И вот единственный наследник по второму завещанию явился на сцену, но вступить в обладание наследством по смыслу завещания не мог, так как ответчик утверждал, что явившийся истец под именем Генри Гардинг никогда не был его братом.
В подтверждение своих слов, Нигель Гардинг представил письма своего брата, которые он писал, будучи в плену у бандитов, угрожавших ему смертью в случае неполучения выкупа.
Приведены были доказательства, что выкуп не был заплачен, так как был послан очень поздно, за что, по всей вероятности, пленник поплатился жизнью. Таково было впечатление, произведенное на судей красноречивым адвокатом, которому Вуулет доверил защиту интересов своего клиента.
Со стороны истца рассказывались невероятные вещи.
Присяжные сочли нелепостью, чтобы сын богатого, знатного джентльмена взялся за жалкую профессию художника и затем переселился в Южную Америку, отказавшись от блестящего положения в Англии.
Одним словом, несмотря на свидетельские показания со стороны истца, было почти невозможно установить тождество между загорелым бородатым человеком, претендентом на Бичвуд, и пропавшим без вести сыном генерала Гардинга.
Прения уже почти были закончены, когда вдруг адвокат истца вызвал еще одного свидетеля, показывавшего раньше по первому завещанию и, казалось, в пользу ответчика.
Свидетель этот был никто иной, как Лаусон старший. Заняв место на скамье свидетелей, старый законник обвел всех присутствующих ироническим взглядом, значение которого стало понятно только после окончания допроса.
— Вы утверждаете, что генерал Гардинг получил второе письмо от своего сына Генри? — спросил адвокат истца, после того, как Лаусон приложился к библии.
— Да.
— Я не говорю о письмах, уже предъявленных суду. Я спрашиваю о письме, написанном начальником бандитов, Корвино. Получил ли его генерал?
— Да.
— Вы можете это доказать?
— Он дал мне его на хранение.
— Когда это происходило?
— Незадолго до смерти генерала. В тот самый день, когда он продиктовал завещание.
— Какое завещание?
— Исполнения которого требует истец.
— Знаете ли вы, когда генерал получил это письмо?
— На письме есть число и на конверте штемпель.
— Есть у вас это письмо?
Свидетель вынул из кармана пожелтевший листок бумаги, подал его адвокату, который передал его судьям..
Адвокат попросил разрешения у судей прочесть письмо вслух.
Это было письмо Корвино, написанное генералу Гардингу, заключавшее в себе ужасный подарок.
Чтение этого послания произвело волнение среди присутствующих.
— Мистер Лаусон, — продолжал адвокат, — можете ли вы нам указать, какой предмет находился в этом письме?
— Генерал сказал, что это был палец его сына, который он хорошо признал по глубокому шраму… след от удара ножом, нанесенного его братом на охоте, когда оба были детьми.
— Можете вы сказать, что сталось с пальцем?
— Вот он!
Свидетель представил палец. Это ужасное доказательство заставило вздрогнуть присутствующих. Мистер Лаусон вернулся на свое место.
— Теперь, — обратился адвокат к суду, — я желал бы вызвать мистера Генри Гардинга.
Истец занял место на скамье свидетелей и немедленно привлек к себе общее внимание.
Одет он был просто, но изящно, на руках были лайковые перчатки.
— Будьте любезны, мистер Гардинг, — сказал адвокат, — снимите перчатку с левой руки.
Свидетель повиновался.
— Теперь, будьте добры, поднимите руку.
Генри протянул руку… На ней недоставало одного пальца.
Новое и сильное волнение.
— Видите, господа судьи, на руке нет одного пальца… а вот и он.
С этими словами адвокат приблизился к свидетелю. Приподняв слегка руку своего клиента, он приставил палец к оставшемуся суставу.
Сомнений быть не могло. Белая линия старого шрама как раз подошла к продолжавшейся линии на отрезанном пальце.
Общее волнение достигло высшего предела.
Прения закончились. Через несколько минут был вынесен приговор суда. «Дело Гардинга против Гардинга» единодушно было решено в пользу истца, и противник должен был уплатить судебные издержки.
Несколько месяцев спустя после процесса я получил приглашение из Бичвуд-парка с известием, что его леса кишат дичью.
Это приглашение было не от Нигеля Гардинга и не от его жены. Новыми владельцами были мои южноамериканские друзья, Генри Гардинг и его красавица-жена итальянка.
Помимо меня, в замке была еще масса друзей, среди которых я увидел старого синдика из Валь д'Орно, Луиджи Торреани и его очаровательную жену-аргентинку. Я никогда больше не видал ни Нигеля, ни его жену. Но я узнал, что Генри, не помнивший зла, вместо тысячи фунтов, завещанных генералом, дал брату десять тысяч, оградив, таким образом, его и его жену от всякой нужды даже в Англии.
Но Нигель, возненавидевший теперь Англию так же, как его жена и теща, отправился служить в Индию.
Догги Дик, которому наскучило заниматься разбоем, вернулся в Англию и принялся за свое прежнее ремесло браконьера, но не прошло и года, как он попал на виселицу.
Мистер Вуулет по-прежнему занимается мошенническими проделками и угнетает бедных невежественных крестьян.
Синдик, Луиджи и его жена вернулись снова в свое любимое эстансио Парана.
Возможно, что за ними последуют Генри и Лючетта. Среди окружающей роскоши Генри и его жена часто с грустью вспоминают о своем скромном жилище в Южной Америке.
Оно и понятно. Благородные сердца не удовлетворяются одним богатством! Свободный физический труд не предпочтительней разве лихорадочной жизни нашего так называемого цивилизованного общества? Какая страна Европы, как бы она прекрасна ни была, может идти в сравнение с чудесами американской природы, ее девственными лесами, прериями и пампасами!
Там будущее царство свободы, на нее указывает человечеству перст судьбы.
Около двух миллионов рублей на российские деньги. (На время перевода романа, очевидно, до гиперинфляции — ББ.)
Рупия — индийская монета, около 90 коп. на российские деньги.
Кто знает?
Здравствуйте, господа, здравствуйте, прекрасная дама!
