Шаги второго.
- Что с водителем?
- Мёртв. Как и мать мальчишки.
- И что с ним теперь делать?
- Сильный. - Сказал первый, всё ещё сидящий у её головы. И задумчиво повторил: - Очень сильный. - Следующее он сказал так, что она поняла - он поднял голову: - По-моему, этот может пригодиться. Как ты думаешь?
- Слишком мал.
- Зато искать никто не будет. Найдут мёртвых родителей - будут думать, что так и сгинул. А что мал... Легче будет слушаться. Ну что?
- Согласен. Везём в пригород.
Её осторожно освобождают от завалившего ноги веса, поднимают и несут куда-то во тьму. Она, благодарная, закрывает глаза... Машина бесшумно мчится по ночным улицам, пустынным и незнакомым, движение усыпляет - и она впадает в беспокойный сон, по краям которого стоят две высокие фигуры, которые всегда рядом.
Но первое, что она слышит, когда её снова берут на руки, это недовольное:
- Избавься от родителей. Тени будут только мешать.
... Селена быстро открыла глаза. Магическое зрение вернулось. Тьмы, чёрной и непроницаемой, не осталось. Прильнувшие к ней мальчишки медленно поднимали головы, оглядываясь, словно не веря себе. Она осторожно отодвинула их и встала.
Пригрезившееся только теперь стало понятным. Это не она попала в аварию, потому что машину подбили "крабы".
Девушка поспешила к середине помещения, где, раскинув крылья над плачущим коленопреклонённым Коннором, стоял Хельми, с трудом удерживая на лице бесстрастие.
Селена быстро села на колени, тоже под крылья маленького дракона, и обняла мальчишку. Он ткнулся лицом ей в живот, как недавно тыкались, ища тепла, Мика и Мирт. И только тогда она прошептала:
- Коннор, миленький...
Он заплакал навзрыд.
Прошелестели крылья над ними - Хельми втянул их и отошёл.
А она покачивала мальчишку и думала, вспоминая чужие воспоминания: значит, родителей нет - они погибли. Теперь она представляла всё, как это случилось в реальности. Итак, это произошло в самом начале войны с магическими машинами. Семья Коннора ехала в машине где-то по краю города, когда из пригорода прорвались "крабы". Бумбумы бежали вперёд, занимая, отвоёвывая площадь, кусок города - и убивая по дороге прохожих, взрывая машины. И после очередного взрыва мальчишка потерял сознание, посечённый разбитым стеклом. А ночью, плохо соображая (маленький - и больно!), вызвал тени и послал их хоть за кем-то на помощь. И нарвался на фанатиков из лаборатории. Он оказался идеальным вариантом. Сирота. С огромными магическими способностями. Да ещё некромант. Мёртвых бояться не должен.
Для начала его привели в порядок. Все порезы, все раны залечили. Потом - тестирование на магические силы. И он слышал, как они удивлялись. А потом - начали бояться. И вскоре он оказался на странном операционном столе, после чего память вышибло полностью. Именно с этого операционного стола - рассказывали призраки, которых он вызвал сейчас, - началось подчинение мальчишки, как самого настоящего киборга, не имеющего права на личные мысли. Сила у него не то чтобы оставалась. Она росла - чем дальше, тем в высочайшей прогрессии. Причём не фанатики были тому виной. Рос мальчишка в эти два года невероятно, а вместе с ним росла и сила.
Два года из маленького человека со способностями вытачивали безупречного убийцу магических машин.
Коннор шмыгнул, и Селена выпустила его голову из своих рук. Он огляделся.
- Два года жил здесь. - Он покачал головой, вздыхая от увиденного и заново пережитого. - Если бы они знали...
- Когда здесь всё взорвали? - тихо спросил Джарри, тоже подошедший.
- Сразу после моего отъезда. Напали "бумажные самолётики", как их называет Селена. Они сбросили груз шипастых банок - к окнам. Просто прострелили все окна, а потом, вслед за банками, в подвал ворвались "крабы". Всю аппаратуру взорвали, все переборки - в крошку. Никто из лаборатории не ушёл.
- Ладно о них, - сердито сказала Селена, вытирая свои мокрые щёки. - Коннор...
- А мне - нравится. - Коннор сказал и вызывающе уставился на девушку.
Занятая одной мыслью она не сразу поняла, почему он так вызывающе сказал это "а мне нравится". Что такого в этой фразе? Что ему нравится? Поняла. Он готов спорить с ней, если она скажет, что это слишком жестоко по отношению к тем, кто здесь погиб.
- Знаешь... - помедлив, откликнулась она. - Ты будешь смеяться, но мне это тоже нравится. - Взглянув на недоумевающего Джарри, она встала, вынудив подняться и Коннора. И спокойно объяснила: - Была бы возможность, я бы разгромила подвал по второму разу. И не надо думать, Коннор, что я буду свысока учить тебя всепрощению. Я тоже человек. И думать о том, что вместо того чтобы просто помочь ребёнку, они использовали беспомощного мальчишку, мне невыносимо. Знать бы, кто ещё из этих фанатиков, кроме Аэрона и Траяна, остался. И знать бы ещё, почему они решились убить Джарри и тебя. Неужели драконы взяли их на какие-то должности, что теперь все, кто работал в этой лаборатории, скрывают своё прошлое?
- Коннор, а больше ничего о твоих родителях? - задумчиво спросил маг. - Или о родных? Ты спрашивал у этих теней?
- Спрашивал. - Мальчишка прерывисто вздохнул - на остатках плача. - Кроме родителей у меня, кажется, только дальние родственники есть. Эти, из лаборатории, всё-таки на всякий случай предприняли поиски. Боялись, что меня могут искать.
- Но Координатора придётся предупредить, чтобы он проверил своих сотрудников, - решила Селена. - Джарри, как думаешь?
- Не сразу, - решительно высказался маг. - Это ещё обдумать надо. И вообще... Не забывайте, что мы тоже в некоторой конфронтации с драконами. А уж если они узнают, что мы время от времени пробираемся в город, разговаривать с ними, чую, трудно будет.
- Кстати, о времени, - тоже решительно сказала девушка. - Коннор, ты всё выяснил, что хотел?
- Всё, - сказал мальчишка и, шмыгнув в очередной раз, огляделся. - Больше мне сюда не надо будет заходить. В любом случае. Если возникнут вопросы, тени я могу призвать и от нашей изгороди. Я их запомнил.
Едва удержавшись от желания сказать: "Звучит угрожающе!", Селена оглядела всех и велела:
- Тогда быстро идём в следующее место. До рассвета недолго. А нам ещё назад.
Она не стала говорить, что от колдовского ритуала Коннора у неё до сих пор ноет в висках. Видела по остальным, что воздействие ритуала сказалось на всех. Мальчишки чувствовали себя подавленными, и даже Джарри как-то посмурнел.
