Я медленно отошла от окна и рванула на всей скорости к патефону, быстро подняв иголку. Песня оборвалась на середине. Через минуту дверь с грохотом открылась и в комнату влетела служанка, следом зашел Брест.
- Сиди здесь, как мышь, усекла? - сказал он, грозно поглядев на служанку.
Та отвернулась и промолчала, скрывая от меня опухшее заплаканное лицо.
- Усекла? – чуть громче повторил мужчина.
- Да, - буркнула в ответ Милка, не оборачиваясь.
Брест выругался сквозь зубы и кивнул мне:
- За дверью кто-то ходил.
- Вурдалаки. Я видела нескольких на улице. Видимо услышали музыку или по запаху учуяли. Пройти смогут?
- Не думаю, - покачал головой Брест, - Дверь-то мы хорошо перегородили, а вот на счет окон я не уверен. Сидим-то мы не высоко, могут попытаться залезть. На всякий случай надо очертиться.
Я кивнула. Наемник извлек из-за пазухи кусок угля – и где только нашел его – и принялся вести линию вдоль стен, иногда отодвигая мебель и старое барахло. Милка притихла и, аккуратно присев на краешек кушетки, боялась посмотреть в сторону Бреста, зато на меня она вылила взгляд полный злобы и отчаяния. Я покачала головой, дескать, нашла из-за кого слезы лить, не претендую я на твоего мужика. Служанка фыркнула в ответ и, полная презрения к моей скромной персоне, легла на диван, отвернувшись к спинке. Я вздохнула: мда… некрасиво получилось. Будь это обычная бабья придурь, я бы и ухом не повела, но пока мы в одной связке, нам надо доверять друг другу. А если она затаит злобу, кто знает, что взбредет в голову обиженной глупой девчонке? Я решила разобраться с этим завтра, устраиваясь на полу и подсунув под голову свой мешок.
Брест закончил рисовать и, проверив еще раз целостность линии, пододвинул ногой свою торбу и улегся рядом, закинув руки за голову. На меня пахнуло знакомым соблазнительным запахом мужского пота и доспешной кожи, и перед глазами моментально всплыл недавний миг моей слабости и позора в башне Истомира. Я отвернулась и, свернувшись калачиком, постаралась думать о чем угодно, но только не о мужике, лежащим за моей спиной. Как назло Брест мне не облегчал задачу:
- Как называется эта штуковина, которая играла-то?
- Патефон, - промямлила я, стараясь не дышать.
- Понятно, - задумчиво пробормотал Брест.
С дивана донеслось равномерное посапывание, видимо, Милка уснула, утомленная истерикой. Наемник рядом облегченно вздохнул. Он шумно почесался и опять замер в неподвижности, лишь глубокое дыхание с легким присвистом – из-за сломанного носа – доносилось с его стороны.
- Жалко, что не получится эту штуку с собой забрать, - внезапно прошептал Брест, стараясь не разбудить служанку.
- Не то слово.
Он помолчал какое-то время и опять открыл рот:
- Кстати, что там с картой?
- А что с ней?
- Ну, ты разобралась что к чему?
- Примерно, - я зашептала, - Судя по всему нам нужна одна старая школа или университет, но хоть убей не пойму, какие там эликсиры магу понадобились.
- Школа? Как при храмах что ль? – удивился Брест и поднялся на локте.
Я развернулась и ткнулась носом к нему в грудь. Даже не знала, что он так близко лежит. Я инстинктивно отодвинулась. Он тоже.
- Ну, почти, при храмах нынешних учат только читать да писать, да молитвенники изучают, а в наших школах давали много знаний практически обо всем на свете.
- Даже про эту вашу энергию, которая пропала?
- Ну, в том числе.
Я замолчала, не зная о чем еще можно поговорить, и решила, все-таки, поспать немного. В комнате стояла непроглядная тьма, и я вспомнила, как нам было непривычно по-первости после отключения электричества. Не было ни света фонарей, ни мигающих лампочек от телефонов, компьютеров и прочих приборов, холодильник не подсвечивал в темноте, а на улице стояла поразительная для нашего уха тишина. Тишина без шума двигателей, телевизоров, лифтов. Я вспомнила первое ощущение, которое возникло тогда у всех нас. Примерно: «Э-э, кто свет вырубил». Сначала удивление: мы высыпали кто на лестничную площадку, кто на улицу - темнота стояла везде. Пробовали щелкать выключателями, хотели позвонить электрикам, но телефоны не работали. Вскоре удивление сменилось легким беспокойством: электричество все не возвращалось, а молчаливые мобильники пугали больше всего. А потом уже появилась паника. Люди не могли дозвониться тем, кто в дороге. Не понимали, что происходит, спрашивали друг у друга и высказывали самые нелепые предположения. Я помню, как кто-то закричал на улице, а его голос быстро заглушился неясным шумом. Вскоре крики уже послышались со всех сторон, а нарастающий гул оказался тоннами воды, вынесенными из-за прорванной плотины. В голове возник принесенный водой запах паники и отчаяния.
Я глубоко вздохнула. В легкие ворвался чуть затхлый и богатый на пыль воздух, но все же не тот сырой и смердящий, что так надолго врезался в память.
- Ты спишь уже? – еле слышно поинтересовался Брест за моей спиной.
Я неясно промычала, давая понять, что нет.
- Слушай, я все хотел спросить, - прошелестел наемник, - А что вы там с этим чародеем делали-то? Когда он еще мной прикинулся.
У меня вдруг резко защекотало в горле, и я закашлялась, выпучив глаза. Ни в жизнь не расскажу, что там было, тем более Бресту. Это ж какой позор! Минутная слабость и позор. Хотя с другой стороны: столько времени без мужика - тоже чай не железная. Но тут может быть кто угодно, только не наемник. К нему опасно привязываться, иначе в нужный момент я не смогу выполнить задуманного. Трудно кинуть человека, к которому прикипел душой.
- Эй, - меня легонько пихнули в спину. – Ты там жрешь что ли?
- Почему? – оторопела я, поворачиваясь к Бресту.
- Дык подавилась, - пояснил он, - Так помнишь, нет, что там этот паскудник в моем облике-то делал? – не отступался мужчина.
- Не-а, пойло-то он мне крепкое подсунул. Только таз перед глазами всплывает. – Я отвернулась. Кровь прилила к лицу, и щеки запылали.
- Хм, ладно. А то мне показалось, что он приставал к тебе чтоль… - задумчиво протянул наемник.
- Не припоминаю, – отрубила я. – Давай уже спать. Какой-то ты сегодня разговорчивый.
- Сам себе дивлюсь, - крякнул Брест и, поправив мешок под головой, отвернулся на другой бок.
Я облегченно вздохнула и смежила глаза. Постепенно вспугнутый сон все же осмелел, выбрался из укрытия и пришел ко мне, усевшись рядом. Я плавала на границе грез и реальности, не разбирая то ли уже сплю, то ли еще дневные мысли покоя не дают, как вдруг резкий шум, буквально подкинул меня над полом. Рядом подскочил сонный Брест и схватился за меч. Где-то за стеной раздался грохот. Удары сыпались один за другим, перемежаясь с сухим треском дерева и царапаньем металла. За грязным стеклом уже просвечивали первый утренние лучи. Видимо, я все-таки уснула.
