висевшего украшения, и оно было круглым, – приглядывался он к тому месту, где когда-то была подвеска. – Возможно, Роза лежала на солнце, поэтому на её теле остался след от загара. Если хорошо присмотреться, там видны даже следы от тесемки, на которой висело это украшение. Но куда же оно подевалось? Почему его нет на её шее? Может, в этом кроется какая-то загадка?»
Все истории, связанные с этой незнакомкой, были загадочны и совершенно необъяснимы. Хасэгава никогда не отрицал, что это именно она заставила его по-другому взглянуть на потусторонний мир, на существование каких-то неземных сил, необъяснимых явлений. В последнее годы он стал их связывать с высшими силами, имевшими, по его убеждению, силу над всеми живущими на этой земле. Осмысление того, как возникает жизнь и приходит разум, привели его к этим потрясающим открытиям. А в итоге всё это вылилось в целенаправленный сбор экспонатов для будущего музея. И вот самые счастливые минуты в его жизни наступили.
Первым на открытие музея с интригующим названием «История человека. Следы древней жизни на Земле» приехал корреспондент «Асахи» Моримаса Китагиси. После статьи об ожившем мамонте он стал самым популярным журналистом в Токио и теперь всячески старался поддерживать свой высокий рейтинг. Китагиси хотел на пару дней съездить на Фудзияму, но из-за открытия музея отдых пришлось отложить до лучших времён. По его мнению, в музее могло произойти продолжение недавней истории, начавшейся в лаборатории Микимото. К такому заключению он пришёл после того, как проанализировал ход событий по оживлению мамонта. По его убеждению, главным действующим лицом там был Степан Горохов. Ему одному удалось побывать за пределами возможного, и теперь его сопровождала какая-то сила, оберегавшая от всяких неприятностей. Возможно, это и был шаман Орочон, о котором говорил Степан в своём интервью.
«Неспроста тогда Ван установил чьё-то аномальное биополе, – анализируя произошедшее при оживлении мамонта, думал пытливый журналист. – Наверняка оно принадлежало шаману».
В этом Китагиси теперь не сомневался. Как хороший аналитик, он всё просчитал и сделал соответствующие выводы. С тех пор журналист не выпускал Степана из поля зрения, следовал за ним повсюду. Внешне тот ничем не выделялся среди других: обыкновенный мужчина средних лет, который, судя по всему, звёзд с неба никогда не хватал. Весь облик и образ жизни Степана выдавали в нём рабочего человека, всю свою жизнь привыкшего добывать хлеб насущный собственными руками. И в основном – тяжёлым физическим трудом. Обратил внимание корреспондент и на его довольно простой гардероб, одет Степан был не по моде. Не обошёл вниманием Китагиси и его необычную подвеску из кости какого-то животного. Время от времени Степан вытаскивал её из-под рубашки и, подержав в руках, опускал обратно. О чём он в то время думал, что шептал, этого никто не знал, однако было ясно, что это его талисман, которым он дорожит. Возможно, с подвеской была связана какая-то тайна.
Однажды, воспользовавшись удобным случаем, Китагиси всё-таки набрался смелости и спросил Степана о подвеске. Нисколько не смутившись, тот ответил, что ничего о ней не знает, но она почему-то постоянно напоминает о себе. Это обстоятельство заставило корреспондента взглянуть на неё, как на некий загадочный предмет, разгадав историю которого, можно, как золотым ключиком, открыть потайную дверь в неведомый мир.
К Моримасе подошли коллеги с телевидения. Иногда они встречались на различных мероприятиях, но тесных отношений не поддерживали. Редактора телеканала новостей из телерадиокорпорации «Энэчкэй» Хисако Кураноти Китагиси знал довольно хорошо. Когда-то они вместе учились в университете Осаки, а сейчас Хисако кроме редакторской работы вела программу новостей. Совсем недавно она стала одной из лучших репортёров телевидения. Интерес редактора телеканала к открытию музея Хасэгавы был не совсем понятен для журналиста.
Государственная программа новостей – это отнюдь не просветительская программа, которая должна рассказывать о рядовых событиях в культурной жизни города, – думал Китагиси, разговаривая с телевизионщиками. Такую программу интересует хроника о жизни страны. А тут всего-навсего небольшой частный музей и, с точки зрения общегосударственных новостей, интереса он не представляет. В городе ежедневно открывается немало подобных заведений. У журналиста даже промелькнула мысль, что редактор ждёт свершения какого-то необычного события.
«Неужели Хисако что-то знает? Странно. Возле Степана я никогда её не видел, не была она и в лаборатории Микимото. А все чудеса пока связаны только с ними. Может, появилось что-то ещё, о чём я не слышал, или кто-то ей подсказал, что на открытии этого музея должно что-то произойти. За Хисако надо понаблюдать».
На самом деле интерес редактора телевидения был вызван не открытием музея Хасэгавы, а присутствием на этом мероприятии коллеги и бывшего однокурсника, вмиг ставшего известным из-за нашумевшего в стране материала о приведении. Человека из потустороннего мира никто ещё не видел. В лабораторию Микимото он проник, вопреки всем преданиям, среди белого дня. И пришёл вслед за мамонтом или за Степаном – человеком, побывавшем в доисторическом прошлом. Степан присутствовал при оживлении мамонта и теперь, вместе с Микимото, у которого он работал, должен был прийти на открытие этого музея. Так что здесь могло произойти всё что угодно. Этим и руководствовалась Хисако Кураноти, когда, ориентируясь на Китагиси, настояла перед руководителем программы о репортаже с открытия музея Хасэгавы.
Интерес к открытию этого музея подогревали также просочившиеся в прессу сообщения о причастности господина Хасэгавы к доставке Колымского мамонта в Японию, где ему отводилась не последняя роль. Всё это подстёгивало интерес посетителей к предстоящему событию.
Вопреки прогнозам Хасэгавы, на открытие его музея собралось много народа. Люди стояли у входа, толпились на лестнице и в холле. Ровно в полдень распахнулись двери, началось торжественное открытие музея. Приветственное слово произнёс директор департамента культуры, отметивший значительный вклад Гёкусэя Хасэгавы в изучение мировой истории и культуры. Говорил он недолго, и затем слово взял Хасэгава. Он рассказал, что к этому событию шёл всю свою сознательную жизнь.
– Я собирал сам и покупал предметы старины, представляющие, на мой взгляд, интерес для будущих поколений. А теперь таких вещей накопилось много, и я просто обязан их показать. Всё, что я мог собрать и представить в этой небольшой экспозиции, вы сможете увидеть и оценить сами. Открытие музея – это мой святой долг перед всеми, долг гражданина своей страны, – заканчивая своё выступление, сказал он, низко поклонившись.
Перерезали алую ленточку, и посетители быстро заполнили все залы. Как предвидел корреспондент, Степан приехал вместе с Микимото. Они немного опоздали и пришли уже тогда, когда все разошлись по музею, поэтому для многих их приход оказался незамеченным.
Степана всё восхищало в музее.
