Ознакомительная версия.
Мы вышли на улицу.
— Как тебя зовут?
— Мама назвала Даниилом.
— Красиво. Так как ты это сделал?
— Я ничего не делал. Мне очень захотелось помочь мальчику, и все. А как тебя зовут?
— Владимир.
— Властелин мира. Красиво. Это значит, что ты можешь принести людям мир — коли им владеешь, то можешь и принести. Смотри, получится зеркальное отражение Писания: «...не меч принес я вам, а мир».
— Может, ты экстрасенс?
— Не знаю, слово странное. Кто такой экстрасенс? Разве не каждый из нас может им оказаться — матери, принимающие боль детей как собственную и предчувствующие несчастия за тысячи миль, возлюбленные, теряющие покой от пришедшего знания грозящей беды?.. Неправильное это слово, холодное. Творящих чудеса мало, именем Его — и вовсе не найдешь. А остро сопереживающих много.
— Удивительный ты какой-то столяр, и отчим у тебя рыбак. Может, ты плод безгрешного зачатия?
Даниил улыбнулся:
— Я об этом не думал. Про отца мама никогда не рассказывала, только говорила, что из России уехала по своей воле, но опасалась за меня, мол, меня хотели отобрать у нее и поместить для наблюдений в какой-то институт. Она решила не отдавать меня. Но сам я отношусь к этому спокойно. Не то чтобы сомневаюсь, но не особо задумываюсь. В Израиль мама уезжала спасать меня. Там оказалось несладко: мама была совсем молодой, без профессии, да еще я на руках. Хорошо, что повстречался Иосиф, он гораздо старше мамы, но очень добрый и праведный человек.
— Можешь не продолжать. У меня есть мысль... Настолько крамольная, что высказывать ее пока не стану в связи с очевидностью совпадений. Ты где здесь живешь?
— За меня не волнуйся, у меня все хорошо — я живу там, где захочу, я богат.
— Деньги?
— Ты не о том думаешь, Владимир. Оставь все и иди за мной. Чувствую, ты этого хочешь. Идем со мной — и я дам тебе все, о чем мечтаешь. Дома тебя ждет волнение и суета, я же придам твоей жизни смысл, целостность и покой.
Господи, чушь какая-то! Что происходит? Ну да, вот сейчас я возьму и останусь, брошу все, что у меня есть: дом, машину — кстати, новую и любимую, — детей, маму, подружек, футбол с мужиками, друзей, пиво...
— Пиво не кажется убедительным доводом, оно есть всюду.
— Я что же, вслух рассуждаю?
— Нет, я читаю твои мысли. Ты тоже так сможешь.
Ну вот, теперь и не подумать... Нигде мне нет покоя... А слава, признание? Там я хоть кому-то нужен, пока не выгнали с «ящика»... Ой, этого он может не понять. Я имею в виду — с телевидения... Да и как и на что буду жить, в конце концов?
Стою на темной улице Детройта, и свет, выбивающийся из открытых дверей церкви, придает происходящему голливудский оттенок, усиливаемый завываниями ЧБ. Но наступит утро, с чем я останусь — немного наличных и карточки? Бог мой, что я так суечусь, что мне так страшно?
— Не надо бояться.
Во взгляде Даниила никакой усмешки, он смотрел на меня внимательно и очень проникновенно. Казалось, его... нет, вернее так — Его глаза излучают сострадание. Он походил на усталого земского доктора. Мне захотелось заплакать, положив голову Ему на плечо.
От этой идеи стало еще хуже... Экстрасенсы, мать их, до чего довели!
— Ошибаешься, Владимир. Экстрасенсы ни при чем, ты обращался к Отцу Моему и был прав, у Него надо искать утешения и силы, лишь Он преобразит твою жизнь. Ты говоришь о признании и славе. Но все, что у тебя есть, ничто по сравнению с тем, что Он тебе даст. Сомнения понятны, не бойся — иди за Мной, ты не будешь знать ни гонений, ни нищеты, Отец Мой защитит тебя, ибо час воцарения царствия Его близок и ты станешь одним из предвестников Его, ты исполнишь предначертание имени своего и овладеешь миром и даруешь его страждущим.
Даниил поднял руку и дотронулся до моего лба — легкая прохлада, потом кожу стало покалывать, как будто все поры разом открылись. И я задышал каждой клеточкой тела. Я почувствовал, как наливаюсь неведомой светлой силой. Стало легко и радостно.
Подумал о маме и вдруг увидел ее: она хлопотала у себя дома на кухне, поставила турку на газовую плиту и, открыв холодильник, достала сыр к кофе. Странно, она же несколько месяцев уже не пьет кофе. На кухню вошла моя дочь...
Стоп, наваждение какое-то. Я взял мобильный и набрал номер — разница во времени, в Москве утро.
— Алло!
— Мама, привет!
— Здравствуй, сыночек, как у тебя дела? Я что-то тревожусь...
— У меня все хорошо, а вот у тебя сейчас кофе убежит.
— Ой, и вправду... Совсем забыла... Давно не пила, а тут захотелось. У тебя все нормально?
— Мам, не волнуйся, порядок, еще позвоню.
Н-да, ну и дела.
— Это только часть того, что ты можешь. Многое еще придет, — спокойно произнес Даниил.
— И что же мне теперь делать?
— Ничего. Жить с осознанием цели. Иди в гостиницу, ложись спать, с утра все станет на свои места. Если понадоблюсь, подумай обо Мне. Да, вот еще...
Он вытянул левую руку вверх, совершил движение кистью, как будто доставал что-то из воздуха, и протянул перстень. Ажурное плетение металла, наверное золота, но очень старого, оттеняло камень размером с ноготь большого пальца. Его поверхность покрывали арамейские письмена. Но почему-то это не мешало сиянию, исходившему от камня. Я внимательно посмотрел на письмена и удивился, что могу прочитать: «Приидет царствие Мое».
Я смотрел на камень, сияние завораживало. Время покинуло пределы моего тела. Стало спокойно и хорошо. Очень. Мучившие меня телесные несовершенства ушли, перестала ныть потянутая спина, отпустила старая травма колена, даже веко, привычно сигналящее о переутомлении, больше не дергалось. Я был рожден заново и высоко держал голову, крепко стоя на ногах. Я видел все, что когда-либо случалось со мной, и радость и гордость за каждый поступок наполняли меня. Я не одинок. Свет становился материальным и придавал силы. Даже все мои подлости — маленькие и не очень — были известны Ему, и Он не упрекал меня — от Него исходили любовь и прощение, Он не стыдил, а понимал и прощал.
Резкий звук клаксона вернул меня к реальности.
Ночь, Детройт, не самая хорошая улица не самого опрятного города США.
Передо мной останавливается такси. Из него выглядывает старый еврей и громко обращается ко мне:
— Ну что, так и будем стоять до второго пришествия, антихристово воинство? Давай залезай в машину, а то огребешь от какого-нибудь великого черного брата по белой тупой башке! Кому говорю, залезай в машину! Довезу до твоей вшивой берлоги!
— Спасибо, мне тут идти пару минут.
— Не умничай, сомнамбула, садись. Давай пять долларов, на ком-нибудь другом сэкономишь.
Странный какой-то. Но колоритный, не отнимешь.
Ознакомительная версия.
