Оброски заволновался.
– Как ты думаешь, он может зайти к тебе?
– Только не сейчас. Он спит как убитый и проснется только утром.
– А Ронда где?
– Наверное, играет в карты с Биллом Уэстом, Бейном и стариком Маркусом. Она там развлекается, а я лежу здесь и умираю в одиночестве.
– С ней все в порядке?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, она не расскажет Орману о том, что я бываю у тебя и вообще о нас?
– Нет, не расскажет, она не такая.
– Я бы не сказал, что она слишком умна, но она и не глупа. Единственный ее недостаток заключается в том, что с тех пор, как она снялась вместо тебя в нескольких сценах, когда у тебя был приступ лихорадки, ей взбрело в голову, что она может играть не хуже тебя.
– Ее пару раз похвалили, и она вообразила невесть что. Она даже осмелилась сказать мне, что я перед ней в долгу. Поверь, вернувшись в Голливуд, она не оставит своих интриг.
– Никто на свете не сможет играть, как ты, Наоми, – воскликнул Оброски. – Раньше, когда я только мечтал стать артистом, я просмотрел все фильмы с твоим участием. У меня был целый альбом с твоими фотографиями, вырезанными из киножурналов и газет. А сейчас, подумать только, я играю вместе с тобой и ты любишь меня.
Тут он понизил голос до шепота.
– Ведь ты любишь меня? Правда?
– Конечно, люблю.
– Но почему тогда ты так ласкова с этим Орманом?
– Мне приходится дипломатничать, потому что нужно думать о своей карьере.
– Но иной раз ты ведешь себя с ним так, будто между вами что-то было, – недоверчиво произнес он.
– Об этом он только и мечтает! Знаешь, если бы он не был постановщиком, я бы его к себе и на милю не подпустила.
Где-то вдалеке лесную тишину вновь прервал протяжный крик, ему в ответ раздалось рычание льва, затем к ним присоединился жуткий хохот гиены.
Девушка вздрогнула.
– О, Боже! Я отдала бы миллион долларов за то, чтобы сейчас очутиться в Голливуде.
– Это похоже на крики душ умерших, затерявшихся в ночи, – прошептал Оброски.
– Они взывают к нам. Они ждут нас. Они знают, что мы придем, и тогда они погубят нас.
Полог палатки шевельнулся, и Оброски мгновенно вскочил на ноги. Девушка села на постели, широко раскрыв глаза. Полог откинулся, и в свете ночника показалась Ронда Терри.
– Привет, – весело сказала она.
– Ты бы постучала, прежде чем войти, – недовольно проворчала Наоми. – Ты меня напугала. Ронда обратилась к Оброски.
– А теперь беги к себе. Пора баиньки. Все маленькие человеко-львы давно уже в своих кроватках.
– Я и так уже собирался уходить, – буркнул Оброски. – Я…
– Тебе бы лучше уже исчезнуть, – прервала она его. – Кажется, я видела, что Том направляется в нашу сторону.
Оброски побледнел.
– Хорошо, я побежал, – быстро сказал он и выскочил из палатки.
Наоми Мэдисон выглядела несколько взволнованной.
– Ты действительно его видела? – спросила она.
– Да. Он ходит вокруг, словно разъяренный бык.
– Но ведь говорили, что он пошел спать.
– Если и пошел, то прихватив с собой бутылку. Внезапно послышался голос Ормана.
– Эй ты! А ну-ка вернись!
– Это вы, мистер Орман? – голос Оброски заметно дрожал.
– Что ты делал в палатке девушек? Разве я не предупреждал всех мужчин, что к ним заходить нельзя?
– Я искал Ронду. Просто хотел спросить ее кое о чем.
– Врешь! Ронды там не было. Я видел, как она только что вошла. Ты был там с Наоми! У меня чешутся руки надавать тебе по шее!
– Клянусь, мистер Орман, я пробыл там всего одну минутку. Когда я увидел, что Ронды нет, я сразу же вышел.
– Ты сразу же вышел, как только Ронда вошла в палатку. Грязная лживая свинья! Слушай меня внимательно. Ты ухлестываешь за Наоми, а она моя. Если я еще раз увижу, что ты вьешься вокруг нее, то прикончу тебя без лишних слов. Ты понял?
– Да, сэр.
Ронда взглянула на Мэдисон и подмигнула.
– Папочка сердится, папочка недоволен, – шепнула она.
– Боже мой! Он же убьет меня! Наоми тряслась от страха.
Полог палатки отлетел в сторону, и в нее ввалился Орман. Ронда вскочила ему навстречу.
– Что это значит? – требовательно спросила она. – Сейчас же выйдите вон!
Челюсть Ормана задрожала. Он не привык к такому обращению и был растерян. Несколько мгновений он стоял неподвижно и молча, разглядывая Ронду, будто животное неизвестной породы.
– Я только хотел поговорить с Наоми, – наконец произнес он. – Я не знал, что вы здесь.
– Поговорить можно и завтра, а о том, что я здесь, вы знали – сами только что сказали об этом Стенли.
При упоминании имени Оброски Орман снова впал в бешенство.
– Именно о нем я и хочу с ней поговорить! Он шагнул к кровати Наоми.
– Слушай ты, потаскушка, – прорычал он. – Тебе не удастся сделать из меня посмешище. Если я еще раз увижу тебя с этим поляком, я тебя в порошок сотру.
Наоми, вся дрожа, отодвинулась в сторону.
– Не подходи ко мне. Я ни в чем не виновата. Ты ошибаешься, Том. Он приходил не ко мне, а к Ронде. Спроси у нее сам.
Орман заколебался и вопросительно взглянул на Ронду.
– Это правда?
– Да, – ответила девушка. – Он приходил ко мне. Я сама попросила его об этом.
– Тогда почему же он ушел, как только вы зашли в палатку? – спросил Орман, полагая, что ему удалось уличить Ронду во лжи.
– Я видела вас и поэтому сказала ему, чтобы он уходил.
– Ну ладно, – пробормотал Орман. – Но с этим пора кончать. В вашей палатке не должно быть мужчин. Назначайте свидания в другом месте.
– Постараюсь, – ответила Ронда. – А теперь – спокойной ночи.
Когда Орман ушел, дрожащая Наоми упала на кровать.
– О Боже! – прошептала она. – Я была на краю гибели.
Она даже не поблагодарила Ронду, потому что была настолько эгоистична, что рассматривала ее поведение как нечто само собой разумеющееся.
– Знаешь что, – сказала Ронда, – я нахожусь здесь для того, чтобы дублировать тебя в фильме, а не в твоих любовных делишках. Больше я не собираюсь тебя покрывать!
Орман заметил свет в палатке, в которой жил Уэст с одним из операторов. Он вошел. Уэст как раз раздевался.
– Привет, Том, – сказал он. – Каким ветром тебя сюда занесло? Что-нибудь случилось?
– В общем-то, да. Только что я выгнал из палатки девушек этого грязного полячишку. Он там вился вокруг Ронды.
Уэст побледнел.
– Это ложь!
– Ты мне не веришь?
– Не верю. Ни тебе, ни любому другому, кто будет так говорить.
Орман пожал плечами.
– Как знаешь, но она сама мне сказала, что пригласила его, но отправила назад, потому что заметила меня. Я сказал ей, что с этим безобразием пора кончать. Ну и полячишке тоже кое-что сказал. У, тварюга! Орман вышел и направился к своей палатке. Билл Уэст почти всю ночь проворочался без сна.
