крыши. Но время шло, а Сашка не появлялся. Собственно, вокруг вообще ничего не происходило – солнце светило, было тихо, никакого движения или хотя бы слабого ветерка. Тишина и покой, и не подумаешь, что вокруг тебя легендарная Зона, с таким блеском описанная, в равной степени могущая одарить несметными богатствами или уничтожить. Как-то это все у Данила не вязалось. Никак. Хотя, казалось бы, насмотрелся.
Однако время неумолимо шло, а ситуация не менялась. Сашка так и не появился, но не появились и преследователи, чего Данил в глубине души опасался. Один против пяти, без оружия, не зная местности – ситуация выглядела невеселой. О том, что будет с Сашкой, оказавшимся в именно в этих условиях, Данил старался не думать. Своих проблем хватало.
Прежде всего, надо было успокоиться. Несмотря на то, что никакой опасности поблизости не наблюдалось, Данила ощутимо трясло. Не буквально, конечно, но внутренне напряжение было дикое.
Поэтому он не стал делать никаких поспешных шагов, а наоборот – снял с себя жилетку и сумку, положил все это рядом и уселся прямо на землю в классическом «лотосе», сложил руки на коленях, закрыл глаза и замер в хрестоматийной позе. Требовалось успокоиться, осмыслить ситуацию и принять взвешенное решение. Он несколько раз глубоко вздохнул, выгоняя из головы посторонние мысли и пытаясь слиться с окружающим миром, солнцем, царящей вокруг тишиной, этой проклятой Зоной, проникнуться ей и раствориться. Мысли постепенно уходили, отпускала напряженность, страхи и тревоги растворялись в волнах набегающего покоя. Он принял эту Зону, вобрал её в себя, принял и отверг одновременно, стал частью её и вне её. Наконец исчезло все, остался только покой, мягкий, теплый и всеобъемлющий.
А потом появился ветер. Сначала только легкие, почти неразличимые дуновения, они приятно обволакивали, поглаживали тело, еще не нарушая покоя, но уже внося легкий диссонанс. Потоки постепенно усиливались, уже ощутимо нарушая состояние покоя, требуя чего-то и теребя. Потом ветер усилился до такой силы, что стало трудно сопротивляться ему, оставаясь в покое. Становилось некомфортно, ощущение покоя рвалось, таяло, требуя немедленных действий.
Выйдя из нирваны, Данил открыл глаза и сделал несколько медленных вдохов-выдохов, восстанавливая дыхание. Он нечасто пользовался этой практикой, поскольку в условиях тренировочного зала у него редко получалось полностью отключиться. Все время что-нибудь да мешало. На природе, во время редких выездов у него иногда получалось, но тоже не полностью. По сути, сегодня был первый и пока единственный раз, когда он сумел полностью подавить свое «я» и слиться с окружением.
Данил на всякий случай огляделся по сторонам, втайне надеясь, что Сашка сейчас появится, и все будет по-прежнему. Однако вокруг ничего не изменилось, Сашка не появился, мир тоже стоял, как и раньше. Окончательно отбросив мысли о появлении Сашки, Данил поднялся, надел жилетку и, взяв в руки сумку, проверил ее содержимое. Проверять, правда, было почти нечего – несколько местных артефактов, называемых хабаром, совершенно на данный момент бесполезных, полбутылки с водой и несколько ленточек, свернутых в моток. Все. Вся еда осталась у Сашки, как и спички. Впервые Данил пожалел о том, что не курит. Хорошо, хоть нож был на поясе.
Вытащив ленты, Данил размотал их и посчитал. Получилось всего четыре. С гайками обстояло чуть получше – их набралось около десятка. Все равно негусто. Придется экономить. Отложив одну ленту с гайкой, Данил ссыпал остальные в карман жилетки и огляделся, пытаясь понять, куда его перенесло, втайне надеясь, что недалеко от того места, где они были. Однако вокруг ничего похожего не наблюдалось. Прямо перед ногами расстилался громадный карьер, уходящий куда-то за горизонт. Никаких домиков вблизи видно не было, хотя далеко сзади Данилу показались какие-то строения. Несмотря на яркий день, видимость в Зоне была так себе – примерно на полкилометра, не больше. Все остальное скрывалось в подобии дымки, практически не различимой глазом, но надежно скрывающей все и вся. Данил это заметил еще в первый день. Слава Богу, солнце светило по-прежнему, а значит, можно было определиться. Деревьев, правда, вокруг не наблюдалось, но были часы. Вспомнив про часы, Данил поднял руку и, внутренне холодея при мысли о том, что при переходе часы могли остановиться, задрал рукав. И облегченно выдохнул – часы ходили, как ни в чем не бывало. Времени, правда, было больше, чем казалось Данилу – уже около двух часов. Сориентировав часы по солнцу, Данил примерно определился со сторонами света, а, прикинув, где было солнце утром, когда они с Сашкой выходили с прииска, понял, в каком направлении ему двигаться. Получалось, что ему надо будет пересечь карьер с левой стороны, почти по самому краю. Здания, которые Данил рассмотрел, так и оставались сзади, идти к ним означало отдаляться от границы Зоны. Теоретически рассуждая, где-то с той стороны тоже должна была пролегать граница, ведь не бесконечная же эта Зона, но рисковать Данил не собирался.
Карьер поражал воображение. По форме он напоминал гигантскую подкову, положенную горизонтально и вдавленную в землю. Края этой подковы скрывались вдали, и далеко ли тянулись, Данил не видел. Ему хватило и ширины ее, составлявшей не менее километра. И это при том, что он находился практически у её вершины. Глубина тоже впечатляла – навскидку метров двадцать пять, если не больше.
Данил обшаривал взглядом границы карьера, прикидывая маршрут. Впереди, прямо перед ним в карьер врезался длинный овраг, как раз пересекая направление движения. Обходить его Данилу показалось долгим, и он подошел к самому краю карьера, прикидывая, не удастся ли срезать путь напрямик, тем более что примерно в середине «подковы» стенки карьера как бы расступались, образуя ложбину, в которой виднелась накатанная дорога. Внизу дорога сначала раздваивалась, а потом и вовсе терялась, распавшись на множество следов от колес и гусениц. У самого перекрестка виднелся небольшой барак, видимо, подсобка или диспетчерская, и слева от нее в беспорядке стояло несколько машин зеленого цвета, подозрительно напоминающий машины из старых кинофильмов, ГАЗы там или ЗИСы – Данил в них особо не разбирался. Еще дальше, в глубине, Данил углядел силуэт, очень похожий на хрестоматийную «тридцатьчетверку», а за ним и еще один, похожий. Но поручиться за это не мог, поскольку танки (если это были они) находились на границе видимости и вполне могли оказаться просто макетами. А вот домик его заинтересовал. Там могли быть какие-нибудь схемы территории, да и ночевать где-то надо было. Данил начал прикидывать, не удастся ли подобраться к домику поближе, тем более, что спуск, пусть и по крутому откосу, особых сложностей не таил. Оставалась
