После введения информации (никакого душевного разговора, именно введение, явное и недвусмысленное, как инъекция магнезии в ягодицу) Людмила Ивановна измерила мне температуру, понятно, бесконтактным ИК-датчиком, проверила давление, осмотрела горло, взяла мазок с миндалин и сказала, что сегодня занятия я проводить могу.
Иван Иванович Шуйский отвечал не только и не столько за физподготовку, это эвфемизм. На самом деле он был начальником охраны Замка. Все мои пожелания, которые я высказал еще в Москве при найме на работу, исполнены, обрадовал он меня. Тренажеры получены, расставлены в надлежащих местах и уже опробованы охраной Замка. Во время тренировок за стенами Замка нас всегда будут сопровождать два телохранителя — на всякий случай. Хотя посторонних людей в окрестностях Замка быть не должно в принципе: добраться сюда можно либо по железной дороге, которая контролируется, либо по воздуху, но воздушное пространство тоже контролируется, либо уж пешком с пристани или поселка (пристань — Крайняя, а поселок, понятно, Крайний) через горный хребет. Этот путь тоже контролируется. То есть чужой человек — потенциальная опасность. Проблема свой-чужой решается просто: я получу часы, которые всегда должны быть со мной. Часы на браслете, в браслет вмонтирован микрочип. Он контролирует мое передвижение в пространстве. Такие часы носят все обитатели Замка, это закон. Если нам встретится чужой, без чипа, решение принимают телохранители. Мне лишь следует увести Викторию Алексеевну с линии огня — предполагаемого огня, конечно, поскольку не факт, что чужой непременно враг, а встреча закончится столкновением. В оружейной вы можете получить заказанное с восьми до восемнадцати. Пропуск — те же часы-браслет.
Иван Иванович тут же и одарил меня этими часами. С виду обыкновенные, «Командирские». А куда деть свои, верный «Polar»? А никуда. Оставлю их на левой руке, а новые — на правой.
Так и поступил. У новых часов браслет пластиковый, камуфляжной окраски, широкий, но удобный, нигде не жмет, не давит, через пять минут становится вообще нечувствительным. Главное, снять их нельзя. То есть ножом острым, особой стали, разрезать, пожалуй и можно, а без серьезного инструмента никак.
Иван Иванович провел меня в оружейную, затем в тир на коротенькую пристрелку, после чего сначала на трехмерном плане, а потом со стен Замка и воочию показал тренировочные маршруты номер первый, второй и третий, и к семнадцати ноль-ноль довел до дверей апартаментов Виктории Алексеевны Романовой.
Находились они в Северной Башне, наверху, на высоте двадцати пяти метров. По городским меркам — девятый этаж, и понятно, что поднимались мы не по лестнице (была там и лестница, спиралью вьющаяся вдоль стены), а на лифте. Лифт шел очень тихо, после начального толчка и не понять было, двигаемся мы, нет. Возносимся. Перед лифтом внизу стоял охранник, кобура с револьвером на бедре, как у киношного ковбоя. В этом есть смысл: изготовить револьвер к стрельбе из такой позиции можно быстрее, нежели со стандартной армейской.
Однако сторожко здесь.
Апартаменты представляли две комнаты, одна над другой. Нижняя — гостиная, верхняя — спальня. Обычные детские комнаты богатых людей, только расположены в башне Замка. Все это Иван Иванович рассказал мне, пока мы шли по галерее. В лифте он молчал — то ли от почтения, то ли от задумчивости, а может, ему просто не о чем было говорить.
У дверей апартаментов я приготовился увидеть еще одного охранника, но нет, никого не было. Иван Иванович нажал на кнопочку звонка. Через минуту открылась дверь, и выглянула женщина лет двадцати пяти — гувернантка Виктории.
— Девочка вас ждет, — сказала она и провела внутрь. Сказала, между прочим, по-английски. Почему бы и нет? Почему бы мисс Эвелин, натуральной англичанке, и не говорить по-английски? Разумеется, о гувернантке мне тоже в двух фразах сказал Иван Иванович.
— Познакомьтесь, — продолжила гувернантка. — Виктория, это Иван Фокс. Иван Фокс, это Виктория.
— Ой, Иван, вы приехали! Я так ждала, даже дни считала! Вы — мой самый любимый спортсмен. Мы будем вместе тренироваться, правда?
— Правда, — подтвердил я. — Уже сегодня. Прямо сейчас. Вижу, ты уже одета.
— У меня форма, как у вас, я долго такую искала, мой размер, но нашла.
— Тогда не будем терять времени. Идем в тренажерный зал.
Тренажерный зал располагался в цокольном этаже — или в Замках этажи считают иначе? Сводчатые потолки, колонны, узенькие окна поверху — и ровный дневной свет, свежий воздух, слегка пахнувший хвоей.
Кроме нас в зале не было никого.
Начали мы, как водится, с определения функционального состояния. Бежали по самодвижной дорожке, крутили педали велоэргометра, просто сидели-ходили, а датчики снимали показания — пульс, давление, ЭКГ. Тренировались рядом, бок о бок. Конечно, нагрузки разные, но это понятно и никого не задевает.
После тренажерного минимума я посмотрел компьютерную распечатку. У Виктории — для ее возраста — состояние было вполне приличное. На удивление, у меня тоже было не так уж плохо. Иногда перерыв в тренировках идет на пользу — необъяснимый феномен, встречается редко, и я не питал никаких иллюзий. Одно дело — тест-минимум, другое — индивидуальная гонка в реальных условиях, двадцать километров с четырьмя рубежами. Но проверять себя на длительных тестах я не мог, было важно, чтобы я и Виктория занимались одновременно.
— Как у меня, Иван? — спросила Виктория. Что ж, обращение в просто Ивана можно расценить как то, что я становлюсь для Вики задушевным другом. А можно иначе.
— Лучше, чем у большинства. — И это было правдой. По крайней мере, у Вики отсутствовали лишние килограммы. — Но я вечерком подумаю надданными, выберу оптимальный режим на эту неделю. А пока у нас есть немного времени — пойдем постреляем.
— Из винтовки?
— Для начала из пистолета. Пневматического.
— А я думала, что биатлонисты только из винтовок стреляют.
— Практические биатлонисты стреляют из чего угодно. Лук, арбалет, рогатка, гранатомет — ничего не упустят. Это как играть на рояле: научился на одном, сумеешь и на остальных. Есть, конечно, тонкости, но смысл, я думаю, ты поняла. — Поначалу я вместо рояля хотел назвать автомобиль, да передумал. Вдруг — душевная травма. Да и рояль не зря же стоял в башне Виктории. Небольшой, кабинетный.
И мы прошли в тир. Он был неподалеку, уровнем ниже.
Оружейник ждал нас.
Мы — вернее, я — выбрали «клайперы», патриотизм патриотизмом, но нужно же и на результат работать. Понятно, здесь они появились не случайно — пневматические пистолеты, как и другое оружие для тренировок, я заказал еще в Москве.
