Мы добрались, господин.
Жоу огляделся. Они стояли посередине просвечивающего насквозь леса. Где-то на опушке осталось тело троерогого ешу, не вынесшего вторжения на свою территорию. Это была самая дальняя точка, где один из торговых караванов столкнулся с похитителями девушек. Спустя три дня по этой же дороге ехал еще один караван, только следовавший из страны Божественной черепахи, и его охранники не видели ничего подобного. Значит, сектанты свернули с этого пути в пределах трех дней пешей прогулки.
- Живорез, нужно найти ближайшие поселения.
Наемник кивнул и повел маленький отряд дальше по дороге. Сыскарь же погрузился в размышления. Шен видел несколько взрослых мужчин на лупоглазах и полтора десятка подростков в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. Вполне вероятно, что и в самой секте такое же соотношение, и молодежь держат в жестких рамках, заставляя подчиняться вышестоящим. Собственно, как и в обычных деревнях, но с одним нюансом: девушки и женщины в секте считаются чем-то вроде скота и принадлежат старшим. Подростки же в силу своей неразумной бунтарской натуры вполне могут сбегать в ближайшую деревню и гулять с местными девушками. Либо…
Жоу вдруг понял, как появился Шен. Шестнадцать-семнадцать лет назад секта находилась поблизости от Цай Хонг Ши, скорее всего, ближе к северной части города, где лес еще хоть как-то патрулируется. Какой-то шустрый юнец сбежал ради развлечения в город и воздействовал на мать Шена тем же заклинанием, что на девушек в караване. Она лишилась воли и, возможно, памяти, а юнец спокойно провел с ней ночь и больше ее не искал.
Надо поискать, в каких деревнях пропадали на ночь девушки, не забеременел ли кто внезапно вне брака. Вот только подобными вещами с чужаками не делятся, значит, нужно подобрать необычную личину, ту, что позволит местным кумушкам распустить языки. Лучше всего было бы стать женщиной, но такой уровень маскировки сыскарь пока не освоил, да и женщина посреди дороги всего с тремя охранниками выглядела бы еще подозрительнее.
Переполох
Он появился словно из ниоткуда. Как будто спустился с небес неподалеку от деревни Три Столба, не запачкав даже кончика длинного шелкового рукава, свисающего до самой земли. Его лупоглаз вышагивал спокойно и царственно, осознавая доставшуюся ему честь. И по деревне моментально пробежал слух, что прибыл сын императора, не меньше.
Все жители сбежались посмотреть на него, столпились вдоль узкой дороги, как на торжественном шествии императора в столице. Юные девушки, в том числе и красавица Юйлань, разглядывали дорогие одежды, не виданные ими прежде, яркие переливы цветов, изображения необычных растений, выбитые узоры на сапогах. А как сверкали золотые украшения с вкраплениями крошечных кристалликов! А как изящно позвякивали длинные серьги в его ушах! А белоснежная кожа лица? Его явно никогда не касались лучи солнца. Да и зачем ему солнце, когда он сам словно звезда, сошедшая с небосвода!
Внезапно на дорогу выбежала черноухая свинья бабки Ме. Она всегда удирала из загона и подворачивалась под ноги в самый неудобный момент, например, когда тащишь воду или того хуже — выбеленное и высушенное полотно. Один из всадников без замаха швырнул в свинью копье и пригвоздил к земле прежде, чем она успела пересечь их путь. Животина пронзительно взвизгнула и испустила дух. Когда всадник поравнялся с ней, легко выдернул копье и бросил монету. Да не простую, а серебряную. Юйлань громко ахнула, да больше не из-за животного, а из-за того, что разглядела монетку. Целый лян за тощую свинью! Бабке Ме нынче повезло.
Господин со своей немногочисленной свитой подъехал к самому большому дому деревни — префектуре, в которой хранились местные бумаги, останавливались приезжие чиновники и приезжающие, а также складировались ткани и мешки с зерном для будущих отчислений в казну. Худенький юноша со странной косичкой, тот, что убил свинью, спрыгнул с лупоглаза, подошел к своему господину, помог ему спуститься на землю, придерживая за руку. Наверное, это был личный слуга, который всюду должен следовать за хозяином и выполнять все его капризы.
- Что это за селение? — утомленно спросил пригожий господин и тут же добавил, перебивая слугу. — А впрочем, не важно. Я настолько устал, что готов уснуть даже в таком месте.
- Кто здесь главный? — зычно вопросил крепкий мужик, весь в доспехах и оружии.
Из толпы вышагнул старик. Он выглядел сонным из-за набрякших век, что наполовину закрывали глаза.
- Добро пожаловать в деревню Три Столба. Мы выплатили все налоги о прошлую осень, есть бумага с печатью, все, как полагается.
- Мой господин пожелал оказать вашему селению честь принять его. Необходим дом не меньше, чем с пятью комнатами, ложе с тремя одеялами, бочка для купания на двадцать ведер воды. Также нужна умелая кухарка, помощница кухарки, прачка, швея и личная служанка для господина. Пара человек для ухода за лупоглазами. Ну и кормление само собой.
- Таких больших домов у нас и нет. Только вот префектура, если… — старик так и не раскрыл глаза полностью. — А как величать достопочтенного господина? Кому возносить хвалы за величайшую честь дарованную нам?
- Семья моего господина известна на весь мир, но господин путешествует по личным делам, а потому предпочитает остаться неузнанным. Потому без свиты и без личных слуг. Но не волнуйтесь. При должном отношении с вашей стороны господин обязательно вознаградит гостеприимство и радушие.
Старик покивал и начал тут же раздавать указания. Через несколько минут толпа изрядно поредела. Бабы сновали между префектурой и домами, тащили одеяла, самотканые ковры, мебель, мешки с продуктами. Причем почти вся утварь прибывала из одних и тех же зданий, где проживали самые богатые жители. Красавица Юйлань с подружками спряталась же за дом и во все глаза смотрела на приезжих. Может, староста выберет именно ее в личные служанки? Тогда ее судьба изменится в один миг. Если она приглянется молодому господину, он прихватит ее с собой в золотой Киньян, а там Юйлань не станет зевать, станет наложницей, родит сына, будет жить в огромном доме с прислугой и сама наряжаться в шелка, пудрить лицо и носить драгоценности.
Деревня Три Столба была довольно крупной и зажиточной, судя по всему в ней проживало не меньше тысячи жителей, если не считать детей, что еще не доросли до именования. По-другому вдалеке от городов и не выжить.
Пока же комнаты для гостей обустраивались, старик пригласил их к себе, дабы отдохнуть и перекусить с дороги. Высокородный господин брезгливо поморщился от убогой обстановки, но согласился занять почетное место.
Мать Юйлань тем
