«Зачем они собираются тут ночью? Кто живет в домике?..»
С моря шли туманы. Они вползали по крутым спускам в верхнюю часть города, заполняя улицы непроглядной серой пеленой. Настойчиво, однотонно выла сирена портового маяка, предупреждая суда о близости мола. Однообразный, тягучий вой был слышен даже здесь, на Привозе. От этого воя и все усиливающегося тумана на душе становилось еще тревожнее.
Прошел патруль — двое рабочих с винтовками. Катя, согнувшись, спряталась за ларьком. Чем она объяснит, что прячется здесь? Не может ведь она сослаться на свои, пока еще не ясные подозрения? Да и не имеет права! «Никто не должен знать об этом, кроме нас с вами, ни один человек...» — говорил ей Никитин.
Катя уже почти не сомневалась: приход Орехова сюда, на Привоз, для встречи с какими-то людьми связан с теми словами, которые она невольно подслушала рано утром, и подумала, что совсем неожиданно разрозненные наблюдения привели ее к истокам какой-то важной тайны.
Быстрая ходьба разогрела Катю, но, посидев с полчаса, она озябла и засунула пальцы в рукава.
Домик, за которым наблюдала она из-за ларька, словно растворился в белесом тумане. Скрип дверей заставил насторожиться. Тихо переговариваясь, два человека переходили на ее сторону. Катя легла на мокрую землю: если заметят — убьют! Хорошо, что сегодня туман!
— Маяком я займусь сам, — послышался голос Орехова.
Катя выждала, пока шаги удалились, выбралась из-за ларька. Только бы успеть! Она не знала еще толком, в чем дело, что задумали эти люди, но поняла: маяку грозит опасность. Недаром Орехов спрашивал сегодня утром, кто дежурит там в ночь.. Надо немедля бежать в Губчека, добиться встречи с Никитиным. Он примет меры и предотвратит надвигающуюся беду. Наверное, Никитин еще в Губчека. Сейчас не больше трех часов ночи. Но тут Катя вдруг подумала, что пока она попадет в Губчека, Орехов успеет совершить задуманное. Надо бежать в порт, поднять тревогу, предупредить Романа Денисовича. Она совсем забыла, что Никитин может позвонить дежурному порта по телефону, что у чекистов есть автомобиль.
А сирена все выла и выла, и туман становился все гуще, все плотнее. Скоро должна прийти «Волга», и если что-нибудь случится с маяком, то как же «Волга» войдет в порт? Она наткнется на мол или на «Пеликана» — Катя знала, что у входа в бухту интервенты затопили подводную лодку «Пеликан», — и тогда...
Надо бежать в порт! И она побежала, ни о чем другом не думая, кроме того, чтобы поспеть к маяку раньше Орехова.
Если бы Катя знала, что за ней самой следил из-за соседнего каштана долговязый парень, оставленный тут на всякий случай Яшкой Лимончиком!
Но откуда же она могла знать, что враги так предусмотрительны? Ей даже в голову не пришло, что за ней наблюдают, и, спеша в порт, она не оглядывалась и не видела долговязого парня, который неотступно шел по ее следам, а если бы она и оглянулась, то все равно не увидела бы его — он прятался за деревьями, да к тому же ведь был туман!..
3
Никитин читал только что полученную из Ростова шифровку. Ростовская Губчека сообщала, что, как выяснилось, гражданин Орехов, о котором запрашивала Одесса, прибыл в Ростов-на-Дону из Ярославля в сентябре 1918 года, когда город был еще занят красновцами, то есть, очевидно, перешел линию фронта.. Следует заинтересоваться его политической физиономией, вызывающей явное сомнение. Возможно, Орехов бежал из Ярославля после подавления эсеровского мятежа.
— Так, так! — пробормотал Никитин. — Картина проясняется.
Он был уже почти уверен в том, что Орехов имел связь с покончившим самоубийством Чириковым и его организацией.
«Теперь мы его выведем на свежую воду, — продолжал размышлять Никитин, — но сделать это нужно очень умело, чтобы не спугнуть преждевременно его сообщников и не дать замести следы».
С улицы доносился вой сирены портового маяка. Вдруг он внезапно прекратился.
Никитин не сразу обратил на это внимание, но, откинувшись в раздумье на спинку стула, почувствовал, что чего-то не хватает. Чего? Воя сирены? Он встал, подошел к окну. Туман был по-прежнему такой же плотный. Почему же перестала работать сирена? И как раз в то время, когда в порт должна прибыть «Волга».
В кабинет вошел Чумак.
— Товарищ председатель, на маяке что-то случилось!..
Через пятнадцать минут автомобиль Губчека был уже в порту.
Маяк стоял на конце изогнутого дугой узкого главного мола, проехать по нему на машине было невозможно.
Добежав почти до самого маяка, Чумак нагнал дежурного работника управления порта и двух бойцов из взвода ЧОН.
— Потух маяк! Авария! — крикнул кто-то из них.
А на рейде, словно взывая о помощи, настойчиво гудел пароход. И вдруг на башне маяка вспыхнул свет и снова завыла сирена. Свет не был обычным проблесковым, то потухающим, то вновь загорающимся огнем маячного фонаря. Высокое раздуваемое ветром пламя взмывало кверху, борясь с пеленой густого осеннего тумана.
Чумак и его спутники взбежали по крутой винтовой лестнице на башню. У разбитого фонаря они споткнулись о тело смотрителя Романа Денисовича. На веранде ярко горел бидон с маслом. Рядом лицом вниз лежала Катя Попова. Левая рука ее свесилась между перилами.
Чумак нагнулся к девушке, оттащил ее от бидона и в свете пламени увидел на затылке Кати темное пятно. Кровь залила русые волосы и воротник ватной тужурки.
— Опоздали мы! — прошептал чекист.
— Крови-то сколько! — воскликнул чоновец.
Долговязый парень не сразу догадался, куда бежит Катя, и догнал ее лишь на молу. Он уже не прятался больше, да тут и негде было прятаться. Катя слышала за спиной приближающийся топот его ног. Почему, почему ей не попался сейчас ни один патруль?!
Она оглянулась, увидела, как нагнавший ее человек взмахнул рукой. Что-то тяжелое и острое ударило ее по голове.
Когда девушка пришла в себя, то прежде всего в сознании возникло ощущение жгучей боли в голове, затем ее охватила тревога: «Почему не воет сирена?..»
Катя попыталась встать и упала лицом на гранитные плиты мола. Опять приподнялась, привстала на четвереньки...
Она не помнила, как добралась до маяка, как вскарабкалась по скользкой лестнице на башню, как включила сирену, вытащила на веранду бидон с маслом и подожгла его. Хорошо, что она носила с собой спички...
Преступники исчезли незамеченными. Убийца смотрителя маяка уплыл на той лодке, которая доставила его к молу через бухту (он не видел Катю), а долговязый парень бросился в воду и добрался до берега вплавь...
