Она схватилась за спинку стула, подтянула его к себе и в буквальном смысле свалилась на него. Открылась дверь и позади меня встал Сакатов. Баба Нюра выдохнула:
– Кто вы?
– Какая разница! У правосудия нет имени. – С пафосом я, конечно, перегнула, но эта фраза сама собой слетела с моего языка – И нам очень помог в расследовании дневник покойного Виктора Рубашина, который в чемодане лежит, в нашей комнате. Это ведь тот чемодан, с которым он к Вам он и пришёл. Да? Сейчас мы с Вами дождёмся палача нашей организации. Правосудие у нас быстрое, Вы не успеете и глазом моргнуть, как приговор будет вынесен и исполнен. Да, и не переживайте за ту тварь, которая сейчас заперта в подвале. Она практически уже нейтрализована.
Она, правда, сидела как громом поражённая. И взгляд её, хоть и не выдавал её истинные чувства, но в нем появилось испуганное выражение. Это меня немного успокоило, значит, правильно мы сделали, сразу огорошив её нашими планами.
Я замолчала и, не отрываясь, глядела на неё. Она мельком взглянула на Сакатова, и, отвернувшись к окну, бросила:
– Делайте, что хотите! Устала я. Может это и к лучшему.
Теперь уже мы с Сакатовым недоуменно посмотрели друг на друга. Злая колдунья устала делать зло? Или это хитрый маневр, желание обмануть нас, потянув время, придумывая новый план?
– А на какое лучшее Вы рассчитываете? Всё лучшее у Вас уже было. Две молодости, никому на свете такое счастье не выпадает, а вам выпало! Вернее, как выпало, вы его купили ценой жизни других людей. Время пришло отдавать долги.
– Оля, хорошо. – Начал говорить Сакатов – Я предлагаю всё-таки дать шанс человеку, мы же иногда делаем так. Я предлагаю сделку. Пусть поможет нам быстрее снять с девочки этого паука, и живёт дальше! Я за это.
Молодец всё-таки он! Быстро смекнул, что к чему, и баба Нюра тоже смекнула, я уловила, как сразу она напряглась.
– Больно много на ней жертв, чтобы относиться к ней гуманно. – Строго ответила я ему.
– Не забывай, каждая спасённая жизнь бесценна. И на весах правосудия она всегда весит больше, чем десять погибших.
Баба Нюра повернулась и обратилась к Сакатову:
– Не надо делать из меня преступника, не я это начала первая. Элка всё организовывала, а я тогда ещё глупая была, молодая. И Витька, муж Элкин, сам хотел меня погубить, я только защищалась. И паука я не для своего здоровья в девку ту пустила.
– А для кого? – Хором спросили мы с Сакатовым.
– Для внучки сестры моей, для Катьки.
У меня не было слов. Такого поворота мы не ожидали. Я села напротив бабы Нюры и сказала:
– Вы понимаете, что убив паука, мы разрушим Дашино заклятье, и всё, что было связано с ним? И тогда уже никто не сможет помочь Кате. Расскажите, зачем Кате понадобилась Дашина жизнь.
– Когда-то, за все грехи наши, всё равно нам придётся расплачиваться! Я всю жизнь расплачиваюсь. Мне бог не дал детей. Я смирилась, даже одно время думала, что это и к лучшему. А у сестры Лиды дочь родилась, как раз в то время, когда я у неё целый год жила. Хорошенькая такая была, пухленькая! Они с мужем Леночкой её назвали. Сестра через три месяца вышла на работу, а я с Леночкой сидела. И так к ней привязалась, так её полюбила, словно она моей дочкой была. Потом уехала от них со слезами, потому что сестра приревновала меня к своему мужу. А потом он всё равно от неё ушёл, одна она с Леночкой осталась. Я ездила каждые выходные к ним, чтобы понянькаться. И вот, приезжаю однажды к Лиде, подарков, как всегда накупила всяких, а та в слезах. И показывает мне то, от чего я похолодела вся. У Леночки, в районе четвёртого позвонка появилось чёрное пятно. Я только протянула к нему руку, как чёрное пятно превратилось в чёрного паука под кожей. И лапами он так перебирает. Как только он показался, так Леночка наша как заревёт, ручками за то место хвататься начала, будто хочет вырвать его. И мы вместе с Леночкой обе с сестрой заревели. Лида мне говорит, что врачи ничего там не видят, даже тёмного пятна. Оно появляется только когда сестра одна с ней рядом. Но паука она сейчас впервые увидела, до этого момента это было просто пятно. И я сразу же поняла, что это за паук. Это расплата мне за всё, что я сделала по своей глупости, но почему Леночке, а не мне? Я сказала, что надо вести Леночку к бабке-знахарке. У нас была одна такая на примете, в соседней деревне жила. Мы к ней приехали. Она, как посмотрела на это, сразу ко мне повернулась и сказала: «Ты думала, что в жизни одни подарки на тебя сыпаться будут? Нет, милая, за всё надо платить!» Сестра непонимающе повернулась ко мне: «Аня, это она про что?» Знахарка ей сказала: «Потом она тебе всё расскажет, ей есть, что тебе рассказать. А пока я могу сделать только одно, на время остановить его, но только на время. Он отпустится от вашей девочки. Но это не решит вашу проблему совсем. В следующем поколении уже два паука будут терзать ваших близких, потому что мне придётся его разделить на две части. Два паука будут ждать следующее поколение. Если вы, конечно, за все эти годы не придумаете, как от них можно совсем избавиться!» Мы согласились, лишь бы она освободила Леночку от этого страшного создания. Мы и не думали ни о каком следующем поколении! До этого ещё долго, а Леночка, вот она, страдает и плачет. Оставили мы Леночку у знахарки на ночь, сами во дворе просидели у неё, разговаривали. Я Лиде всё честно рассказала. Всё, как есть. Она просто в ужасе была, смотрела на меня, как на монстра. И имела на это полное право. А я уже привыкла к этой своей жизни, и не думала, что это может кого-то так шокировать. Леночке знахарка помогла. Сестра на меня сердилась первое время, но потом всё забылось. Правда, Леночка росла такой больной! То я, то сестра, мы по очереди ездили с ней по здравницам, санаториям, ходили по больницам, постоянно сдавали анализы! Конечно, Леночка выросла избалованной. И в семнадцать лет она нам принесла подарок. Говорит, что ждёт ребёнка, но мужа у неё не будет, потому что папа ребёнка не собирается на ней жениться. И так
