— Нет никаких временных аномалий, — твердо сказал Герман.
— А что есть? — угрюмо спросил Виктор, снова занимавший весь экран.
У него не было ни сомнений, ни надежды — он видел все собственными глазами.
— Это ты получил ранение?
Виктор кивнул.
— Ты рассмотрел Асю?
— Конечно.
— Ее левую руку видел?
Виктор удивился и наморщил лоб.
— Постой… Да, она левую руку ко мне протянула.
— У нее на пальце было кольцо?
— Что? — еще сильнее удивился Виктор.
— Кольцо, — терпеливо повторил Герман, — вернее, крупный ограненный камень, светло-коричневый.
Виктор морщился, вспоминая.
— Нет… Не помню такого.
Герман, ждавший ответа, как приговора, с глубоким вдохом откинулся на спинку кресла.
— Всё, спокойно, это не та.
— Что?! — не понял Тим, и с десяток пар пораженных глаз остановились на Германе.
— В смысле, не основная, — ответил, еще сильнее запутав, он.
— Что?! — с ударением вновь спросил Тим.
Герман промолчал.
Ему стыдно было вспоминать, как он вздрогнул, когда, рассмотрев в прошлый раз запястье Аси, понял, что ее черный чешуйчатый рукав — вовсе не рукав… Тогда, доставив «тяжелого» Кирилла, она подкинула ему занимательную задачку, и сейчас он нашел однозначное решение.
— Короче, всё нормально, — не найдя слов, чтобы сформулировать это решение, закончил он.
— Кто она?
Четверо Тигор, явившиеся на первую базу по вызову командира и ожидавшие много чего — инструктажа, новой экипировки или оружия, перемены дислокации — но не этого вопроса, мгновенно нахмурились.
Тим, ощутивший их ответную враждебность, поздновато вспомнил об особенном положении этой четверки, проявлявшемся редко, но именно в таких ситуациях. Среди островитян было достаточно много братьев, пришедших в это микрообщество парами, сразу растворившимися в нем. А эти всегда были группой. Их тесные связи терялись, не исчезая, а всего лишь становясь невидимыми, в нормальной жизни, в повторяющихся день ото дня ритуалах тренировок, вахт, походов — и поэтому можно было ошибиться, посчитав вдруг их независимыми друг от друга, такими же, как все. Но это было не так. Даже тренировавшиеся в разное время, даже приписанные к разным частям армии Острова, даже с диаметрально противоположными характерами, взглядами на жизнь, привычками, они были одним целым.
И у них всегда была сестра.
Задав им вопрос, Тим пытался разгадать зудящую в голове загадку и даже не подумал с кем-нибудь посоветоваться. Он чувствовал, что, вместе с неудовольствием братьев Тигор, его вопрос вызвал еще и удивление находившихся здесь же Германа, Кости, Володи и Стаса, и теперь растерялся.
— Ася действительно ваша сестра? — спросил он иначе, выкручиваясь.
Ответ он давно знал, но знают ли его братья?
— Зачем тебе?
В Толе всегда дремала и легко готова была пробудиться враждебность, которая ни разу не подвела его к изгнанию с Острова только из-за мощного контроля ума, привыкшего прогнозировать последствия и анализировать ошибки. Сейчас Толя имел право вспылить и позволил себе это.
Тим понял: они знают, она им сказала. Тогда тем более важно их разговорить.
— Затем, — проявляя командирское терпение, стал объяснять он, — если Ася научилась тому, что делает, являясь обычным человеком, то я тоже хочу научиться. Если она не человек, то я не буду этим заморачиваться.
Тигор не возмутились, но вздрогнули и как-то сникли.
Герману было неловко — он собственной шкурой почувствовал, как проскреб по их свежей ране деловой и будничный тон постороннего.
— Что, так трудно ответить? — удивился Тим.
— Это наше семейное дело, — мрачно потупившись, буркнул Толя.
— Я бы так не сказал, — начал было Володька, однако, поймав злой взгляд Алёшки, замолчал.
Толя повернулся и пошел к двери, бросив через плечо:
— Когда захочет, чтобы ты знал, она тебе сама скажет.
Дима сделал шаг за старшим братом, но вдруг усмехнулся:
— А можешь попробовать догадаться. Разгадка на поверхности…
Толя вышел на крыльцо, за ним — Тима и Алёшка.
— Богиня! — бросил им в спины Тим.
Тигор, задержавшись на крыльце, невесело, даже обреченно, рассмеялись.
Герман посмотрел на Тима так, словно впервые увидел.
— У тебя еще две попытки! — громко, наигранно интригующе отозвался Алешка.
И все же он, выйдя последним, остановился и, не оборачиваясь, тихо попросил:
— Только, когда догадаешься, не спеши сравнивать ее с тем, кто тебе хорошо знаком. Хоть у них общее происхождение, больше ничего общего нет. Она особенная. Она одна.
Братья ушли. Вместе, как никогда прежде.
Тим устало опустился на табурет.
— Ну что я не так сказал?
Герман не знал, что выбрать из боровшихся в нем сочувствия и осуждения, как вдруг раздался голос Дениса:
— Ты превысил свои полномочия.
Все, кто находился в доме, вздрогнули от неожиданности.
Денис сидел в углу, под полочкой, с которой неряшливо свисали остатки прибитых гвоздями кружев.
— Ну сам подумай, — невозмутимо объяснил он, — они всего лишь три дня назад узнали, что сестры у них нет и не было. Казалось бы, что такого, но к родственникам, даже нелюбимым, видишь ли, привыкается…
— Откуда ты взялся? — справляясь с замешательством, поинтересовался Тим.
— Я давно здесь, — отозвался Денис.
Хотя и Герман, и все остальные готовы были поклясться, что минуту назад его не было, в это сразу захотелось поверить. А вот расспрашивать об Асе, наоборот, Тиму расхотелось.
Он задал, совершенно автоматически, другой вопрос:
— Где ты был?
Денис посерьезнел.
— Узнавал новости. Тебе известно, что пришельцы сбили земной космический корабль на отлете от планеты?
— Брюс?! — крикнул Герман.
— Оуэн Брюс? — вскинул брови Денис. — Нет, улететь пытался японец…
— Мы что, в блокаде?..
— Это, наконец, логично…
— Они опасаются, что земляне позовут на помощь…
— Кого?
— Куда летел японец?
— Да, кого они боятся?
— Армий «детей звезд». Перворожденных. Их корабли способны уничтожить «диких странников».
Денис произнес это, глядя на Германа — и тот понял. Корабль Перворожденного таит угрозу «диким». И он должен догадаться, в чем она… Ведь он знает корабль Капитана-Командора.
Будто сделав всё, ради чего явился, Денис встал и направился к выходу. Герман, спрятав загадку корабля в заначку разума, пошел следом.
