что из него вполне можно было нарезать с десяток приличных лент. Нагруженный этим богатством, он вышел на крыльцо и показал это Сашке, уже стоявшему с рюкзаком за плечами.
– Молодец! А тряпку зачем взял?
– В случае чего, из нее нарежем.
– Тоже верно. Бери сумку и айда.
Запихнув тряпку и часть болтов в сумку (оставшуюся часть забрал Сашка), Данил повесил ее на плечо, по привычке поворошил погасший костер, проверяя, не осталось ли открытого огня, и двинулся вслед за Сашкой. Пройдя изгородь, Сашка свернут в направлении видневшихся невдалеке зданий и вдруг замер на месте, явно к чему-то прислушиваясь. На попытку задать вопрос он шикнул в ответ и прижал палец к губам. Данил замер, прислушиваясь. Неожиданно он понял, почему насторожился Сашка. Где-то невдалеке слышалась человеческая речь. Слов было не разобрать, но явно переговаривалось несколько человек. Тронув Данила за руку, Сашка жестом показал двигаться к углу изгороди, где в одиночестве рос приличных размеров куст. Прижимая сумку рукой, чтобы ненароком ничего не брякнуло, Данил пригибаясь, стал перемещаться к кусту. Сашка следовал за ним, периодически оглядываясь и подталкивая Данила в спину. Дойдя до куста, Данил, по знаку Сашки, залег за ним так, чтобы приподнявшись, можно было видеть двор. Немедленно плюхнувшись рядом, Сашка приподнялся и отодвинув веточки, стал смотреть на двор. Данил, чуть сместившись, также последовал его примеру.
Несколько минут ничего не происходило. Стояла обычная для Зоны тишина, к которой Данил уже начал привыкать. Даже голосов не было слышно, и Данил стал прикидывать, уж не почудилось ли им. «Уж если колокол был слышен с такого расстояния, то почему они не могут слышать голоса» – он рассуждал примерно так, лежа на земле и вглядываясь вглубь двора. Однако все его доводы оказались вдребезги разбиты появлением новых персонажей. Трое. Двое высоких, накачанных, ростом примерно с Данила и третий, пониже и похлипче, с рюкзаком за плечами. Все одеты примерно так же, как и они – камуфляжные штаны, майки, кроссовки, жилетки. У всех в руках арбалеты, причем собранные и, Данил мог поклясться, заряженные.
Троица остановилась у крыльца, двое, повесив арбалеты на плечи, вошли внутрь, а хлипкий, скинув рюкзак, протянул руку к тагану. Отдернул ее, шипя и ругаясь, и кинулся в дом. Спустя пару мгновение все трое уже стояли на крыльце с арбалетами в руках, внимательно осматривая окрестности. Данил по примеру Сашки аккуратно отпустил веточки и опустился на землю. Пару минут они лежали неподвижно, напряженно вслушиваясь в окружающие звуки. Но вокруг было тихо. Данил, не утерпев, слегка приподнялся и, не трогая веток, попытался посмотреть сквозь куст. Видимость была неважная, но все же он разглядел, что хлипкий остался у крыльца, а парни, разделившись, осторожно с двух сторон обходят здание. В их сторону они даже не смотрели. Осмелев, Данил аккуратно отодвинул веточку для улучшения обзора, и подтолкнул Сашку. Но тот, не дожидаясь подсказок, уже сам сделал то же самое.
Обойдя здание, парни вдвоем вернулись и что-то сказали хлипкому. Тот, положив арбалет на землю, подошел к рюкзаку и, открыв его, стал доставать какие-то банки. Один из парней, взяв ведро, направился к колонке, а другой, чуть опустив арбалет, остался сторожить, периодически обводя окрестности внимательным взглядом. Но в целом было понятно, что специально преследовать их не будут. Осталось только определить, кто там – друзья или враги. Данил, отпустив ветку, пододвинулся к Сашке и шепотом спросил:
– Сань, кто это?
– А черт их разберет. Скорее всего черные. Или стервятники.
– Откуда ты знаешь? Вдруг это наши? – Данил неожиданно причислил обитателей прииска к «своим».
– Не, точно не наши. Видишь, повязок нет?
Данил совершенно забыл про кусок цветной ленты, по-прежнему привязанной к его запястью. Присмотревшись, он понял, что Сашка совершенно прав – повязок на пришлых не было. Как не было и ничего, что могло бы за них сойти.
– Что делать будем?
– Сваливать потихоньку. За нами они точно не пойдут – Сашка посмотрел на куст, потом обернулся, что-то прикидывая, и шепнул Данилу:
– Видишь вон тот бугорок? Где палка торчит? Ползи туда, только потихоньку. И проверяйся.
Данил, уже приметивший косо торчащую палку, так же обернулся и прикинув, что куст как раз будет закрывать их от гостей, закинул сумку за спину и медленно пополз в направлении палки. Трава здесь была достаточно высокой, и Данилу несколько раз приходилось приподниматься и сверять направление. Кроме того, как-то не хотелось во что-нибудь вляпаться, поэтому Данил, прежде чем сделать следующее движение, внимательно осматривал траву. К счастью, ничего неприятного на пути ему не попалось, направления он не терял и уже спустя несколько минут лежал за бугорком, поджидая Сашку, который, аккуратно пятясь, повторял его путь. Оказавшись за бугорком, Сашка еще раз прикинул путь отступления и, указав Данилу направление, вновь обернулся к домику, который уже явственно отдалился. Данил, в очередной раз прикинув направление и выбрав ориентиры, вновь пополз по земле. К счастью, местность слегка понижалась и, пару раз оглянувшись, Данил рискнул встать на четвереньки. Куст, хотя и изрядно уменьшившийся в размерах, по-прежнему закрывал их от нежелательных глаз и Данил уже значительно быстрее перемещаясь, достиг намеченного места. Прикинув перспективу, он начал приподниматься, пока не смог выпрямиться практически полностью. До домика было уже примерно метров двести, и Данил уже сам с трудом различал шевеление гостей. Присев на корточки, он махнул рукой Сашке истал ждать. Пока тот преодолевал оставшиеся метры, Данил огляделся и неожиданно почувствовал, что он вновь стал ощущать ритм Зоны. Он был странный, ассиметричный, местами прерывистый, местами внезапно поднимающийся волнами и также внезапно успокаивающийся, но это был, несомненно, ритм. Пару минут он приноравливался к незнакомым ощущениям, потом внимательно огляделся и прислушался к себе. Ничего не изменилось. У него не выросло ничего нового, руки и ноги не во что не превратились, он не стал видеть сквозь стены, не чувствовал в себе способности свернуть какую-нибудь подходящую гору. Он оставался совершенно таким же, просто внутри него поселился этот странный ритм, местами совпадающий с ударами его сердца, местами возбуждающий, местами успокаивающий. Он слегка менялся, когда Данил поворачивался из стороны в сторону, но причину этих изменений он понять не мог. Зато он точно понимал, что рядом нет никаких ловушек и в направлении окраины, которая уже виднелась, он их тоже не чувствовал.
Ободренный этим открытием, он повернулся к Сашке, который уже добрался до него и устроился рядом, и выложил ему свои ощущения.
Вопреки ожиданиям, Сашка выслушал все молча, не задав ни единого вопроса
