Когда он выскочил на перрон, поезд уже тронулся, и вагон, в котором он обычно играл в карты со стародавними попутчиками, был для него недосягаем.
Поезд между тем набирал скорость. Оставив мечты о преферансе, Долиш покрепче ухватил саквояж и побежал. Ему едва удалось запрыгнуть на подножку заднего вагона.
Его визави и единственный пассажир в купе — развязный щеголь, носивший галстук с булавкой в виде подковы и штиблеты с вызывающе квадратными носами, — окинул Долиша любопытным взглядом и произнес обычные в подобных ситуациях фразы о смертельной опасности, которой Долиш подвергался, вскакивая на ходу в поезд. Затем он пустился в пространный, с чудовищными подробностями рассказ о несчастном случае с неким Томасом Бигсом, которому, в отличие от Долиша, не повезло при попытке сесть в отходящий поезд, и он угодил под поезд.
Херберт Долиш, в то время далекий от самой даже мысли об убийстве, тоже разглядывал человека, которого он вскоре лишит жизни. Глупых людей он всегда переносил с трудом, его же теперешний попутчик представлялся ему самым что ни на есть ярко выраженным дураком. Тем не менее, когда тот предложил вдруг перекинуться в картишки, Долиш заметно оживился. Будучи страстным картежником, он с жадностью ухватился за это предложение.
— Я прихватил даже с собой колоду карт, — сообщил оп.
При этом его пальцы соприкоснулись с каким-то твердым предметом. Он вытащил его из кармана, смущенно улыбаясь.
— Не вздумайте только пугаться, — шутливым тоном обратился он к попутчику, кладя на стол пистолет. — Я вовсе не грабитель — купил эту штуковину сегодня в городе. В стрелковом клубе открылась секция стрельбы из пистолета. Поверьте, это весьма увлекательный вид спорта.
Попутчик в знак согласия кивнул.
— Вы позволите? — спросил он, взял со столика пистолет и стал его рассматривать с видом знатока. — Потрясная штучка! Черт меня побери, да он еще и заряжен!
— Э-э-э… Да, я купил к нему патроны, однако пусть это вас не тревожит — пистолет поставлен на предохранитель. Так во что мы сыграем? Вы умеете в суасант-сис?
— Отлично! По-нашему — шестьдесят шесть. Играл я в эту игру за океаном. Никогда не забуду, как однажды…
И Херберт Долиш начал сдавать карты.
— Какую назначим ставку? — как бы ненароком поинтересовался он, снова оглядывая туалет своего попутчика.
— Ну, скажем, пять шиллингов.
Долиш был удивлен. Он привык к значительно менее крупным ставкам, но решил не возражать, ибо считал себя достаточно опытным и способным постоять за себя игроком.
Очень скоро Долишу стало ясно, что сидевший напротив него субъект с подковкой в галстуке далеко не простой любитель карточной игры. Он удивительно ловко тасовал, трескучими каскадами пересыпая колоду из одной ладони в другую. Метал же он, привычно послюнявив языком кончики пальцев, и атласные карты, скользя в его проворных руках, точно намыленные, так и мелькали над столиком.
А Долиш проигрывал. Пять шиллингов… Десять… Пятнадцать… Тридцать пять… Пятьдесят… Он выплатил уже шесть фунтов. На его широких скулах выступил нездоровый румянец. Хватив для поднятия духа изрядный глоток из карманной фляжки, он решил сосредоточить свое внимание на том, чтобы отыграться. Но еще задолго до остановки поезда в Чатеме его проигрыш возрос до сорока шести фунтов. Стремясь во что бы то ни стало взять реванш, Долиш играл рискованно, даже безрассудно. Сердце его сжималось от тошнотворного страха — ему слишком крупно не везло, и он потерял уже гораздо больше, чем мог себе позволить. Сегодня был срок ежеквартальных платежей, и деньги, которые он проигрывал, предназначались для уплаты по счетам.
Когда проигрыш достиг семидесяти фунтов, Херберт Долиш откинулся на спинку и дрожащей рукой стер пот со лба. Его лицо побледнело, а уголки губ подрагивали.
— К сожалению, — объявил он, — я не смогу продолжить игру, просадил все, до последнего шиллинга.
— В самом деле? Ну что же, не повезло тебе, корешок. А жаль, хорошая была игра. Как мы славно сражались!
— Послушайте, — заискивающе улыбаясь, обратился к нему Долиш, — это, конечно, не совсем обычная просьба, но… Короче, не могли бы вы одолжить мне эти деньги? Я вскоре верну вам свой проигрыш, но в настоящий момент мне… Видите ли у меня…
Ловкач в неописуемом удивлении вытаращил на него глаза и нагло захохотал.
— Ну ты даешь! Приду домой, обязательно расскажу благоверной. Вот уж кто выплачет все свои глазоньки — она у меня сердобольная. Слушай, кореш, что с возу упало, то пропало. Здесь тебе не благотворительный фонд.
— Позвольте же объяснить, — в отчаянии взмолился Долиш, — вы не так меня поняли. Все обстоит несколько…
— Мой тебе совет, кореш: позабудь про эти денежки и в следующий раз никуда без няньки не ходи. Эй, какого!..
— Поднять руки, — злобно щерясь на него из-за дула пистолета, произнес Долиш. — Выше!
Даже и в этот момент ни о каком убийстве Долиш не помышлял. Ему лишь хотелось припугнуть ловкача, чтобы отобрать у него свои деньги. Он не мог себе представить, как объяснит жене потерю семидесяти фунтов стерлингов.
Однако игры с оружием всегда рискованны. Глаза у ловкача вдруг сузились, и он бросился на Долиша, а тот, зажмурившись от испуга, непроизвольно нажал на курок.
Смерть наступила мгновенно, и ловкач медленно завалился на пол, словно черт знает чем набитый мешок, а во лбу появилось отверстие, отливающее зловещей синевой.
Усилием воли Долиш овладел собой и стал обдумывать пути выхода из этой кошмарной ситуации.
Он уже собрался было спровадить тело под откос, когда на глаза ему попались наручные часы ловкача, и тут его осенила идея. Он решил перевести стрелки этих часов на пять пятьдесят, рассчитывая, что при ударе они остановятся, и если тело обнаружат не сразу, следствие решит, что погибший следовал не в этом, а в предыдущем поезде.
Переведя часы, он открыл дверь вагона и выпихнул тело из купе, отметив при этом, что скорость поезда не меньше сорока миль в час.
Сотрудник Скотленд-Ярда Веннер сел на следующее утро в поезд, отправлявшийся на Лондон в восемь сорок. Появление Долиша он и двое других его попутчиков встретили в вагоне, как обычно, грубовато-шутливыми приветствиями. Вот уже десять лет все четверо ездили на работу в одном купе и коротали дорогу за игрой в карты.
— Скорее, старый душегуб! Не забыл взять с собой карты? — кричали они. — Где это вы изволили болтаться вчера вечером, если не секрет?
— Опоздал, — отвечал Долиш. — Пришлось бежать за поездом, едва успел вскочить в последний вагон. Читали в газетах об убийстве в пятичасовом?
