналу, стало ясно, что обнаружение советских подводных лодок, а они шумели как вертолеты на взлете, более эффективно техническими средствами, а вот роль дельфинов была неоценимой в разминировании и минировании акваторий, борьбе с боевыми пловцами, определении подводных объектов, охране кораблей и портов. Годовые ассигнования на 1960 г. превысили 8 млн. долларов, тогда это была сумма.
Трим успешно закончил свою школу; документы передал через дипломатическую почту; и подумал, что Швейцария очень удачное место для работы. Ведь этой стране он ничего плохого не сделал, а работа спец. служб США в Швейцарии была в зачаточном состоянии в то время.
Вернувшись домой, Трим узнал, что документы доложены министру обороны, который приказал Главкому ВМС, открыть подобный центр под Севастополем.
Ребята из Минморфлота пытались решить вопрос через Папанина, командующим в то время флотом АН СССР. Они сходили даже в рейс на одном из научных судов, приятно там провели время с научными дамами, сопровождавшими академиков, но результатов не добились. И у Трима появились завистники, хотя Трим, кроме благодарности, ничего за боевых дельфинов не получил.
Трим еще некоторое время продолжал бескорыстную дружбу с Лапиным, они даже съездили понырять вместе на Черное море. Но после длительной командировки Трима за рубеж дружба не возобновилась, хотя обмен поздравлениями по праздникам продолжался не один десяток лет. Истинные друзья появляются только в детстве.
Рабочий день в Лондоне продолжался
Трим, выйдя из конторы, отправился в банк, где получил деньги по одному чеку из тех, которые ему передал Куб. Это свидетельствовало о его согласии. Затем положил документы в свою банковскую ячейку и вернулся на работу.
Прежде всего, он позвонил в Германию в Университет в Хохенхайме, узнал, что грант ему действительно выдан. На вопрос, в чем ему может помочь университет, Трим сделал запрос, какие экспедиции института сейчас работают в Боливии. И тут же получил исчерпывающий ответ о небольшой группе, занимающейся примерно такой же тематикой, с адресами, е-мейлом, телефонами. Отослав в Боливию е-мейл с просьбой о научном сотрудничестве, Трим не стал ждать ответа, принимая во внимание разницу в часовых поясах. На его часах было только полдевятого утра.
Размышляя о предстоящей операции, Трим сначала подумал о противнике: Хезболле, Аль-Каиде и тех, кого он не принял во внимание, а также о спецслужбах Израиля. О спецслужбах Великобритании он подумал в последнюю очередь. Затем о конкурентах, кому еще могла потребоваться такая же информация. Сначала безопасность — потом наступление, так его научила жизнь. Перебрав в уме своих клиентов, очень заинтересованных в его услугах, Трим отобрал несколько человек и пригласил их встретиться в разное время и разных местах Лондона и его окрестностей. Отобранные клиенты, по мнению Трима, обладали возможностями получать информацию об организациях, которых опасался Трим. Клиенты должны были бы предупредить Трима об иностранцах, недавно попавших в поле зрения «противника».
Затем Трим провел некоторое время за исследовательскими программами экономики животноводства и нашел в Оксфорде нескольких человек, занимающихся экономической эффективностью импорта животных. Попросил двух молодых ученых о приеме и получил приглашение на завтра. На ленч Трим пригласил журналиста из животноводческого еженедельника. Результатом подготовительной работы Трима должен был стать проект с независимыми друг от друга участниками. Ученые должны были за умеренную плату выполнить два варианта проектов отчетов университету в Хохенхайме, которые Трим должен был представить, чтобы оправдать свой грант, если потребуется. Кроме того, он должен был иметь представление о работе по прикрытию. Журналисту Трим решил поручить информационное обеспечение своего проекта. Никому из участников проекта прямой задачи по Израилю не ставилось, но он и не исключался. Здесь Трим на многое не надеялся, но могло и повезти. С немецкими учеными Трим договорился об информации об импорте лам за океан, обещав за это ссылку на их помощь в своем отчете и возмещение затрат, о вознаграждении говорить было неэтично, все равно оно будет учтено в сумме понесенных затрат.
Теперь наступление. Трим не мог рассчитывать на доверительные связи в Израиле, которые приобрел на службе в ГРУ. Среди клиентов положиться пока было не на кого. Но в Израиле живет «наполовину наш народ», друзья детства, например, друзья по учебе и работе в ведомствах, друзья по увлечениям. Надо было выбирать. Трим остаток дня провел за организацией наступательной операции. Вечером, вернее ночью, Трим с удовольствием нырнул в постель, чтобы завтра мчаться в Оксфорд.
Организация наступательной операции
Из друзей детства Трим сначала выбрал Марика Беленького, соседа по большой коммунальной квартире на Большой Ордынке в Москве и соратника по посещению дворца пионеров на Большой Полянке. Беленькому в начале шестидесятых годов удалось эмигрировать в Канаду, где он получил работу у своего дяди, дореволюционного эмигранта, владельца деревообрабатывающего предприятия. Голова у Марика была светлая, инженерное образование в Советском Союзе в те времена давало десять очков вперед канадскому. Марик стал уважаемым и состоятельным гражданином Канады Марком Уайтом и постоянно навещал своего непутевого братца Ромку, которому удалось пробиться только в Израиль.
У Трима в те времена были возможности получать информацию об эмигрантах из России. И вот, находясь в научной командировке по полярным областям Северного полушария, Трим встретился в Ванкувере, Канада, с Мариком. МО СССР очень насторожено относилось к полярным областям, считая их своей вотчиной. Вот и Трим блюл интересы своего ведомства на конференции, больше у него задач не было. Хотя конференция проходила в отеле «Опус», Трим пригласил Марика в отель Метрополитен. Близость к парку Стенли располагала к уединенным прогулкам после сытного ленча. Марик, а ныне мистер Уайт, стал крупным экспортером пиломатериалов и других изделий из древесины в страны, где деревья не растут, главным образом, на Ближний Восток. Материально он ни в чем не нуждался, но встреча с другом детства настроила его на сентиментальный лад. Поэтому он сам предложил Триму бесценный подарок, среди его знакомых в порту был человек, коммунистических убеждений, ненавидящий янки, и хотевший им серьезно насолить. Ценность данного человека заключалась в обслуживании американских подводных лодок, когда они заходили на отстой в порт Ванкувера. Трим воспользовался подарком, и советские ВМС с той поры имели информацию об американских подводных лодках — в Ванкувере. Агента пришлось отдать резидентуре. А вот сведения о Марике Трим оставил себе. Спустя некоторое время Триму пришло в голову, что мистер Уайт был уж не так бескорыстен, делая подарки Триму. Крупный экспортер давно боролся против ядерной угрозы своим товарам в порту Ванкувера, используя профсоюзы докеров и другие возможности. Трим был просто радикальным средством решения проблемы. Визиты американских лодок в Ванкувер резко сократились, а потом сошли на нет. Светлая голова была у Марика.
