— И что ты сделаешь? — Спиною я чувствовала, что он смотрит сейчас на меня. — Сотрёшь память и отправишь домой?
— Нет. Я не обладаю такими способностями. Но я могу уложить тебя в недельную кому. Выпишут из реанимации третьего.
В его голосе не было угрозы, говорил он спокойно и отстраненно, но мне снова стало страшно: ведь может же!
— Хочешь знать, доверяю ли я тебе? — спросила я. Развернулась к поднявшемуся мне навстречу колдуну. Выдержала его испытывающий взгляд. — Нет. Но и мешать не стану, что бы ты ни делал. Все остальные обещают Серёжке или смерть, или кое‑что похуже — идти просто некуда и не к кому. Ты единственный предложил помощь, а это… Это, как минимум, надежда — уже лучше, чем ничего.
С минуту мы просто смотрели друг на друга. Глаза Сокола вновь превратились в колючие льдинки, между нахмуренных бровей пролегла глубокая складка, и мысленно я уже приготовилась провести неделю на больничной койке…
— Возвращайся в комнату, — вздохнул он. — Пора трубить подъем.
Телевизор по–прежнему работал. Передача, на которой отключился Серёжка, уже закончилась, и на смену толстячку–путешественнику пришёл носатый гурман, объезжающий мир в поисках необычных блюд. Этому, наверное, завидовали не так сильно: за возможность повидать свет ему приходилось регулярно давиться жаренными личинками и сырыми моллюсками.
Я присела на диван рядом со спящим парнем. Погладила по волосам, улыбнулась: седина была ему даже к лицу. Коснулась губами колючей щеки.
— Насть? — Он открыл глаза. — А что…
— Какого… мля… черта?! — послышалось из коридора: Антон тоже проснулся.
— Что это было? — И Натали. — Все целы? Настя! Серёжа!
— Спокойно, — уверенный голос Сокола перекрыл тревожный гам. — Всё в порядке, никто не пострадал… я надеюсь. Антон, ты как? Не ушибся?
Колдун вошёл в комнату, а за ним — Нат и потирающий затёкшую шею охотник.
— Извините за маленькую импровизацию. — Тёмный оглядел всех собравшихся. — Хотел проверить такую возможность отхода.
— Какую такую? — переспросил ещё не до конца проснувшийся Серёжка.
— Усыпить наших охранников.
— Можно же было предупредить! — возмутилась баньши.
— Нельзя. Внезапность — главное условие.
— Ну и что? Доволен результатом? — поинтересовался Антон. Если он и собирался «поблагодарить» Сокола за внеплановую фиесту, то не сейчас.
— Не доволен, — и глазом не моргнул колдун. — Сил уходит много, воздействие кратковременное. Придётся придумать что‑то другое.
— Фантазёр, блин! — сердито бросила Натали. Она развернулась и обиженно покинула комнату, но ругаться при этом не перестала. — Снова на кухне курил? Всю квартиру прокоптил! Двери закрыть тоже нельзя было? Тоже часть плана? И пепельницы в этом доме нет? Вы только посмотрите, что он здесь устроил!
В фрау Эбель внезапно проснулась хозяйка–чистоплюйка, и она словно безалаберного мужа распекала Сокола за устроенный им бардак. Это настолько не вязалось с привычным образом Нат, что и Антон, и Серый не сдержались, чтобы не помчаться посмотреть, что же такое устроил на кухне тёмный, чтобы спровоцировать столь волшебное превращение.
Впрочем, Сергей через минуту вернулся. Плотно прикрыл за собой дверь.
— Настя… — он запнулся.
— Да?
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
Ещё один. Как же вы все мне дороги!
— Что я должна тебе сказать? — вздохнула я устало.
— Всё. — Он крепко сжал моё запястье, притянул к себе. Близко–близко. Глаза–угольки горели обидой и злостью… Но колючий лёд обжигал сильнее, и ничего — пережила.
— Серёж, тебе загадок в жизни не хватает? Скажи прямо, в чем дело. И отпусти руку. Больно.
— Извини.
Он смущённо отступил от меня, зато решившему укрыться в спальне от гнева Нат Соколу перепало по полной программе.
— Задолбал уже тут шастать! Могу я хоть пять минут поговорить со своей девушкой наедине?!
Он с силой толкнул дверь, но колдун придержал её ногой, невозмутимо прошёл в комнату и взял со стола ноутбук.
— Общайтесь. Больше не побеспокою.
— Что у тебя с ним? — сквозь зубы выцедил Серый, вперившись в закрывшуюся за тёмным дверь.
— В каком смысле?
— В любом. Насть, я идиот, по–твоему? То вы уходите куда‑то вместе, то чаек на кухне попиваете. Сейчас мы все вырубились, а он сидел там, типа один, время воздействия засекал… Только на столе почему‑то две чашки, а у тебя одежда и волосы провоняли табачным дымом.
Элементарно, Ватсон!
— Серёж, это же не ревность? — не то спросила, не то сказала я.
— Не знаю… Нет. Запутался я, Настюха. Совсем. Не знаю, чему верить, кому верить. Думал, хоть тебе можно, а выходит…
Итак, главный вопрос на повестке дня: обоюдное доверие в нашем маленьком, но очень странном коллективе.
— Ничего не выходит, Серый. — Я обняла парня, спрятав лицо у него на груди. — Да, я не спала. Но тебе не стоит из‑за этого волноваться. Сокол совмещает полезное с полезным. Решает твой вопрос, а попутно меня… хм… лечит. Его мама попросила. Хочет, чтобы я поверила в свои силы, стала настоящей ведьмой. Потому и чаи–разговоры, рецептики из тетрадки…
В каждом из нас от природы заложен детектор лжи. У одних он сбоит, у других — точен как швейцарский хронометр. Необученный, но всё‑таки телепат Серёжка с первых слов почувствовал бы обман. И я сказала ему правду. Правду и ничего кроме правды.
Просто это была не совсем та правда.
— Господи, какой же я дурак, — выдохнул он с облегчением. Прижал меня к себе, уткнулся носом в макушку. — Прости, пожалуйста.
И ты меня…
— Не извиняйся, — сказала я вслух. — Я понимаю. Но это всё временно. Ещё неделя, и всё закончится. И поедем мы с тобой на море.
Всё будет хорошо. Иначе и быть не может. Ведь от судьбы, говорят, не уйдёшь, а я свою судьбу знаю давным–давно. Пускай сама уже не верю в то, что хочу себе такой судьбы…
Зеркало большое да зеркало поменьше, свечи по обе стороны и колышущаяся тень в конце длинного коридора…
— Дядька какой‑то…
— Глупышка ты моя. Ты ж не завтра под венец собралась? А к тому времени будет уже дядька. Ты лучше гляди, да запоминай. Какой он?
— Красивый. Большой такой… Высокий. Волосы тёмные… Серёжка мой!
— Ты в глаза ему, доча, посмотри.
— Чёрные у него глаза, как уголечки!
— Хорошо смотри, Настюша, всё примечай…
Утром к нам приходила Любовь, днём мы со спорным успехом выясняли отношения. Вечер, к счастью, прошёл без сюрпризов, спокойно и почти по–семейному. Натали с Антоном сходили в магазин, но, вопреки опасениям, вернулись не с йогуртами, а с сумкой картошки и курицей, которую Нат споро разделала, отбила скалкой, залила смесью мёда, вина и соевого соуса и отправила в духовку.
