Он помог Тимону выбраться из машины и лечь на живот между задними колесами. Кровотечение возобновилось, бинты промокли, кожа Тимона посерела, как пепел, а на верхней губе выступили крупные капли пота. Крейг дал ему в руки автомат и из сиденья сделал упор для ствола. Справа от Тимона он положил коробку с запасными рожками. Пятьсот патронов.
— Я продержусь до темноты, — хрипло произнес Тимон. — Но оставьте мне одну гранату.
Они знали, зачем ему была нужна граната. Тимон не хотел сдаваться живым. В самом конце он прижмет гранату к груди и дернет кольцо.
Крейг положил в рюкзак оставшиеся пять гранат, потом свою сумку с документами и рукописью. Из ящика с инструментами он взял моток тонкой проволоки и кусачки, из ящика с боеприпасами — запасные рожки к АК-47. Он разделил содержимое аптечки, оставив две упаковки бинтов, упаковку болеутоляющего и разовый шприц с морфием Тимону. Остальное он положил в рюкзак.
Крейг быстро осмотрел салон машины. Что еще может понадобиться? На полу он увидел свернутую плащ-палатку камуфляжной окраски. Положив ее, он взвесил рюкзак в руке. Больше не унести. Он посмотрел на Сэлли-Энн. Она повесила на одно плечо флягу, на другое — второй рюкзак, в который положила свернутые фотографии. Она была очень бледной, и Крейгу показалось, что опухоль на лбу увеличилась.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да.
Он присел рядом с Тимоном.
— Прощай, капитан.
— Прощайте, мистер Меллоу.
Крейг взял его за руку и посмотрел в глаза. Он снова, поразился самообладанию, с которым африканцы встречали смерть.
— Спасибо тебе, Тимон, за все.
— Хамба гашле, — тихо ответил Тимон. — Ступай с миром.
— Шалагашле, — ответил Крейг. — Оставайся с миром. Он встал, его место заняла Сэлли-Энн.
— Вы очень добрый человек, Тимон, — сказала она. — И очень храбрый.
Тимон расстегнул кобуру и достал пистолет. Это был изготовленный в Китае пистолет Токарева. Он протянул его Сэлли-Энн рукояткой вперед. Он ничего не сказал, и, помедлив мгновение, Сэлли-Энн взяла оружие.
— Спасибо, Тимон.
Все понимали, что пистолет, как и граната, может понадобиться в самом конце, чтобы избежать мучения. Сэлли-Энн сунула пистолет за пояс джинсов, наклонилась и поцеловала Тимона.
— Спасибо, — повторила она, быстро встала и отвернулась.
Крейг повел ее прочь быстрым шагом. Он часто оборачивался, чтобы убедиться в том, что «лендровер» находится строго между ними и приближавшимся патрулем. Если у преследователей возникнут подозрения, что двое ушли от машины, они просто оставят у нее половину людей. Остальные же пойдут по их следу.
Через тридцать пять минут они услышали первую автоматную очередь. Крейг остановился и прислушался. «Лендровер» выглядел крошечным черным пятнышком. Уже опускались сумерки, которые делали его почти неразличимым. За первой очередью последовал ураган огня из многих автоматов.
— Он хороший солдат, — сказал Крейг. — Стрелял наверняка. Готов поспорить, их осталось меньше, чем восемь.
Он увидел, как слезы текут по щекам Сэлли-Энн, оставляя на покрытых пылью щеках грязные следы.
— Дело не в смерти, — сказал Крейг, — а в том, как ее принять.
Она немедленно набросилась на него.
— Оставь этот литературный бред для себя! Это не ты остался на верную смерть! — Она мгновенно извинилась: — Прости меня, любимый. Просто страшно болит голова, и он так мне нравился.
Они побежали дальше, звуки очередей постепенно начали стихать, пока не стали похожи на звук шагов по сухой траве где-то далеко позади.
— Крейг! — позвала его Сэлли-Энн. Она отстала шагов на двадцать и явно испытывала страдания. Как только он остановился, она рухнула на землю и опустила голову на колени.
— Через минуту все будет в порядке. Просто голова болит.
Крейг достал упаковку болеутоляющего и заставил ее проглотить две таблетки и запить глотком воды из фляги. Шишка на лбу пугала его. Он обнял Сэлли-Энн за плечи и крепко прижал к себе.
— О, как приятно.
Тишину вечерней пустыни нарушил далекий, приглушенный расстоянием взрыв, и Сэлли-Энн мгновенно напряглась.
— Что это?
— Ручная граната, — объяснил он и посмотрел на часы. — Все кончено, но он выиграл для нас пятьдесят пять минут. Спасибо, Тимон. Да поможет тебе Бог.
— Мы не должны тратить их даром, — сказала Сэлли-Энн и решительно поднялась на ноги. Она посмотрела назад. — Бедный Тимон.
Преследователи всего через минуту должны будут понять, что «лендровер» оборонял всего один человек. Они увидят их следы и пойдут по ним. Сколько солдат смог убить Тимон и сколько осталось?
«Скоро узнаем», — сказал он себе, и тут, с быстротой театрального занавеса, опустилась африканская ночь.
Новолуние наступило всего три дня назад, поэтому пустыню освещали только звезды. С одной стороны выделялся Орион, с другой стороны сверкал огромный крест. Их блеск в сухом воздухе пустыни был чудесным, а Млечный Путь напоминал только что раздавленного детскими пальцами светлячка. Небо было изумительно красивым, но свет звезд, как определил Крейг, оглянувшись, выделяли их следы на песке.
— Привал! — сказал он Сэлли-Энн, и она мгновенно вытянулась на песке. Крейг срубил штыком автомата несколько веток, связал их проволокой и привязал сзади к ремню.
— Вперед! — коротко сказал он, не желая тратить силы на слова. Бежать она уже не могла и медленно пошла перед ним, он шел сзади и тащил за собой ветки. Оглянувшись, он увидел, что следов больше не видно.
Уже через милю ветки за спиной тянули его назад, как якорь, и лишали последних сил. Он шел, наклонившись вперед. Сэлли-Энн трижды попросила пить, и каждый раз он неохотно давал ей воду. Один из главных законов выживания гласил: «Никогда не пей при первом приступе жажды, иначе она станет неутолимой». Но Сэлли-Энн была больна, она страдала от травмы головы, и Крейг не мог ей отказать. Сам он не выпил ни глотка воды. Завтра, если они доживут до завтра, жажда будет адской. Он взял у нее флягу, чтобы было меньше искушений.
Перед полуночью он отвязал ветки от ремня — не оставалось больше сил тащить их за собой, кроме того, если машоны все еще шли по следу, в них не было смысла. Вместо этого он снял рюкзак с Сэлли-Энн и забросил его на другое плечо.
— Я сама могу нести, — пробормотала она, качаясь как пьяная. Она ни разу не пожаловалась, хотя ее лицо при свете звезд было таким же бледным, как и солончак, по которому они шли.
— Скорее всего, мы перешли границу несколько часов назад, — сказал он, чтобы хоть как-то подбодрить ее.
— Значит, мы в безопасности? — спросила она шепотом, и он не смог ей солгать. Сэлли-Энн била дрожь.
Ночной ветер пронизывал их до костей сквозь тонкую одежду. Он развернул нейлоновую плащ-палатку и набросил ее ей на плечи. Потом он обнял Сэлли-Энн и повел дальше.
