Джэксон не верил своим ушам. Уж не ослышался ли он? Хриплым, глухим голосом он попросил повторить. Его просьбу пополнили. У Сиднея что-то опустилось в груди. Отказ, казалось ему, был равносилен смертному приговору. Он смахнул со лба капли холодного пота.
– Как же мне быть? У меня кончились средства…
– Посольство не оставит вас в беде, мистер Джэксон. По силе наших возможностей мы постараемся вам помочь. Дело повернулось таким образом, что вам волей-неволей придется оставаться в России до окончания войны.
– До окончания?!
– Она долго не протянется.
– Вполне вероятно. – Сидней пытался овладеть собой. – Но что я должен делать?
– Поехать на юг.
– На юг?
– Именно. Мы рекомендуем вам поехать в столицу Туркестана, в Ташкент.
– Так это Азия?!
– Да, Центральная, или, как ее именуют, Средняя Азия. Мы дадим вам рекомендательные письма, обеспечим проездным билетом. А там вы сможете заняться преподаванием английского языка. Ведь это не так уж плохо.
Джэксон слушал и отвечал, как во сне. Он не помнил, что говорил, как вышел из кабинета.
6– Послушай, Герберт, мне кажется ты слишком жестко обошелся с этим боксером, – сказал Майер, когда Джэксон удалился.
– А что с ним возиться! Подумаешь, фигура! И без него в Штатах хватает безработных, – ответил Герберт Гувер.
– Но ты его послал на верную гибель.
– В Штатах и без него хватает коммунистов.
– Он не коммунист. Это его брат, как сообщили на наш запрос, – профсоюзный активист и забастовщик.
– Яблоки одного сорта! – Гувер усмехнулся.
Посол закурил. Он уважал и побаивался Герберта Гувера. Отличный делец и прекрасный разведчик, тот имел, кроме капитала, богатые связи с Капитолием. Прибыв в Россию, он начал с мелких спекуляций и в течение нескольких лет стал одним из крупнейших владельцев нефтеносных районов Кавказа. Ему принадлежали чуть ли не все нефтяные промыслы в Майкопе. К тому же он владел акциями многих компаний.
Посол спросил:
– Зачем же именно в Среднюю Азию?
– Там нет ни одного легального американца, если не считать отдельных разведчиков, – Гувер прошелся по кабинету. – Если он сильный, он выживет. А если выживет, он будет нужен нам. Этот парень будет цепляться за американский паспорт, как утопающий – за спасательный круг.
…На той же неделе, получив рекомендательные письма и денежное пособие, Сидней Джэксон отправился в Среднюю Азию, в Ташкент, в далекую неведомую восточную столицу. На душе у него было, как у приговоренного к длительному тюремному заключению.
1Ташкент встретил Джэксона зноем. В столице русского Туркестана и в сентябрьские дни стояла летняя жара. На улицах во всем своем великолепии зеленели южные гиганты – чинары, карагачи, акации. Вдоль тротуаров в узеньких канавах плескалась грязная вода. Водопровода не было. По пыльным улицам двигались двухколесные арбы, колеса были выше человеческого роста. Степенно шагали верблюды, мчались красивые фаэтоны, и лихо гарцевали на лошадях казаки.
Солнце склонялось к закату. На высоких минаретах гортанно кричали муллы, призывая правоверных в мечети. Заглушая их, звенели колокола церквей и соборов.
По тротуарам спешили прохожие. Рядом с людьми одетыми по-европейски шли азиаты, смуглолицые, как американские индейцы. Несмотря на жару, одеты они были в стеганые ватные халаты, яркие, полосатые. На головах – белоснежные чалмы.
Сидней с удивлением осматривался вокруг. Вот она, таинственная Азия! Вдруг его внимание привлекло странное существо вроде человека, только без головы и без рук. Когда оно подошло ближе, Сидней понял, что это женщина. Закутанная с ног до головы в какой-то длинный темный балахон, вроде мешка. Лицо закрыто черной тонкой сеткой. Джэксон поспешно уступил дорогу и несколько раз оглянулся на нее…
Азия! И здесь ему предстоит жить. Сколько времени? Месяцы? Годы? Пока не окончится война. Мировая война, захватившая всю Европу, решала и его судьбу.
Показывая встречным письмо с адресом и коверкая заученные русские слова, Джэксон спрашивал, как ему добраться до резиденции генерал-губернатора Туркестанского края.
Резиденция царского наместника называлась «Белым домом» и помещалась в центре Ташкента, на стыке азиатской и европейской частей города. Границей служила неширокая река Анхор, по берегам которой тянулись ввысь пирамидальные тополя.
В «Белом доме» Джэксона встретили приветливо. Как же – иностранец! Его тотчас же провели в приемную генерал-губернатора. Холеный адъютант распечатал письмо и, пробежав его глазами, на ломаном английском языке предложил Сиднею последовать за ним.
Миновав ряд комнат, они вошли в небольшой кабинет чиновника по делам просвещения.
– Это к вам, Алексей Васильевич.
Алексей Васильевич, толстый и лысый, уже в годах, нацепив на нос пенсне, стал, не спеша, читать рекомендательное письмо.
– Значит, вы прямо из Америки? – спросил он по-английски, поднимая на Сиднея маленькие глаза. – Очень рад познакомиться.
Весть о том, что в Ташкент приехал человек из Соединенных Штатов Америки, настоящий американец из Нью-Йорка, моментально облетела аристократические дома. Сидней Джэксон, который временно поселился в доме у Алексея Васильевича, привлек к себе внимание. Его наперебой приглашали на обеды и ужины, интересовались жизнью далекой фантастической Америки.
Жизнь пошла сплошным праздником. Джэксону, несмотря на желание сохранить спортивную форму, пришлось попробовать и русской водки. Не мог же он сидеть чурбаном за столом, когда ради него устраивались такие пышные банкеты.
Ташкентский банкир и хлопкопромышленник Щепкин не мог допустить, чтобы модный американец находился вне его дома. Он сам побывал у Алексея Васильевича и увез Джэксона к себе.
Переводчиком сделали одного из служащих банка Юрия Козлова. Юрий не отходил от Джэксона ни на шаг. Он был в восторге от настоящего американца!
Супруга Щепкина Мария Львовна из рода обедневших князей Сальских, дородная и полнотелая женщина, не по возрасту энергичная, приняла гостя радушно и сама проверила, как убрали его комнату. Она охотно показывала Джэксону свой особняк, водила из залы в залу, расспрашивала, как обставляют свои дворцы американские миллионеры, хвалилась французской мебелью и роскошным садом.
В семье Щепкина Сидней познакомился с племянницей Марии Львовны – Лизой. Лизи довольно плохо изъяснялась по-английски, но Джэксону было приятно беседовать именно с ней. Рядом с несколько поблекшей Марией Львовной она выглядела красавицей. Лизи находилась в том счастливом возрасте, когда проблема замужества еще не являлась в ее жизни вопросом номер один. Впереди еще были годы, а от женихов уже не было отбоя. Охотников породниться с влиятельной семьей Щепкиных имелось более чем достаточно.
