— Прости, забыла.
— Прощу, если поцелуешь.
Тео поморщилась:
— Уж наедине мог бы и прекращать эту игру.
— А кто сказал, что я играю? — возмутился Рик. — Я давно в тебя влюблен, вон, даже оду сочинил…
Тео, оценив и его широкую ухмылку, и руки, упертые в бока, склонила голову набок. И сменила тему:
— Твой вечерний концерт, похоже, отменяется?
— Если лить будет так же, — погрустнел бард, — то конечно, да. А я как раз хотел исполнить посвященную тебе песню… Ну да ладно. Займемся делом.
Он подвинул к жаровне табурет и уселся, потирая руки.
— Мне многое в этой армии кажется странным. Начиная с того, что ее полностью обеспечили. А еще я поспрашивал: похоже, до твоего приезда тут мало кого волновало воинское умение местных. Как будто совершенно неважно, с вилами они в бой пойдут или вообще голыми. Хотя оружие — добротное, и доспехи есть. Напоминает спектакль, не правда ли?
Тео угрюмо кивнула.
— И что, никаких предположений? — настаивал бард.
— Одно другого хуже, — отрезала магичка.
— Я думал, ты поделишься со мной в ответ.
— А мы договаривались докладывать друг другу?
Бард поерзал на табурете. Веселость слетела с него, и на миг Тео показалось, что за маской рыжего балагура промелькнул… Кано? Но вот Рик снова скривился, преувеличенно обижаясь:
— Так нечестно…
— Привыкай. — Тео села в постели, натягивая сапоги. — И уж кому-кому, а тебе ждать честности от других просто смешно. — Она накинула куртку. Та все еще была мокрой, но Тео не заметила. — Пойду, проверю лагерь. Ты пока можешь поспать.
Выйдя в непогоду, она поежилась. Не слишком ли поспешила с прогулкой? Стенки палатки выгибались под порывами ветра, дождь еще не стоял стеной, но уже ощутимо хлестал в лицо. Тео с удивлением поняла, что разозлилась — не на барда, на себя. За то, что, чувствуя какой-то подвох в происходящем, все никак не могла догадаться, в чем дело. Нет, бард не сказал ей ничего, что она не знала бы сама. А кое о чем магичка догадалась и сверх того, но вот что означали эти факты… картинка никак не складывалась.
Она получила у сержанта, заведующего обмундированием, плащ с капюшоном. На плаще была грубо вышит разъяренный бык — как и на повязке, что ей выдали в первый день, чтобы она носила ее поверх куртки на плече. Проверила, как Бенк с Джоном выполнили ее поручения. Лагерь будто вымер — и понятно, почему: только сумасшедший станет гулять под таким ливнем… или тот, кому мысли покоя не дают. Промочив ноги, магичка решила, что уж теперь-то ей и вовсе терять нечего и отправилась посмотреть, как там патрули. В обоих были «ее» парни, и она ничуть не удивилась, обнаружив, что те засели под густыми деревьями, где лило чуть меньше. Правда, и поругать их было не за что — примерно раз в двадцать минут они отсылали одного из своих пройтись по периметру, так что правила блюлись. Она покурила трубку с первым патрулем и отправилась дальше. У второго дела обстояли примерно так же. Шатаясь по мокрому лесу, она пропустила время ужина, но так устала, что, вернувшись, решила пойти сразу к себе в палатку.
Там ее ждал бард. Он вскочил с табурета, когда она, разбрызгивая капли, вошла внутрь.
— Вот и ты. Я сходил, взял две порции еды и твою поставил на жаровню, так что она теплая.
Рик взял одно из одеял и, расправив его на вытянутых руках, встал перед Тео.
— Переоденься в сухое и завернись. Ты продрогла. Если хочешь, я отвернусь.
— И с чего ты такой добрый? — огрызнулась Тео, скидывая плащ.
— Да уж, — отозвался бард, чуть приподняв бровь. — Ты пришла мокрая, грязная и голодная, но ведь я бесчувственный шпион — и наверняка, проявляя заботу, хочу что-то вызнать… Я уж тут извелся весь, разговор наш проанализировал — и недоумеваю, чем же мог тебя так разозлить?
— Прости, — стуча зубами, Тео призналась: — Я не на тебя зла, просто давит что-то.
— Что?
