Славин вышел на улицу и поспешил к трамваю. Для него в эту минуту было самым главным найти Бородько, которая, по словам Лебедко, тоже вместе с Ириной и Тамарой ходила на танцы.
К счастью, девушка оказалась дома. Она удивилась, узнав, что к ней пришел работник милиции, но не спорила, когда он пригласил ее в отделение. По дороге они молчали. У входа Славин попросил Бородько немного подождать, а сам заглянул в свой кабинет, извинился перед Марушко, пообещав скоро вернуться, и многозначительно взглянул на Подрезова, что означало: «Посиди с ней».
Владимир быстро отыскал свободный кабинет и пригласил туда Бородько.
— Скажите, Елена Петровна, вы сколько раз вместе с Ириной Лазаркевич и Марушко Тамарой ходили на танцы в клуб строителей?
Вопрос был поставлен в лоб. Девушка смутилась, но ответила сразу же:
— Раза четыре, а может, и пять.
— Танцевали?
— Да.
— А Лазаркевич?
— Конечно. Мы же для этого и ходили.
— Вас ребята провожали домой?
— Да, последние три вечера.
Славин задумался, а затем сказал:
— Лена, вы посидите здесь немного, я пришлю к вам сотрудника, и он запишет ваши показания, а потом мы еще с вами побеседуем.
Владимир вызвал в коридор Подрезова. Вполголоса сообщил ему ситуацию и попросил подробно допросить Бородько. Сам же зашел в свой кабинет, сел за стол, положил перед собой бланк протокола допроса, спросил:
— Скажите, Тамара Ивановна, вы действительно ничего не путаете, заявляя, что ни разу с Лазаркевич не ходили в клуб строителей на танцы?
— Конечно, не ходила. Да я же вам об этом уже говорила.
— А вы знаете об ответственности свидетеля за дачу ложных показаний?
— Да, вы меня в прошлый раз, когда допрашивали, об этом предупреждали.
— Так вот, я вас и сейчас об этом предупреждаю.
Славин внес в бланк протокола допроса биографические данные девушки. Дал ей внизу расписаться, что она предупреждена об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, положил ручку на стол и официально спросил:
— Гражданка Марушко, следствие располагает данными, что вы вместе с Лазаркевич Ириной Владимировной, Бородько Еленой Петровной неоднократно бывали в клубе строителей на танцах. Что вы можете пояснить по этому поводу?
Задав этот вопрос, оперативник тут же записал его в протокол допроса и выжидательно посмотрел на девушку, та покраснела, но ответила твердо:
— Нет, я никогда не была в клубе строителей на танцах и ни разу не ходила туда ни с Лазаркевич, ни с Бородько.
Этот ответ озадачил Славина. Почему девушка так упорно отрицает это? А может, она что-то знает о преступлении?
В кабинет заглянул Подрезов, он дал Владимиру записку сразу же и ушел. Славин развернул ее и прочитал: «Имей в виду, Марушко просила Бородько не говорить о том, что они вместе с потерпевшей ходили в клуб строителей».
«Да, дела... — подумал Славин, — с этой девушкой придется повозиться. Но, наверное, смысл есть».
— Здесь в отделении находится Елена Бородько, которая подтверждает, что она вместе с вами и Лазаркевич неоднократно бывала в клубе строителей. Что вы можете пояснить по этому вопросу?
Записав этот вопрос в протокол, Славин громко и четко зачитал его и посмотрел на девушку.
— Что вы теперь скажете? Вы видели, что сюда только что заходил наш сотрудник. Это он допрашивает сейчас Бородько. Непонятно, на что вы надеетесь. На то, что Ирина умрет и не скажет, кто напал на нее? Должен вам сообщить, что девушка будет жить и вот-вот заговорит. Как вы посмотрите ей в глаза? Хотя... теперь у нее остался один глаз, потому что преступник, о котором вы не хотите сказать, выбил ей второй.
Девушка не реагировала на эти слова. Значит, она или не поняла их смысла, или же... Она действительно знает его. Славин продолжал:
— Мы вам сегодня устроим очную ставку и с Бородько, и с Лебедко, которые опровергнут вашу ложь, что вы тогда скажете?
Дверь в кабинет открылась, и Владимир сердито посмотрел туда: «Кто может мешать в такой момент?» Увидев, что это Горчаков, поднялся. Майор жестом руки показал, чтобы он сидел, и спросил:
— Ты скоро освободишься?
Лейтенант посмотрел на девушку:
— Тамара Ивановна, посидите, пожалуйста, в коридоре и заодно подумайте спокойно о том, что я вам только что сказал.
Марушко ничего не ответила, встала и вышла. Славин коротко доложил обо всем Горчакову. Начальник с большим интересом выслушал его, а затем сказал:
— Ясно. Значит, есть хоть над чем работать. А я хотел как раз побеседовать с тобой об этом деле. Что думаешь сейчас предпринять?
— Устрою очную ставку между Марушко и Бородько.
— Это-то так, — задумчиво потеребил ус Горчаков, — но ты лучше постарайся расположить девушку и уговорить ее сказать правду. Если она сама расскажет все, что знает, то считай, что у тебя есть хороший помощник. Если же ты с помощью очных ставок и заставишь ее говорить, то все равно рассчитывать на ее помощь нельзя. Она будет вынуждена признать, что ходила в клуб, и больше ничего не пояснит.
— Спасибо, Семен Антонович, я постараюсь сделать так, как вы советуете.
Горчаков вышел из кабинета. Славин выглянул за дверь и пригласил Марушко.
— Ну как, Тамара Ивановна, вы подумали?
Было видно, что девушка на распутье. Это обнадежило Владимира. Он тихо спросил:
— Может, вы боитесь кого-нибудь?
Девушка молча кивнула и опустила голову.
— Вам угрожали?
По щекам девушки покатились слезы. Славин не торопил ее с ответом. Он взял свой стул, обошел вокруг стола и сел рядом с Марушко.
— Тамара, давайте сделаем так: сначала вы мне все без утайки расскажете, а потом мы вместе подумаем, что предпринять для вашей безопасности. Договорились?
Девушка подняла голову и посмотрела большими, полными слез глазами на лейтенанта.
— Вы, наверное, думаете, что мне Иринку не жалко? Мне ее очень, очень жалко! Мне сказали, что она не выживет, и пригрозили, что со мной случится то же, что и с Ирой, если я хоть что-нибудь скажу в милиции.
— Тамара, поверьте мне, с вами ничего не случится, это я вам официально гарантирую. На такие угрозы способны трусливые и подлые люди, которые сами всего и всех боятся. Тем более, вы же сами видите, что не только вы знаете о клубе. Более того, и узнали же мы об этом, в конце концов, не от вас. Все будет хорошо: и Ира жить будет, и виновные ответят за преступление. Не позволим им на другую девушку руку поднять.
Дверь опять скрипнула, и в кабинет вошел Подрезов. В руках он держал протокол допроса.
— Допросил, что дальше? Очную ставку делать будем?
