— Ночью было чертовски холодно, — проворчал профессор себе под нос. — Я глаз не сомкнул. Это далеко не первая моя экспедиция, но никогда прежде мне не доводилось попадать в такие скверные условия.
— А по-моему, вы спали превосходно, — заявил Смитбэк. — В жизни не слышал такого заливистого храпа. Настоящая симфония. — Он повернулся к Норе. — Думаю, нам стоит время от времени менять соседей по палаткам. А то я слыхал, в подобных экспедициях между соседями частенько возникает психологическая несовместимость. — Журналист игриво хихикнул. — А ведь из подобной ситуации можно извлечь бездну удовольствия.
— На что вы намекаете? — пожала плечами Нора. — Если хотите ночевать с представительницами противоположного пола, я попрошу Свайра поместить вас к кобылам.
Блейк расхохотался.
— Остроумно! — Смитбэк ничуть не обиделся.
Подхватив кружку, он присел рядом с Блейком.
— Арагон сказал мне, что вы непревзойденный эксперт по части установления дат. А еще он назвал вас охотником за мусором. Не объясните, что он имел в виду?
— Он выразился именно так? — Профессор злобно сверкнул глазами в сторону антрополога.
— Это специальный термин, — махнул рукой Арагон.
— Видите ли, моя специальность — стратиграфия, — пояснил Блейк. — Часто во время раскопок наиболее ценными оказываются именно напластования мусора.
— Напластования мусора?
— Ну да, древние помойки, — поджав губы, проронил профессор. — Века превращают их в истинные сокровищницы. Именно они таят в себе бездну любопытных находок.
— Мой коллега является непревзойденным экспертом не только по части дат, но и по части копролита, — заметил Арагон.
— Копролита? — растерянно переспросил Смитбэк. — Если я не ошибаюсь, это окаменелое дерьмо.
— Верно, — раздраженно закивал Блейк. — Но нам, археологам, приходится работать с самым разным материалом. С углем от очагов, человеческими костями, волосами, зубами, а также и тем, о чем вы упомянули. Подчас фекалии снабжают нас чрезвычайно интересной информацией. По ним можно судить, чем люди питались, какой деятельностью занимались.
— Значит, вам приходится копаться в дерьме, — бесцеремонно перебил Смитбэк. — Как говорится, наука требует жертв.
— Доктор Блейк — ведущий специалист США по археологической датировке, — торопливо вставила начальница экспедиции.
Однако журналист уже разошелся.
— Вот не знал, что дерьмо служит предметом научных изысканий! — фыркнул он. — Представляю, сколько потрясающих открытий можно совершить в этой области.
Блейк собрался произнести уничижительный монолог, но тут Бонаротти позвал всех завтракать. Нора, весьма обрадованная перерывом в словесной пикировке, с благодарностью взглянула на повара и в очередной раз подивилась способности того сохранять в походных условиях столь щеголеватый вид. Как и вчера, отглаженный костюм цвета хаки сидел на нем безупречно. Все остальные уже успели позабыть о существовании утюгов, расчесок и бритв. Бонаротти положил ей на тарелку щедрую порцию превосходного омлета. Возможно, причиной всему послужил свежий воздух, но прежде Нора и не догадывалась, насколько вкусным может оказаться простое блюдо из взбитых яиц.
— Божественно, — с набитым ртом пробормотал Смитбэк.
— Необычный вкус, — заметил Холройд, подцепив вилкой изрядный кусок. — Слегка отдает мускусом. Никогда раньше не пробовал ничего подобного.
— Может, он с какой-нибудь дурью? — подал голос Свайр. Определить, шутит он или говорит всерьез, представлялось довольно сложным.
— Не чувствую никакого привкуса, — заявил Блейк.
— А я чувствую, — возразил Смитбэк. — И этот привкус мне смутно знаком. — Отправив в рот последний кусок омлета, он со звоном бросил вилку на тарелку. — Недавно я обедал в итальянском ресторане на Пятьдесят пятой улице. И ел там телятину с таким же привкусом. Если не ошибаюсь, это черные трюфеля.
В непроницаемых глазах Бонаротти вспыхнули довольные огоньки. Гастрономические познания журналиста явно произвели на него впечатление.
— Не вполне. — Он с уважением взглянул на Смитбэка. — Вот, посмотрите.
Повар открыл свой загадочный сундук, порылся в одном из многочисленных отделений и продемонстрировал какой-то ком неопределенного цвета, размером с теннисный мяч. С одной стороны изрядная его часть оказалась срезана ножом.
— Глазам не верю, — восхищенно протянул журналист. — Белый трюфель. Вот уж не думал, что в этом диком краю отведаю подобного деликатеса.
— Этот гриб называется «магантум пико», — изрек Бонаротти, бережно пряча сокровище.
— И стоит кучу денег, — подхватил Смитбэк. — Так что, если мы не найдем этот индейский золотой город, нам стоит ограбить волшебный сундук господина Бонаротти.
— Попробуйте, любезнейший. — Приподняв полу куртки, повар продемонстрировал висевшую у него на поясе кобуру с устрашающего вида револьвером. Лицо его, как и всегда, оставалось невозмутимым.
Вокруг костра грянул дружный хохот.
Нора собралась продолжить завтрак, однако ее внимание привлек отдаленный гул. С каждой секундой он становился все громче и громче. Другие члены экспедиции также недоуменно оглядывались в поисках источника странного звука, эхом отдававшегося от каменных стен каньона. Через несколько минут его происхождение сделалось более очевидным — где-то в вышине ревел мотор. Нора подняла глаза к небу. В то же самое мгновение рев сделался оглушительным, и над каменистой грядой, сверкая алюминиевыми боками в лучах восходящего солнца, показался крохотный самолет. Лошади, вскинув головы, испуганно заржали.
— Эта жестянка летит чертовски низко, — заметил Холройд.
— По-моему, он хочет приземлиться, — откликнулся Свайр. — Точнее, приводниться. Это гидросамолет.
Словно в знак приветствия качнув серебристыми крыльями, машина и в самом деле резко пошла на снижение. Поплавки коснулись воды, взметнув два фонтана брызг. Мотор напоследок взревел и затих, а самолет понесло к затору из бревен. Холройд бросился к надувному плоту. Стекло кабины пилота позволяло разглядеть двух человек. Оба снимали показания с приборов, делая какие-то пометки на висящем планшете. Затем один из прилетевших выбрался по крылу наружу, спрыгнул на поплавок и замахал рукой.
За спиной Норы тихонько присвистнул Смитбэк. Сняв защитные очки и летный шлем, пилот тряхнул прямыми темными волосами.
— Какой приятный сюрприз, — выдохнул журналист.
— Для кого как, — проворчала начальница экспедиции. Значит, Слоан Годдар их все-таки догнала.