— Если б я знала, я б не говорила «что-то». — Тео, раздевшись, завернулась в колючее одеяло и, присев на кровать, вытянула ноги к теплу углей в жаровне. Бард подал ей ужин, собрал мокрую одежду и стал раскладывать на столике, табурете и сундуке. Тео провожала его взглядом. — Чувствую, что-то случится. Важное.
— Плохое?
— Нет, просто важное.
— А почему злишься? — Рик присел рядом и жестом предложил ей второе одеяло. Она покачала головой.
— Потому что не понимаю, о чем мое предчувствие. Ладно… не важно.
— Я обычно стараюсь доверять своей интуиции.
— Знаешь, что? — Тео прикусила губу. Глупо было делиться с противником информацией, но ее влекла к откровенности та самая сила, что заставляла иногда совершать странные, кажущиеся глупыми и непоследовательными поступки. — Есть еще загадка. Если Предводитель хотел ввести в заблуждение Шарона, выставив флаги, похожие на вердлендские, и тем самым оттянуть его войска к Кордосу — а такое предположение возникло у меня первым, — а потом занять столицу почти без боя… Не сходится.
— Почему?
— Не знаю, насколько ты сведущ в военной стратегии, но только сумасшедший поведет армию в горы в конце осени. Там сейчас, насколько я помню Кордос, дикие ураганы и снежные бури, да еще и камнепады. А если нападать все же нужно, то лучше дождаться лета — и зачем при этом посылать ноту о войне за полгода? Чтобы враг подготовился?
— Или чтобы посеять разлад внутри сил противника, — подхватил Рик, — но этот план уж слишком неопределенный, надо признать.
— Зато действенный, — буркнула Тео. — Он уже действует — если таков он был, конечно. Напряженность между королем и баронами все нарастает, и не нужно быть шпионом или магом, чтобы это заметить.
Последнюю фразу она сказала беззлобно, и бард только невесело усмехнулся. Затем, подсев ближе, спросил:
— А что за странности со здешней подготовкой?
Тео помедлила, отставила пустую миску. Прислушалась к себе — но нет, ощущение необходимости этого разговора не исчезло.
— У меня есть одна идея… но, чтобы ее проверить, нужно дождаться Предводителя. А посему — нам остается только хорошенько выспаться. — Магичка натянула смену белья, не скидывая одеяло — не из соображений скромности, а из-за холода. — Возможно, он приедет уже завтра.
— А, может, через неделю, — проворчал бард, но без споров разулся и перебрался на свою половину кровати. Натянул одеяло. — И все это время ты будешь тут торчать и терять драгоценные дни, обучая деревенских лопухов?
— Придется. Отлучиться надолго я не смогу, заметят. А бросить все — значит пойдут под хвост кобыле те дни, которые я уже тут провела… Спокойной ночи.
— И тебе.
Бард почти сразу захрапел, тонко, с присвистом. А Тео некоторое время лежала, глядя в темноту. Затем решила связаться с Дереком и твердо пообещала себе — на этот раз он отговорками не отделается. И только успела мысленно потянуться к другу, как тот откликнулся — быстро, будто ждал ее.
«Тео»
«Что там у вас?»
«Я хотел связаться с тобой еще вчера вечером, но подумал, что надо сначала все проверить»
«Что проверить?»
От тревожности его мысленного голоса у Тео засосало под ложечкой.
«Гринер… он стал Белым»
— Что?! — от неожиданности Тео произнесла это вслух, да еще и подскочила в кровати. Рядом заворочался бард, бормоча о том, что спокойно поспать не дают всякие жестокие люди. Тео шикнула на него, и мысленно снова устремилась к Дереку, для ясности связи зажав в кулаке хрустальный кулон на шее.
«Что?!»
«И даже интереснее. Вчера ночью он был Серым. Днем — Черный, а сегодня ночью стал Белым»
«Но… как?»
«Похоже, это цикл. Я и сам толком не понимаю, но он меняется каждые двенадцать часов. Я расспросил его — поначалу, судя из его рассказа, он переносил эти изменения тяжело — болела голова, накатывала слабость… Сейчас он почти не замечает изменений в самочувствии. Я… Тей, демоны дери, я весь день провел, пялясь на него, и ощущал себя идиотом ровно до того момента, как увидел его трансформацию. Это похоже на… его энергетические слои сдвигаются, медленно. Полностью он изменяется минут за десять»
