Путь последнего танка был более длинным. Он переезжал с одной платформы на другую за командиром, который бежал впереди и подавал какие-то знаки. Четыре платформы машина проехала благополучно, а затем произошло непредвиденное: левая гусеница скользнула мимо борта платформы, раздался сильный треск, и танк сел на брюхо, накренившись набок, только гусеница продолжала вращаться до тех пор, пока не заглох мотор.
Это был танк 137. Водитель вылез из люка и, видя, что его машина безнадежно засела, почесал затылок, сдвинув шлем. Танкисты собрались вокруг и молча качали головами. Командир танка 137, сорвав с головы шлем, с яростью потряс им перед лицом водителя, в сердцах швырнул на землю. Водитель — совсем еще молоденький солдатик, щек которого вряд ли касалась бритва, — быстро нагнулся, поднял шлем и протянул его командиру. Тот снова надел его, направился к какому-то военному. Подойдя к нему, поднес руку к козырьку и доложил:
— Танк сто тридцать семь при разгрузке с платформы сорвался и сел на днище. Докладывает унтер-офицер Брахман.
Старший лейтенант принял рапорт по всем правилам — он стал по стойке «смирно» и, как полагается, ответил на военное приветствие. Солдаты подошли к своему командиру.
— Танк сто тридцать семь должен быть в кратчайший срок снят с платформы и подготовлен к маршу. В противном случае мы не выполним поставленную задачу. Каковы будут ваши предложения? — Офицер обратился ко всем, но смотрел на Габлера — механика-водителя пострадавшей машины.
Йохен Зейферт был очень любопытным. Его до смерти интересовало, что же такое могло произойти с танком. «Наверное, внутри что-то испортилось, — подумал он. — Бедный водитель, что же он теперь будет делать?» Йохен очень переживал за него.
Мальчик спрыгнул с перрона на рельсы и побежал на запасный путь. Медленно обошел вокруг платформы с осевшим на ней танком, забрался на погрузочную площадку и стал за солдатами.
— Можно просто столкнуть его с платформы, товарищ обер-лейтенант! — предложил кто-то из них.
Командир повернулся к солдату и, с трудом сдерживая гнев, проговорил:
— А чтобы не покалечить рельсы, положим вниз пару старых газет. Так?
Солдат опустил голову и замолчал.
— Конечно, мы могли бы заставить его «спрыгнуть» с платформы, — уже более примирительно пояснил командир, — но это в боевой обстановке. А сейчас, во время учений, мы не имеем права портить железнодорожное полотно. Самым верным было бы подогнать сюда тяжелый кран. Но где его взять? Пока его найдут да доставят, учения уже закончатся.
По полевой дороге катил комбайн. Машина принадлежала соседнему кооперативу, что был за лесом. Йохен Зейферт хорошо знал комбайнера.
Солдаты тем временем тесно обступили платформу и оживленно обсуждали происшедшее. Габлер выступил вперед.
— Нужно оттянуть платформу от погрузочной площадки и построить впереди ее, по ходу танка, съезд, тогда танк прямо скатится вниз.
Командир танка 137 внимательно выслушал последнее предложение и кивнул головой.
— Это одна из возможностей, но для этого нужны балки или бревна.
Как по команде, все стали глядеть вокруг, отыскивая что-нибудь похожее на бревна или балки. Но увидели только несколько разбитых кирпичей, кучу щебня, бумажные пакеты из-под цемента да мешки с искусственным удобрением, недавно прибывшим в адрес сельскохозяйственного кооператива. Лесоматериалов не было, если не считать нескольких старых шпал, лежавших у телеграфного столба. Один из солдат подошел и потрогал их носком сапога.
— Потребуется брусков пятьдесят, не меньше, — сказал он.
— Может быть, поможет местное население? — неуверенно спросил Габлер. — Надо поискать кого-нибудь из жителей близлежащих деревень.
Но на станции в это время было совершенно пусто. Даже начальника не было видно.
Взоры всех невольно остановились на Йохене Зейферте, единственном представителе местных жителей, которого можно было расспросить. Мальчик внезапно оказался в центре внимания. Он подумал и, не дожидаясь вопросов, заявил:
— Балок и бревен здесь нет, но шпал — целая гора.
Солдаты обступили его со всех сторон. Офицер тоже подошел к нему и, протянув руку, представился:
— Я обер-лейтенант Хершель, а как тебя зовут?
— Йохен, Йохен Зейферт. После каникул я пойду учиться уже в шестой класс.
— Здравствуй, Йохен! Ты говоришь, у вас есть шпалы?
— Гм, у нас лично конечно нет. Мой отец слесарь, он работает в РТС, там, за лесом. Шпалы имеются за насыпью. — И мальчик показал рукой, где нужно было их искать.
Механик-водитель Габлер спросил его:
— Как ты думаешь, даст нам герр Лоренц эти шпалы?
Йохен пожал плечами.
— Почему же нет? Понятно, если вы их отнесете обратно, где взяли, и сложите, как они лежали.
Габлер обратился к офицеру:
— Товарищ обер-лейтенант, разрешите спросить начальника станции?
— Спросите, — ответил офицер с легкой улыбкой, будто его совсем не касалось, как и когда будет снят с платформы танк сто тридцать семь. Однако он вместе с солдатом направился к станции. Йохен пошел с ними.
Вальтер Лоренц вышел навстречу делегации. Обер-лейтенант Хершель приложил руку к фуражке.
— Видите ли, произошла неприятность. Дело в том, что выгрузка машин в таких условиях — тяжелое испытание для водителей. Им же не видно, как идут гусеницы даже при открытых люках на ровной местности. И командиру танка тоже не просто суметь вовремя подать нужный знак. А ваши платформы несколько узковаты для машин нашего типа.
— Или ваши танки немного широковаты для наших платформ, товарищ обер-лейтенант!
Оба засмеялись, даже у Габлера исчезло хмурое выражение лица, и он стал похож на ученика десятого класса.
— Платформу с танком придется оттаскивать от площадки по меньшей мере на сто метров. И потом эта проклятая жара! — Вальтер Лоренц посмотрел на солнце и зажмурил глаза, будто желтый круг на небе направил все свои лучи прямо на него.
Он снял фуражку и стал обмахивать ею, как веером, вспотевшее лицо, жестом пригласив военных следовать за ним. Йохен Зейферт бежал впереди. Они обошли здание станции, забрались на насыпь и увидели штабеля шпал. К ним вела узкая тропинка.
— Надеюсь, вы не перемелете мои шпалы в муку?
— Конечно нет. Мы уложим их потом так же, как они лежали. Товарищ Габлер, позовите сюда солдат и передайте мое приказание младшему лейтенанту Гофману и фельдфебелю Меркеру оттащить танком сто тридцать один платформу от погрузочной площадки.
Вальтер Лоренц поправил фуражку и небрежно коснулся пальцами козырька: