– Почему ты так решила, Делла?
– По ее настроению, по тому, что она писала в своем дневнике. У нее было предостаточно свободного времени, и она часто погружалась на досуге в романтические мечтания.
– Но она не доверяла свои романтические мечты дневнику, – заметил Мейсон.
– В открытую – нет, – согласилась Делла, – но это можно прочесть между строк. По каким-то причинам девушка избегала писать в дневнике совершенно откровенно, но она, вне всякого сомнения, выражала свои настроения. Влюбленные всегда пишут о красоте природы, о том, как прекрасна весна в природе и весна в человеческом сердце.
– Как ты поэтично рассказываешь, Делла!
– Я всего лишь рассуждаю логично.
– А ты сама случайно не ведешь дневник?
Лицо Деллы ярко вспыхнуло.
– И кроме того, – поспешно сказала она, – Элен ненавидела Натана Фэллона.
– А что, кто-нибудь испытывает к нему более дружеские чувства?
– Сам Натан Фэллон.
Мейсон откинулся назад и захохотал.
Делла улыбнулась и продолжила:
– Она любила животных и была очень сильно привязана к обезьяне по имени Пит. Ее возмущали эксперименты, которые Бенджамин Эддикс проводил с животными.
Мейсон задумчиво прищурился:
– Эксперименты у Эддикса велись на самом высоком научном уровне. Он пытался воздействовать на нервную систему животных. И у него были довольно своеобразные идеи, связанные с гипнозом. Очевидно, он осознал, что человека нельзя погрузить в гипнотический транс настолько глубоко, чтобы он смог сделать нечто противоречащее его высшим моральным установкам, но ему, похоже, казалось, что гориллы, как существа человекообразные, могут поддаваться воздействию гипноза и, к примеру, способны убить человека. Черт бы меня побрал, если я понимаю, что именно он пытался этим доказать. Я чувствую, что это каким-то образом связано с прошлым Эддикса. С ним, очевидно, стряслась большая беда, возможно, он совершил преступление и подозревал, что пошел на это под чьим-то гипнотическим влиянием.
– Кошмарная обстановка для секретарши, – сказала Делла Стрит. Эддикс богат, но это отнюдь не оправдывает его жестокого обращения с животными.
Мейсон кивнул:
– Вероятно, вначале Элен Кэдмас испытывала то же самое. Затем, похоже, ее взгляды несколько изменились. Она, несомненно, относилась к Эддиксу с большим уважением и чувствовала, очевидно, что за его экспериментами скрывается нечто очень важное.
– А затем ее убили, – сказала Делла Стрит.
– Не нужно так говорить, Делла. Нет абсолютно никаких доказательств.
– Ну, я чувствую интуитивно, очень ясно чувствую, что она не могла пойти на самоубийство.
– В тетради, которую я читал, – сказал Мейсон, – есть еще одна очень любопытная вещь, Делла. Меня она очень заинтересовала.
– Что именно?
– У этой обезьяны, Пита, которую она так любила, появилась привычка таскать ее мелкие безделушки – все, чем она, по мнению обезьяны, любовалась. Пудреницу, губную помаду, сережки – она все подряд хватала и прятала. Скорее всего, ее любимым тайником была огромная греческая ваза в холле... Делла, у меня появилось одно подозрение... Кто из адвокатов представляет миссис Джозефину Кемптон в процессе против Эддикса?
– Сейчас посмотрю, – сказала Делла Стрит и вышла из кабинета.
Вернувшись минуты через три, она вручила Мейсону листок, на котором было напечатано на машинке:
"Джеймс Этна, адвокатская контора «Этна, Этна и Дуглас».
– Боюсь, я совершила глупость, шеф, – сказала она, когда Мейсон ознакомился с запиской.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда я вышла в приемную, телефон зазвонил так настойчиво, что казалось, вот-вот развалится на части. В общем, я хотела объяснить, что рабочее время уже кончилось и на звонок ответить некому... Ну и выяснилось, что я разговариваю с Мортимером Херши, финансовым управляющим Бенджамина Эддикса. Он очень хотел договориться о твоей встрече с мистером Эддиксом.
– Что ты ему ответила? – спросил Мейсон.
– Я сказала, что должна связаться с тобой, уточнить, какие встречи уже намечены на завтра, и назначить подходящее для тебя время. Тогда он заявил, что мистер Эддикс не сможет прийти к тебе в офис, поскольку он ранен.
– Ранен?
– Он сказал именно так.
– Он сообщил какие-нибудь подробности?
– Больше ничего. По его словам, мистер Эддикс ранен и не сможет приехать к тебе в офис, но, как ему представляется, встреча с мистером Эддиксом была бы в твоих же интересах. Я ответила, что попытаюсь связаться с тобой и перезвоню ему.
– Вот что, – сказал Мейсон, – попробуйте-ка, Делла, для очистки совести дозвониться до конторы «Этна, Этна и Дуглас».
– В такое время там наверняка уже никого нет.
– Кто-нибудь из компаньонов мог задержаться на работе. В конце концов, Делла, мы-то ведь работаем допоздна.
– Вот это точно. – Она сняла телефонную трубку, набрала номер и через мгновение спросила: – Простите, кто у телефона?.. Вас беспокоят из офиса Перри Мейсона... Да, да, адвокат... О, это вы?.. Прошу извинить за столь поздний звонок, но мистеру Мейсону нужно срочно поговорить с мистером Джеймсом Этной. Минутку, не вешайте, пожалуйста, трубку. – Делла Стрит кивнула Мейсону и щелкнула рычажком коммутатора. – Еще одна сова, сказала она. – Он и в самом деле задержался из-за срочного дела.
Мейсон снял трубку:
– Алло. Говорит Перри Мейсон, Это Джеймс Этна?
– Да, я вас слушаю.
– Вы представляете интересы миссис Джозефины Кемптон в процессе против Бенджамина Эддикса?
– Совершенно верно.
– Случилось так, что меня заинтересовало это дело, – сказал Мейсон.
– А чьи, собственно, интересы вы представляете? – осторожно и с некоторой прохладцей в голосе полюбопытствовал Этна.
– Ничьи. Просто оно меня интересует.
– Ну, положим, оно и меня интересует. Случай, по-моему, возмутительный до безобразия. Это именно из-за него у меня сегодня вечером сорвался деловой ужин. Рассмотрение должно состояться в суде послезавтра, и я пытаюсь откопать какой-нибудь подходящий закон.
– Не могли бы вы вкратце сообщить мне, в чем суть проблемы?
– Я полагаю, в исковом заявлении все изложено достаточно ясно, осторожно ответил Этна.
– Мне хотелось бы получить более подробную информацию.
– С какой целью?
– Ну, скажем так, из чистого любопытства.
– Боюсь, мистер Мейсон, что не смогу вам ничем помочь – придется вам довольствоваться исковым заявлением. Разумеется, когда дело будет принято к рассмотрению в суде...
– Просто есть шанс, – сказал Мейсон, – что я смогу вам кое в чем помочь.
– Каким образом?
– В данный момент я не могу вам ничего объяснить, но если вы расскажете мне кое-что... Я, разумеется, не претендую на то, чтобы вы делились со мной конфиденциальной информацией, но...
