— Ну просто форменный шайтан! — недоуменно восклицает Джансаев. — Не взорвался!..
И как раз в это время умолкает метроном. Передача с «ежа» кончилась. Капитан жестом просит старшего лейтенанта замолчать и настороженно прислушивается. Но телефоны наушников молчат.
Лишь через несколько томительных секунд раздается голос радиотехника:
— Все. Кончилась передача. Длилась она дольше обычного — целых двадцать пять секунд. А как там у вас? Есть что-нибудь новое?
— Все по-прежнему, — вяло отвечает капитан и приказывает радиотехнику: — А вы не выключайтесь. Дежурьте непрерывно и держите со мной связь.
— Как же это так могло произойти, товарищ капитан? — растерянно произносит Джансаев, едва Уралов прекращает разговор с радиотехником. — Почему «еж» не взорвался? Или он не реагирует на собак?
— А какая разница — собака или человеческая рука? — пожимает плечами Уралов. — Фотореле «ежа» и в том и в другом случае должно было сработать, ибо ваш Шайтан на какое-то мгновение перекрыл доступ света к фотоэлементам.
— А может быть, этот «еж» и не взрывается вовсе?
— Не думаю.
— Тогда выходит, что этот чертов пес чуть все дело нам не испортил, — грозно смотрит Джансаев на Шайтана, поджавшего хвост и виновато опустившего морду.
А капитан Уралов, задумавшийся о чем-то, восклицает вдруг:
— А может быть, наоборот, дорогой Ахмет! Может оказаться, что ваш Шайтан хорошую службу нам сослужил.
Джансаев удивленно мигает черными глазами.
— Непонятно, товарищ капитан…
Уралов некоторое время молчит, обдумывая неожиданно родившуюся догадку, сам еще не веря в ее достоверность. Потом произносит уже более спокойно:
— Мне думается, Шайтан остался жив только потому, что ему очень повезло.
— Как всякому шайтану, — смеется Джансаев. А опальный пес, почувствовав, что гроза миновала, подползает поближе к своему хозяину, кладет морду ему на спину и тяжело вздыхает.
— Насчет прочих шайтанов не знаю, а этому определенно повезло, — совершенно серьезно повторяет Уралов. — Ваш Шайтан перемахнул через «электронного шпиона» как раз в то время, когда тот вел передачу. На это, видимо, уходила вся энергия «ежа», и остальные его механизмы, в том числе и фотореле, бездействовали. Вот почему не сработал его взрывной механизм и уцелел Шайтан. Как по-вашему, естественно такое допущение?
— Очень, — соглашается Джансаев. — Во всяком случае, ничего другого в голову пока не приходит. А этот пес сослужил нам службу, значит. Ай, молодец Шайтан! Будет тебе за это королевский обед. Весь мой шашлык получишь до последнего кусочка! При свидетелях говорю.
Выслушав Уралова, полковник Астахов задумчиво качает головой. Он не очень верит в догадку капитана. Уж очень все просто получается. Зато инженер-полковник Шахов, который еще совсем недавно больше всех во всем сомневался, сразу же всему поверил.
— А меня убеждает именно эта простота объяснения происшествия с Шайтаном, — твердо заявляет он. — В связи с этим я хотел бы предложить следующий план дальнейших действий.
Торопливо вытирая потную шею, он продолжает:
— Поскольку во время передачи «еж», видимо, безопасен, в эти мгновения его и нужно попробовать взять… Подождите улыбаться, я ведь не все еще сказал. Как, однако, это сделать в короткие двадцать пять секунд, не зная его устройства?
Он снова делает паузу.
— Да не выматывайте вы наши нервы, — полушутя, полусерьезно просит Астахов. — Драматизма тут и без того хватает.
— Ничего, ничего, — усмехается Шахов, — для наших нервов это хорошая закалка, ибо то, что я предложу, потребует от нас большого хладнокровия. А теперь хотелось бы, чтобы вы вспомнили, что когда-то я работал экспертом в отделе научно-технической экспертизы военной прокуратуры.
Все смотрят на него с удивлением. А изнемогающий от жары тучный Шахов расстегивает гимнастерку.
— Вот мы и воспользуемся моим опытом в этой области и произведем техническую экспертизу «ежа», — очень просто заключает он, будто речь идет не о рискованном эксперименте, а об исследовании вещественных доказательств какого-то заурядного уголовного дела.
Полковник Астахов, начиная злиться, собирается заметить Шахову, что сейчас не до шуток, а инженер-полковник, покопавшись в своем чемодане, торжественно кладет на стол небольшой свинцовый контейнер цилиндрической формы, металлический штатив и несколько рентгеновских кассет.
— Знаете, что это такое? — спрашивает он. — Гаммаграфическая установка. Я захватил ее, полагая, что нам придется кое-что просвечивать. Капитан Уралов, конечно, знает, что это за штука, остальным я коротко объясняю. В общем это почти то же самое, что и рентген, только гораздо проще и удобнее. Заряжается она различными радиоактивными изотопами, в зависимости от того, какие предметы нужно просвечивать.
— Тут что, кобальт-60? — спрашивает Уралов.
— Нет, тулий-170. Из всех известных в настоящее время радиоактивных изотопов с мягким гамма-излучением он наиболее приемлем для просвечивания не очень толстых стальных пластинок, алюминия и пластмасс. «Еж», видимо, сооружен именно из этих материалов. Снимки, произведенные гаммаграфической установкой, обладают хорошей контрастностью и дают возможность отчетливо различить все детали внутреннего устройства просвечиваемого объекта.
— А какая экспозиция необходима для этого?
— Я зарядил установку тулием самой высокой активности, — заверяет Шахов. — Кассеты тоже заряжены очень чувствительной пленкой, так что величина экспозиции будет незначительной. Думаю, что за двадцать пять секунд мы вполне успеем сделать несколько снимков.
— А я бы не стал рассчитывать на двадцать пять секунд. Нужно уложиться в пятнадцать, — советует полковник Астахов.
— Да, это резонно, — соглашается Шахов. — Нужно к тому же отработать все необходимые действия с гаммаграфической установкой на макете «ежа». Это позволит приобрести необходимую сноровку. Ну так как же, Анатолий Сергеевич, благословляете вы мою идею?
Прежде чем окончательно решиться на эксперимент, предлагаемый Шаховым, полковник Астахов, на котором лежит ответственность за всю операцию, долго раздумывает. Другого выхода, однако, нет, и он соглашается, наконец, на план инженер-полковника.
Но тут возникает новая трудность: кому поручить? Уралов молод и отважен, но ведь он никогда не работал с таким аппаратом. Шахов же хотя и опытен в подобных делах, но немолод, тучен и неповоротлив… «Репетиция», которую собирается он провести, мало что даст, да и времени для этого почти не остается…
