Ох и дед, хитрый какой!
— Приходите. Только я вечером дома. Когда темно. Все занята, все занята!
— А-а, — протянул дед. — Когда темно, мы не видим. Мы ведь не совы.
Граммофониха так подпрыгнула, что ножки стула в землю ушли.
— Хватит дурить! Клоун старый! Знаешь, зачем пришла, и ломаешься!
— Я не клоун, — нахмурился дед.
Граммофониха сразу опомнилась. Улыбнулась. Снова поправила платок и смирно сказала:
— Я соседушку выручить хочу, а он кобенится.
Дед встал. Славка заметил, как он сжал кулаки.
— Верно, хватит ломаться. Не продаю я участок, Луиза Никоновна, и зря вы сплетничаете, что я мальчишку голодом морю. Вот он, перед вами!
— Что вы, что вы, — запела она, — я нигде ни слова. Это ж люди. От людей не спрячешься. А с участком не торопись, я дело предлагаю. Ты и в сторожке поживёшь, а деньги будут. Много ль тебе жить-то? Старенький уже совсем. Ум теряешь. Отберут участок в школу или ещё куда… Не сообразишь, что и делать. А я честь по чести, деньги уплачу. Много не дам, нет у меня много, откуда… но тебе на старость хватит. Не кобенься. Давай миром.
Калитка была распахнута настежь. Олег удивился и пошёл через сад к домику. Услыхав голоса, он быстро спрятался за дерево. Надо переждать, не будет же он при людях извиняться. Кто же там, кажется, Граммофониха? Интересно. Перебраться бы поближе, вот сюда, так. Ну точно, она самая!
— У тебя земля, как пух! Само всё растет, — жаловалась торговка. — А у меня? Ямы да железо. Осколки да ямы!
Что? Что она говорит? Олег весь превратился в слух.
— За двадцать лет любую землю можно пухом сделать. Только руки приложить, — ответил с крыльца старик. — Здесь тоже железо было. Кругом бои шли. На такой земле красиво надо жить, грех на ней наживаться!
— Астры, что ли, сажать? — презрительно пропыхтела торговка. — Ты давай о деле. Я вот смотрю, как у тебя школьники по саду бегают, и сердце останавливается! Осень придёт — опять, что ли, бегать будут?
— Конечно. У школы приусадебного участка нет.
— О! Продавай скорее мне всё, слышишь? — вскричала она. — Пойдёт директор, куда надо, и всё! И закрепят за ними это всё. — Она провела вокруг рукой. — Директор не дурак. Дураков не назначают.
Дальше Олегу неинтересно было слушать. Он попятился назад. Придется ещё раз прийти. Что же там в саду у торговки, какие это ямы? Вдруг окоп! По плану не получается? Но план-то ведь путаный!
Было у Славки три рубля. Дал ему отец перед отъездом. Подарил. Славка сперва не знал, что на них купить. На пустяки тратить жалко. Думал-думал и надумал, что купит Витальке красок. Позовет его однажды в магазин и скажет: выбирай любые! Но… пошел Славка на рынок.
— Т-те… тетенька, вы яблоки будете покупать?
— Да, что тебе?
— Ку… купите мне вон у той толстой разных, а?
— А сам-то что?
— Мне она не продаст.
— Это почему же?
— Она… мы… мы ей должны. Она мне не продаст. Отнимет д-деньги, и всё.
— Ну давай. Что с тобой поделаешь!
— Т-только вы разных. У неё много сортов. Так вы уж всяких!
— Некогда мне с тобой возиться. Да ладно! Давай авоську.
— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться!
Дежурный лейтенант посмотрел на старшину Солнцева:
— Ну?
— Ничего серьезного. Мальчишка какой-то. То поднимется на крыльцо, то назад. Похоже, хочет обратиться и трусит.
— Давай его ко мне!
Так Славка попал в милицию. Он робко огляделся. За столом сидел строгий дежурный и глядел на Славку в упор.
— Жаловаться на свой рост пришел? — встретил его дежурный. — Или яблоками угостить хочешь? Ишь какие аппетитные. Давай, мы их в два счета оформим.
Славка шагнул вперед и положил яблоки на стол. Были тут и китайка, и анисовка, и огромный, с темными вмятинами, белый налив.
— Угощаешь?
— В-вы посмотрите! И коробовка, и пепинка, и н-налив.
— Верно, все разные, — сказал старшина. Он стоял сзади Славки.
— И что из этого?
— Откуда у неё столько? Она спекулянтка!
— Э-э, — протянул дежурный. — Да ты по делу, оказывается! Ну-ка, ну-ка!
Милиционеры внимательно выслушали Славку. Он думал, что они сразу же пойдут на рынок забирать торговку. Но лейтенант сказал:
— Ладно. Можешь идти. Яблоки пусть у нас полежат. Авоську возьми.
Но Славка не хотел уходить ни с чем.
— И-идемте, я вам покажу её! Она сейчас торгует.
Открыв ящик стола, лейтенант ссыпал туда яблоки и, как показалось Славке, небрежно заключил:
— Ясное дело. Займись как-нибудь на досуге, Солнцев.
— Выполню, — кивнул головой старшина. — Я эту даму знаю. Давно приметил.
— К-когда выполните? — не уходил Славка.
— Иди, иди, малыш! Сказано — на досуге!
Славка вышел из милиции разочарованным. Ничего не получилось, думал он. Пока они займутся, Граммофониха все яблоки распродаст. Нет, надо самим что-нибудь придумывать. И как можно скорее.
Если лечь на спину и раскинуть руки и ноги, вода сама держит на поверхности. На Неве у Петропавловской крепости Олег частенько отдыхал таким образом. В Днепре вода теплее, но на спинке не разлежишься, течение сносит к отмели.
Олег выбрался из воды, упал животом на песок и задумался. Неужели ничего нельзя сделать? Неужели окоп на месте, где теперь дорога? Всё тогда пропало… Изучен каждый метр земли, все обыскано, остается только расспросить Граммофониху.
Подслушав разговор Граммофонихи со стариком, Олег возненавидел торговку.
Почему она такая наглая? Почему такие люди, как старик, ничего не могут с ней поделать?
Но как ни ненавистна была ему торговка, а всё же спросить, что у неё за ямы в саду, нужно. Как это сделать? Подождать, когда она с базара пойдет?
На берегу, возле будки, на которой было написано: «Не купаться, штраф», мальчишки устроили трамплин. Они врыли в отмель сваю, положили на нее доску и накатили на один конец доски камень. Разбегаясь, мальчишки подпрыгивали, доска пружинила, и, высоко подлетев, мальчишки ласточкой падали в воду.
Олег никогда не прыгал с трамплина и решил попробовать. Он встал в очередь.
— Ну, — крикнули сзади, — давай же скорее!
Он кое-как оттолкнулся и неумело полетел в воду.
Но смеяться никто не стал.
— Ты сильней толкайся. Ноги вместе держи, — посоветовали ему, когда он снова подбежал к трамплину.
Прыгнув раз десять, он почувствовал, что ударяется о воду не так сильно, как в первый раз. Устав, он растянулся на траве. Рядом плюхнулось несколько мальчишек. Носы у всех пооблупились от солнца.
