Словно в доказательство того, что город действительно возрождается, из темного переулка раздались звуки граммофона, играющего веселую песенку, но бодрую мелодию тотчас же заглушил шум ссоры.
Ларри сделал несколько шагов вперед, чтобы посмотреть, в чем там дело. На перекрестке собралась небольшая толпа, мешавшая ему видеть происходящее. «Солдаты дерутся!» — крикнул мальчишка, взяв его за руку, словно желая, чтобы он пошел с ним. Ларри оглянулся. Волнующаяся толпа скрыла от него юную парикмахершу. Ни одного военного полицейского поблизости, а потасовка разгоралась, как пожар в сухом кустарнике. «Только этого мне не хватало», — подумал он, нехотя приближаясь к месту происшествия, и крикнул:
— What's going on?20
Погоны и решительная походка сделали свое дело: толпа поспешно расступилась, и Ларри смог наконец удовлетворить свое любопытство. Группа итальянских солдат, спустившихся с Монтеди-Дио (он сразу решил, что это дезертиры, настолько они были грязны и оборванны), прижала к стене группу арабских пехотинцев с опознавательными знаками Французского экспедиционного корпуса и осыпала их насмешками и оскорблениями на глазах у толпы, остолбеневшей от ярости этой словесной атаки, причины которой никто не знал. Нападавшие изъяснялись на малопонятном наречии, и Ларри решил, что это скорее всего жители Сардинии или Калабрии, которые спасаются бегством и хотят как можно скорее добраться до дома. Они были вооружены черенками лопат и пользовались ими с устрашающей ловкостью, осыпая несчастных арабов градом ударов, тогда как те пытались защититься, вращая тяжелыми складками своих джеллаба21.
Расталкивая локтями зрителей, Ларри с облегчением увидел, что рядом остановился джип, из которого не спеша вышел американский офицер в плотно сидящей каске и безукоризненно чистых гетрах. Он прекрасно смотрелся в своем кителе и обтягивающих брюках, но Ларри пришло в голову, что вряд ли офицер вел себя так беспечно, если бы рядом не было троих полицейских, самый маленький из которых обладал статью Джо Луиса22. Демонстративно поигрывая отполированными дубинками и, казалось, только мечтая о том, как бы ввязаться в драку, они с показной непринужденностью прошли сквозь толпу и, не делая никакого различия между нападавшими и жертвами, между дезертирами и солдатами союзной армии, набросились на дерущихся. Ларри даже показалось, что они более яростно накинулись именно на арабов, которым пришлось после рукояток лопат сардов отведать дубинок янки. При виде такой жестокости, которой он никак не ожидал от своих соотечественников, американский офицер попытался протестовать, как вдруг, перекрывая шум и разноязыкую брань, раздался пронзительный женский голос:
— Руки прочь от моих парней!
Ларри обернулся. Сквозь толпу решительно пробиралась статная женщина в военной форме с нашивками экспедиционного корпуса и гордо сидящей на пышных белокурых волосах пилотке. Заметив ее, двое пехотинцев поспешили ей навстречу.
— Эти чертовы сарды сперли у Дрисса браслет, а теперь америкосы его избивают! — возмущенно крикнул один из них.
Солдат, выронивший свою цепочку, и в самом деле упал на землю, а двое громил из военной полиции продолжали его лупить. Американский офицер попытался вмешаться:
— Прекратите немедленно! Вы что, не видите, где враги, а где союзники?! — закричал он.
Громилы с сожалением расступились, и молодая женщина смогла наконец подойти к лежащему на земле парню. По его впалой щеке текла тонкая струйка крови. С почти материнской нежностью она опустилась на колени рядом с раненым, развязала окровавленный тюрбан, осторожно вытерла тканью рану и помогла ему встать. Трое солдат прицепили дубинки к поясу и с виноватым видом стояли рядом.
— Избивать союзников, которые сражаются бок о бок с вами с самого Туниса! — закричала женщина по-английски, грудь ее вздымалась от возмущения. — Какой позор! Я немедленно доложу об этом своему начальству!
Ларри услышал, как молодой офицер испуганно пробормотал: «Sorry, Ma'am»23, а затем неуверенно продолжил по-французски: «Можно перевязать в джипе».
Не удостоив его ответом, женщина бросила на офицера враждебный взгляд и, повернувшись к своим солдатам, стоявшим вдоль стены, как загнанные животные, сказала уже мягче, указывая рукой на ступени:
— Ну, детки, марш в общежитие. Там все и уладим.
Поняв, что сила на стороне противника, сарды стали протискиваться сквозь толпу, которая молча расступалась перед ними, словно стыдясь их поведения и превратившейся в лохмотья формы. Француженка, не попрощавшись, с высокомерным достоинством прошествовала мимо офицера. Ларри украдкой рассматривал ее гордый профиль, зарумянившиеся от возбуждения скулы и только тогда заметил на ней лейтенантские погоны. Ее подчиненные двинулись следом, и скоро их темные и суровые силуэты скрылись в направлении набережной. Толпа разошлась.
Маленький капитан, расстроенный недавним инцидентом, вернулся к машине, едва не задев Ларри.
— Ну и фурия! — сказал тот, чтобы немного подбодрить офицера.
— Мы ведь попали в самый разгар уличной драки, и нет ничего удивительного в том, что эти громилы кинулись лупить всех подряд! Ведь именно за это им и платят, — ответил американец, глядя в ту сторону, куда удалились марокканцы. — Но мне, право, очень жаль бедняг.
— Хорошо, что они будут воевать этой зимой вместе с нами. На пути к Риму нас поджидает множество неприятностей… Все эти горы, знаете ли… Я видел парней в деле в Тунисе, да и в Ливии тоже. Нам следует относиться к ним с уважением! — продолжил Ларри, не глядя на американца.
Внезапно он почувствовал на себе пристальный взгляд собеседника, словно звук его голоса пробудил в том какое-то далекое воспоминание.
— Господи, это же Ларри! — не веря своим глазам, воскликнул американец. — Это и вправду ты, старый сыч! Ущипни меня, чтобы я убедился, что не сплю!
С этими словами он снял каску с потной головы.
— Вот те на, а я тебя не узнал! — удивился Ларри. — Хотя мне показалось, что где-то я уже слышал этот голос… Пол! Старина! — взволнованно продолжал он. — Невероятно! Миллионы солдат, столько фронтов и сражений, а ты попал на меня! И потом… Три нашивки — это впечатляет! Только не говори, что командуешь эскадроном!
Молодой офицер, казалось, никак не мог прийти в себя.
— Забудь о том, что произошло, — сказал Ларри. — Подумать только, если бы не этот… скандал, мы бы прошли мимо, даже не заметив друг друга.
Пол покачал головой.
— Ладно, пойдем отпразднуем нашу встречу, — сказал он наконец. — Выпьем где-нибудь марсалы24 — больше ничего не найдешь в этом проклятом городе.
